Дарюс Сталюнас - Польша или Русь? Литва в составе Российской империи

Сначала властям империи не мешало и название Литва. Присоединенные к России губернии после первого раздела называли белорусскими, после третьего – литовскими. Непродолжительное время (1797–1802) территории, оказавшиеся под властью Романовых, были поделены на две губернии – Белорусскую и Литовскую [128] После второго раздела была сформирована и Минская губерния. . Позже они были разделены на более мелкие территориально-административные единицы, но Литва пока присутствовала в названии губерний: Литовско-Виленская губерния и Литовско-Гродненская губерния (объединены в Виленское генерал-губернаторство) и Белорусско-Витебская и Белорусско-Могилевская (также объединенные в одно Белорусское генерал-губернаторство). То есть прослеживается преемственность традиций прошлых столетий – Москва отмечает дуализм земель Великого княжества Литовского и при этом признает его нерусское ядро.

В 1840 году указом царя было запрещено упоминать в названии губерний Литву и Белоруссию. Очевидно, этот шаг Николая I был связан с имевшим место в 1830-х годах началом развития по отношению к западным окраинам империи политики, нацеленной на символическое освоение территорий. В этот же период Самогитское епископство стало Тельшевским епископством (в 1847 году после подписания России и Святым престолом конкордата появляется двойное название епископства – Самогитское (Тельшевское) [129] Prašmantaitė А. 1863 metų sukilimas ir Katalikų Bažnyčia Lietuvoje. Vilnius: LII leidykla, 2014. Р. 12.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

РНБ ОР. Ф. 856. № 5. Л. 418. В книге используются официальные названия городов, например Вильна до 1920 года, Вильно – 1920–1939, Вильнюс – после 1939 года, а также в том случае, когда говорится о литовском дискурсе.

Brüggemann К. Licht und Luft des Imperiums, Legitimations- und Repräsentationsstrategien russischer Herrschaft in den Ostseeprovinzen im 19. und frühen 20. Jahrhundert. Wiesbaden: Harrassowitz Verlag, 2018. S. 18. Похожие выражения: Ibid. S. 234, 443. В российском дискурсе Литва была отнесена к Прибалтике только после 1918 года.

Миллер А. И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX века). СПб.: Алетейя, 2000; Hillis F. Children of Rus’. Right-Bank Ukraine and the Invention of a Russian Nation. Ithaca; London: Cornell UP, 2013; Remy J. Brothers or Enemies: The Ukrainian National Movement and Russia from the 1840s to the 1870s. Toronto: Toronto University Press, 2016.

Nationalizing Empires / Ed. S. Berger, A. Miller. Budapest; New York: CEU Press, 2015; Brüggemann K. Licht und Luft des Imperiums, Legitimations- und Repräsentationsstrategien russischer Herrschaft in den Ostseeprovinzen im 19. und frühen 20. Jahrhundert; Новая имперская история Северной Евразии. Ч. 2: Балансирование имперской ситуации XVIII–XX вв. / Ред. И. Герасимов. Казань: Ab Imperio, 2017. C. 398; Kotenko A. An Inconsistently Nationalizing State: The Romanov Empire and the Ukrainian National Movement // The Tsar, The Empire, and The Nation. Dilemmas of Nationalization in Russia’s Western Borderlands, 1905–1915 / Ed. D. Staliūnas, Y. Aoshima. Budapest; New York: CEU Press, 2021. P. 17–31.

М. Рольф в исследовании, посвященном Царству Польскому, констатирует, что «вся сложность управления полиэтническими империями становится нам видна только в таких местных конфликтных сообществах» ( Рольф M. Польские земли под властью Петербурга. От венского конгресса до Первой Мировой. М.: Новое литературное обозрение, 2020. C. 27). Этот вывод справедлив в отношении если не всех, то большинства окраин Российской империи.

Dolbilov M. Russification and the Bureaucratic Mind in the Russian Empire’s Northwestern Region in the 1860s // Kritika. 2004. № 5. P. 261.

Согласно официальной статистике того времени, из примерно 5,6 млн жителей Северо-Западного края немногим более 3 млн составляли русские (русские, белорусы, украинцы), около 0,5 млн – поляки, около 1,5 млн – литовцы (в это число входили и латыши, проживавшие в Витебской губернии), около 0,6 млн – евреи. См.: Staliūnas D. Making Russians. Meaning and Practice of Russification in Lithuania and Belarus after 1863. Amsterdam; New York, NY: Rodopi, 2007. P. 111.

Жемайтия (Самогития; лит. Žemaitija, от лит. žemas («низкий», «нижний»), в рассматриваемый период часто Жмудь (термин мог использоваться и как этноним)) – северо-западная часть Литвы. В XIX веке могла иметь как исторические коннотации (земли бывшего Жемойтского староства), так и этнолингвистические (территория, население которой говорит на жемайтийском диалекте).

Терминология введена Джоном Уильямом Слокумом: Slocum J. W. The Boundaries of National Identity: Religion, Language, and Nationality Politics in late Imperial Russia, PhD, The University of Chicago. Chicago, IL, 1993. P. 105. Первым в отношении литовцев эту терминологию применил Теодор Р. Уикс: Weeks T. R. Official Russia and Lithuanians, 1863–1905 // Lithuanian Historical Studies. 2001. Vol. 5. P. 68–84.

Staliūnas D. Visuomenė be universiteto? (Aukštosios mokyklos atkūrimo problema Lietuvoje: XIX a. vidurys – XX a. pradžia). Vilnius: LII, 2000.

Книга не претендует на отражение общей картины российской политики на исторических землях ВкЛ. Тем, кого интересует эта тема, можно рекомендовать сборник работ под редакцией М. Д. Долбилова и А. И. Миллера: Западные окраины Российской империи / Науч. ред. М. Д. Долбилов, А. И. Миллер. М.: Новое литературное обозрение, 2006.

Новая имперская история Северной Евразии, часть 2: Балансирование имперской ситуации XVIII–XX вв. / Под ред. Ильи Герасимова. Казань: Ab Imperio, 2017. С. 300.

Поскольку в центре исследования находится политика, проводившаяся имперскими властями, этнонимы используются в том значении, в каком их понимали чиновники и публицисты. То есть эти категории нельзя соотносить ни с современными понятиями национальной и культурной принадлежности, ни с доминировавшими в то время самоидентификациями членов рассматриваемых групп.

Более ранние публикации на эту тему см.: Сталюнас Д. Имперский режим в Литве в XIX веке (По литовским учебникам истории) // Ab Imperio. 2002. № 4. С. 365–390; Он же . Взгляд на политику Российской империи в литовской историографии // Западные окраины Российской империи / Науч. ред. М. Д. Долбилов, А. И. Миллер. М.: Новое литературное обозрение, 2006. С. 533–552. С целью экономии места и в этой части, рассматривающей историографию, и в других частях книги приводится более краткий в сравнении с предыдущими публикациями список литературы.

О важности вильнюсского вопроса для литовского национализма см.: Mačiulis D., Staliūnas D. Lithuanian Nationalism and the Vilnius Question, 1883–1940. Marburg: Herder-Institut, 2015.

Alekna A. Lietuvos istorija. Kaunas, 1918. P. 115–121; Ruseckas P. Spaudos draudimo gadynė. Kaunas, 1929. P. 5–6.