Алексей Виноградов - Царь Соломон и Русь

Надо отметить, что заимствование сюжетов из книг в былины не принималось исследователями русского фольклора. «Своеобразным историческим источником является народная эпическая поэзия Киевской Руси – былины, «старины». Былины, разумеется, не могут дать ни последовательности исторических событий, ни строгого достоверного описания фактов – поэзия есть поэзия. И, тем не менее, былины вполне историчны. Историзм былин проявляется в отборе воспеваемых событий, в выборе прославляемых или порицаемых исторических деятелей, в народной оценке событий и лиц…

Былинный эпос – устная поэзия, воспевающая сохраняемые в народной памяти героические события или отдельные эпизоды, возведенные в разряд примеров, заслуживающих подражания…

На протяжении целого тысячелетия народ разрабатывал и бережно хранил эпическую поэзию, служившую своего рода «устным учебником родной истории», передаваемым из поколения в поколение. Этнографами XIX в. зафиксированы случаи обязательного исполнения былин в деревнях во время новогодних празднеств, когда не только производились обряды заклинания будущего, но и подводились итоги прошедшего. Пелись былины и на пирах, «сидючи в беседе смиренныя, испиваючи мед, зелена-вина…».

В «Слове о полку Игореве» впервые в русской литературе появилось слово «былина», переводимое специалистами в данном случае как «действительное событие». Когда творчество новых былин прекратилось, когда былины стали по существу только рассказами о прошлом, появилось иное название для них – «старины», но для нас важно отметить, что первое упоминание слова «былина» связано с представлением о только что происшедшем событии.

…Еще Орест Миллер писал: «Не прославляя князя, ставя его совершенно в тень, былины столь же мало прославляют и его дружину, которая должна разуметься в былинах под окружающими его и также совершенно безличными и ничтожными «князьями-боярами», иной раз даже прямо осмеиваемыми». Б. А. Рыбаков. Киевская Русь и русские княжества XII -XIII вв».

Главные персонажи былины – царь Соломон, царь Василий Окулович, царица Соломонида, Торокашко сына Заморенин.

Они давно интересовали иследователей. Так имя купца Торокашко сына Заморенина в 19 веке было соотнесено В.Ф.Миллером с историческим купеческим родом московских купцов Таракановых. В конце 15 века несказанно богатых (первый частный каменный дом в Москве поставил купец Торокан). После покорения Новгорода представители этого рода были переселены в Новгород, где занимали видные должности.

В. Ф. Миллер обратил внимание на то, что один из них, староста Василий Тороканов, с 1519 г. судил новгородцев вместе с наместником, и мог вызвать недовольство у многих новгородцев, потому и попал в былину в неприглядном виде. С такой гипотезой неплохо сочетаются созвучия имени главного героя Василия Окуловича и его жены Соломониды с именем тогдашней великокняжеской четы – Василия III и его жены Соломонии Сабуровой.

Имелось и альтернативное мнение. Гость Таракашка, в отличие от купцов-сурожан Торокановых – «заморянин», то есть иностранец. (Хотя купец сын Заморенина). Его появление в былине связано с рассказом о виденной за морем Соломонии, и с последующим сватовством. Это заставляет обратиться к истории более ранней – к теме сватовства Иоанна III Васильевича к царице Софии Палеолог.

Сватовство это начинается, практически также как и в былинах, явлением заморского гостя, грека по имени Юрий Мануилович Траханиот:

Лицевой свод под 1469 г.: «Той же зимой в феврале в 11 день пришел из Рима от кардинала Виссариона грек по имени Юрий к великому князю с грамотой, в которой писано, что «есть в Риме у деспота Аморейского Фомы Ветхословца от царства Константинограда дочь именем Софья, православная христианка; если захочет взять её в жены, то я пришлю её в твое государство. А присылали к ней сватов король Французский и князь великий Медядинский, но она не хочет в латинство».

Имя свата Траханиота, составляет вполне достойную конкуренцию фамилии Таракановых. Иван Окулович – Иван III, хвастун и обманщик, желавший стать равным Цареградскому императору, Таракашка – сват Траханиот, соблазнивший его на этот брак (в том числе в реальности и «листом» с портретом царевны, который доказывал ее красоту), София – Соломонида, жена не того мужа, оказавшаяся не на своем месте, и которой бы следовало вернуться домой.

Былина эта являлась, таким образом, злободневным памфлетом, иллюстрировавшим борьбу Софии и Елены Волошанки. О том, что пересуды о свате Траханиоте ходили в Москве свидетельствует рассказ Герберштейна о еще одном свате Траханиоте, уже на свадьбе Василия и Соломонии Сабуровой. Согласно этому рассказу Траханиот при выборе невесты рассчитывал выдать за Василия свою дочь, но потерпел неудачу. Думается смешение слухов о двух сватах Траханиотах-Тараканиотах и случайное совпадение имени Соломониды с именем Соломонии, невесты Василия III, со временем привело к появлению в былине нового имени главного героя Василий.

Персонажи былины – царь Соломон, царь Василий Окулович, царица Соломонида, Торокашко сына Заморенин в былинах имеют и другие имена.

Титул царя Соломона – царь премудрый

Царь Соломон именуется – Соломан, Соломенной, Соломаный, Саломан, Соломон Давыдьевич, Соломан царь Давидович

Титул царя Василия – Славный царь, прекрасный царь, царь турецкия, царь-батюшко турецкия, князь турецкия да цареградския, греческий король

Василий именуется – Василий, Василий Окульевич, Василь Окульевич, Васенька Окулович, Василий сын Окулов, Василий сын Окуловиц,

Василий Охулович,

Васенька Викулов,

Василей-король,

Васенька Попович (он же Васенька Окулович),

Василий Цареградские,

ласковый князь Владимир, солнышко Владимер-князь,

князь Иван Окулович, цярь Иван Окульевич, Иван Окульёв, Иван Никульёвиць, Иван Микульёвич

Поскольку царь Василий искал жену похожую на себя, то описание Соломонии подходит под его этнический тип. Надо отметить, что и Соломон не сильно от них отличался.

«Ай, прекрасной-от царь Иван Никульёвичь… он ведь жолтыма кудрями принатрясыват, он ведь белыма руками прирозмахиват, золотыма он персьнями принабрякиват».

«Вы найдите-ка мне супротивную, чтобы станечком была до ровнёшенька, и ростом бы была да высокёшенька, чтобы телом была да снегу белого, а очи-то у нее да ясна сокола, а брови-то у нее черна соболя, волосом-то желта, да умом сверстна».

«Лицом бы она была бы снегу белого, лицом бы она бела, косой руса, косой бы она руса и ростом высока, походочка бы у ней была павиная, и тиха речь бы с поговорой лебединая, очи-то были ясна сокола, у ей брови-то были черна соболя, и ресницы у ей были бы сиза бобра, и собой бы она статна и переводная!»