Андрей Яценко - Из варяг в греки

Андрей Васильевич преподавал не только «Историю России», но и «Всеобщую историю» и «Обществознание». И много нового узнал для себя Слава. Не только услышал, но и пришлось всё выучить наизусть.

– И затем забыть? – спросите вы с надеждой.

Ага! О феодализме пишут в учебниках и 7, и 8, и 9, и 10 классов и по истории России, и по истории зарубежных стран. Так что по этой теме Слава отвечал четыре года и по двум предметам. А были ещё и другие темы. Например, буржуазная революция. В школьных учебниках их больше двадцати по разным векам и странам. И каждый раз одно и то же. Были ли эти события буржуазными революциями, и если нет, то почему? И что это было. Понятие, признаки, причины, стороны, повод, хронологические рамки, периодизация, ход, итоги, последствия. И так двадцать раз!

Слава после школы поступил на физико-математический факультет. Он полагал, что теперь-то уж точно будет далек от истории. Тем не менее, оказалось, что на первом курсе изучается «История России».

– Для чего будущим физикам и математикам преподают историю России? – спросите вы.

Физико-математический факультет входит в состав университета, а последний дает универсальное, т.е. всеобщее образование. Поэтому будущие физики и математики для расширения кругозора учат историю России, но уже теперь, как считается, на более высоком университетском уровне.

Давайте посмотрим, насколько выше ступень преподавания Истории России в вузе, чем в средней школе и не в теории, а на практике. Слава пять лет учил историю у Андрея Васильевича и по двум предметам: «Истории России» и «Всеобщей истории». А в вузе преподается только «История России» и в течение одного семестра, т.е. полгода. Пять лет и полгода. По времени обучения преимущество оказывается на стороне школы – 10 к 1. Теперь сравним историков. Может быть, преподаватель в вузе обладает большими знаниями, чем учитель в школе? Если сравнивать преподавателя с учителем, то да, а если с Андреем Васильевичем, то нет. Он «злостный рецидивист», уже три «срока» по пять «отгрёб», как выражается сам историк. Преподаватель же только в прошлом году закончил исторический факультет и опыта работы ещё не имеет. Так что по всем параметрам силы сторон были сильно не равны.

Слава и сам не мог себе объяснить, зачем он ввязался в дискуссию с молодым преподавателем истории. Мы можем только предположить, что, окончив школу, Слава её ещё не окончил. Та пружина, которая сжималась в нём пять долгих лет, сохранялась в сжатом состоянии и после поступления в вуз. И вот теперь семинар, за семинаром она разжималась, и студент выговаривал, что заучил как «Отче наш» – намертво. И когда Слава выговорил всё молодому преподавателю истории как незнакомому попутчику в вагоне купе, то ему, наконец, полегчало. Он окончил школу и снял с себя груз ненужных ему знаний. Если молодой преподаватель истории желает – пусть взваливает это всё на себя и несет. А он, Слава, окончил школу и дальше пойдет своей дорогой никак не связанной с историей.

Молодой преподаватель, увлекавшийся историей еще в школе, и в университете запоем читавший научные работы по разным темам, серьезно посмотрел на Славу, студента первого курса физико-математического факультета, и простодушно признался:

– Только из бесед с вами, Вячеслав, я понял, что такое история.

Рассказ

Студентам первого курса физико-математического факультета посвящается.

Гарри Поттер

В этом году Владимир Анатольевич закончил обучение в вузе. Летом ему вручили диплом, в котором красовалась только одна тройка, полученная ещё на первом курсе. Во время школьных практик он хорошо зарекомендовал себя, и директриса предложила ему место учителя информатики. Работа сама, можно сказать, нашла его.

– А где будет жить молодой учитель? – спросите вы.

С окончанием вуза он должен покинуть студенческое общежитие.

– Так куда же ему переселяться? – повторите вы свой вопрос.

Директриса предложила Владимиру Анатольевичу временно поселиться в школьном подсобном помещении. Окон там нет, но есть два выхода – на улицу и в школу. Зато всё в шаговой доступности – до туалета с умывальником через вестибюль, до кабинета информатики через вестибюль и вверх на второй этаж. Можно даже в тапочках или шлепанцах ходить по школе.

– А как же он будет питаться? – поинтересуется дотошный читатель.

Завтрак и обед в столовой – через вестибюль и вниз по лестнице в полуподвальное помещение.

– Хорошо, а ужин?

Молодой учитель может брать что-нибудь в столовой и вечером разогревать в микроволновке. Главное, что при таком образе жизни Владимир Анатольевич непременно сохранит подтянутую фигуру.

Есть ещё один положительный момент проживания в школе. Учитель никогда не опоздает на первый урок! Техничка, добрейшая Софья Михайловна, всегда приходит рано. Ей несложно постучать в дверь каморки и разбудить учителя, до утра зависающего за компьютером.

К странностям в жизни информатика можно добавить и ещё один момент. Он был холостой.

– И что в этом странного? – спросите вы. – Дело-то молодое. Сегодня холост, а завтра – всё, конец свободной жизни!

Так-то оно так, и с этим не поспоришь. Да только у холостяцкой жизни есть и отрицательная сторона. Никто не пёк Владимиру Анатольевичу пышные оладушки, не мазал их сливочным маслом и не предлагал отведать со сметанкой. Никто не заваривал ему душистый черный чай и, разбавив кипятком, не предлагал в большой кружке с красными маками.

Этот маленький недостаток усиливался профессией – Владимир Анатольевич работал учителем информатики. Садясь за компьютер, он забывал обо всём на свете.

Оладушки

– Андрей, ты уже звонил Володе, звал на оладьи? – громко спросила Изольда Генриховна из кухни.

– Да, полчаса назад, – повышая голос, ответил Андрей Васильевич, сидя в комнате за компьютером. – Сейчас ещё раз позвоню, узнаю, где он заблудился. Ему до нас максимум пятнадцать минут, да и то медленным шагом.

Он взял трубку телефона, стоявшего на столе, и набрал номер.

– Алло! – произнес отстранено голос на другом конце провода.

– Вов, ты что всё ещё в школе? Оладьи остынут!

– Андрей, извини! Я тут загрузился Лотусом, совсем забыл о твоём приглашении, – виновато ответил коллега и его голос потеплел.

– Оль, – крикнул Андрей Васильевич жене, прижав трубку к груди, – он всё ещё в школе! Никак не может выбраться из своей каморки.

– Жениться ему надо! – громко произнесла Изольда Генриховна. – Тогда и человеком станет. Отнеси ему. Я сейчас оладьи в коробку положу и махровым полотенцем укутаю, чтобы не остыли.

Андрей Васильевич поднес трубку к уху: