Николай Ефимов - Из истории Таманской армии

Немецкое командование уклонялось от установления под Ростовом-Батайском демаркационной линии, ссылаясь на отсутствие полномочий свыше [75] ЦГАСА, ф. 1, оп. 2, д. 23, л. 3. . Больше того, в конце июня 1918 г. оно вело переговоры с донским атаманом «о ликвидации батайской группы большевистских войск» [76] ЦГАОР СССР, ф. 446, оп. 1, д. 28, л. 10. , причем ставился вопрос о захвате городов Азова и Ейска и о подчинении в предстоящей операции донских белоказачьих войск под Батайском немецкому генералу фон Кнерцеру [77] Там же. .

Немецкие оккупанты играли двойную игру. Переговоры с представителями Кубано-Черноморской Республики они пытались использовать для бескровного захвата новой территории. Немцы соглашались лишь на 3–4-х дневное перемирие и то ценою отхода советских войск на новую линию и передачи в руки оккупантов города Азова, причем согласие на такое «перемирие» давалось с ведома генерала Краснова, который хотел воспользоваться перемирием для перегруппировки своих войск и занятия важных рубежей для наступления.

Немецкие захватчики координировали свои действия с действиями донской контрреволюции. В белогвардейском донесении о совещании с немцами донских контрреволюционеров сообщалось: «…Майор Стефани (нач. штаба немецкого оккупационного корпуса — Н. Е. ) возбудил вопрос, как отнесется атаман к заключению четырехдневного перемирия под условием очищения красногвардейцами Азова и отвода их на линию, этим без боя Азов перейдет в наши руки, тогда как военная операция потребует тоже 3–4 дней, не говоря уже о человеческих жертвах.

Признана атаманом выгодность заключения такого перемирия при условии осуществления ее на всем германском и казачьем фронте до станиц Мечетинской и Кагальницкой. Трехдневное перемирие даст возможность сосредоточить казачьи войска в районе Манычской станицы» [78] Из истории гражданской войны в СССР. Сб. документов и материалов. Т. 1–3. Т. 1, М., 1960, стр. 474. .

Немецкие захватчики своими агрессивными действиями держали Кубано-Черноморскую Республику в постоянном напряжении и тем самым содействовали успеху операций «Добровольческой армии» Деникина. Недаром генерал Эрдели в своем дневнике довольно откровенно писал: «Приходится втайне благодарить немцев за их присутствие, и, не дай бог, если они отсюда ушли бы, мы все полетели бы кувырком, так как все, что у большевиков против немцев, обратилось бы против нас» [79] Н.Л. Янчевский. Указ. соч., стр. 44. .

Немецкие оккупанты на занятой ими территории беспощадно расправлялись с населением, сочувствующим Советской власти. Командир немецкого 1-го армейского корпуса генерал Менгельбир запретил всякие собрания и забастовки, угрожая «виновным» каторгой или тюремным заключением на срок не менее трех лет. Агитаторам, призывавшим к собраниям, грозила смертная казнь [80] ЦГАОР СССР, ф. 1261, оп. 1, д. 10, л. 56. . Таким образом, немецкие оккупанты делали все возможное, чтобы помочь русским контрреволюционерам в борьбе с Советской властью.

Подрывную работу против Советской власти яростно вели меньшевики и эсеры. Они вели лживую, грязную пропаганду против Советской власти, клеветали на партию большевиков во главе с В.И. Лениным, обливали грязью Красную Армию, ратовали за Учредительное собрание, требовали переизбрать Советы, агитировали за войну с немцами и прекращение гражданской войны против белогвардейцев [81] См. напр.: «Черноморский край», 1918, № 5, 12 мая. Эта эсеро-меньшевистская газетка с особой злобой нападала на одного из видных большевиков Северного Кавказа А. А. Рубина, будущего председателя ЦИК Северо-Кавказской Республики. , что означало не что иное, как призыв разоружиться перед лицом врага.

Таким образом, к концу июня 1918 года Кубано-Черноморская Советская Республика оказалась в кольце фронтов, против нее вели войну немецкие оккупанты, грузинские меньшевики и белогвардейская «Добровольческая армия», внутри Республики разгорались белоказачьи мятежи. В стане отъявленных контрреволюционеров находились меньшевики и эсеры.

Серьезность военно-политического положения на Северном Кавказе требовала объединения всех трудящихся под руководством коммунистов для решения главной задачи момента — успешной борьбы с контрреволюцией, основной ударной силой которой становилась «Добровольческая армия» Деникина.

Коммунисты разгромили меньшевиков и эсеров. Трудящиеся массы изгоняли предателей из Советов, 1-го июля 1918 года меньшевики и эсеры были исключены, как провокаторы и враги Советской власти, из состава Екатеринодарского Совета [82] «Прикубанская правда», 1918, № 68, 3 июля. .

По указанию ЦК РКП(б) был созван съезд коммунистов Северного Кавказа. Первый Северо-Кавказский краевой съезд РКП(б) открылся в Екатеринодаре 2-го июля приветственным словом председателя Екатеринодарского партийного комитета В. Крайнего.

Делегаты съезда представляли большевиков Кубано-Черноморской Республики и Ставропольской губернии. Съезд заслушал и обсудил доклады о текущем моменте и политическом положении на Северном Кавказе (докладчик А.А. Рубин), о политическом положении Кубано-Черноморской Республики (докладчик Л.В. Ивницкий), о постановке партийной работы, об объединении всех кавказских партийных организаций. Были заслушаны также доклады с мест. На съезде в качестве представителя ЦК РКП(б) присутствовал Г.К. Орджоникидзе, под руководством которого и проходила работа съезда.

А.А. Рубин, положительно оценив в своем докладе передышку, данную Брестским миром, заявил: «Нас стараются вовлечь в войну наши враги, ибо воевать мы пока не в состоянии. У нас нет ни армии, ни командного состава, ни дисциплины [83] Там же, № 69, 4 июля. . Съезд принял резолюцию, одобряющую Брестский мир.

О положении в Ставропольской губернии съезду доложил представитель Ставрополья М.Г. Морозов. Указав на трудности, переживаемые Советской властью в губернии, связанные с малочисленностью пролетариата и недостаточностью партийных работников, Морозов выдвинул в качестве главной задачи организацию деревенской бедноты [84] Там же. .

Представители с мест в прениях отмечали, что среди казачества недостаточно ведется агитационная работа по разъяснению сущности Советской власти. Делегаты съезда указывали не только на недостатки работы на местах, но и предлагали послать коммунистов-агитаторов и литературу на места и в армию. Делегат съезда А. Трыков в своем выступлении потребовал очищения Советов от левых эсеров. «К нам, — говорил он, — примазались левые эсеры. Нужно строго проконтролировать членов этой партии, ибо в последнее время они являются тормозом в созидательной работе Советов» [85] «Прикубанская правда», 1918, № 69, 4 июля. .