Игорь Шафаревич - Трехтысячелетняя загадка

«Не подлежит никакому сомнению, что число евреев, участвовавших в партии большевиков, а также во всех других партиях, столько способствующих так называемому углублению революции — меньшевиков, эсеров и т. д. как по количеству, так и по выпавшей на них роли в качестве руководителей, не находится ни в каком соответствии с процентным отношением евреев ко всему населению России. Это факт безусловный, который надлежит объяснить, но который бессмысленно отрицать».

«Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе армии, совершеннейшего механизма самоистребления. Он видит, что проспект Св. Владимира носит славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарского, а Павловск — в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьёй, и палачом».

«Ряды социалистов были переполнены евреями. И когда по линиям русских государственных судеб над Россией — если можно так выразиться — стрясся вместе с революцией социализм как проявление, результат и фактор общегосударственного развала и народного разложения, тогда эти евреи со всей своей численностью и энергией оказались на передовой волне разложения».

«Еврей вооружал и беспримерной жестокостью удерживал вместе красные полки, огнём и мечом защищавшие „завоевания революции“, по приказу этого же еврея тысячи русских людей, старики, женщины бросались в тюрьмы, чтобы залогом их жизни заставить русских офицеров стрелять в своих братьев…»

В новейшее время представительница «третьей волны» эмиграции С. Марголина пишет:

«Вопрос о роли и положении евреев в советской истории относится к числу самых важных и одновременно самых табуизированных вопросов нашего времени… Особый и почти не исследованный вопрос — работа евреев в репрессивных органах: ЧК, ГПУ и НКВД… Что ни говори, а ужасы революции и гражданской войны, как и последующих репрессий, тесно слились с образом еврейского комиссара».

Опять из сборника «Россия и евреи»:

«…в этой смуте евреи принимают деятельнейшее участие в качестве большевиков, в качестве меньшевиков, в качестве автономистов, во всех качествах, а всё еврейство в целом, поскольку оно революции не делает, на неё уповает и настолько себя с ней отождествляет, что еврея-противника революции всегда готово объявить врагом народа».

Связь евреев и революции, отмеченная в последней цитате, была симметричной. Если еврея-противника революции евреи объявляли врагом своего народа, то и новая власть противника евреев объявляла своим врагом. В «Известиях ВЦИК» от 27 июня 1918 г. опубликовано сообщение «От Совета народных комиссаров». В нём говорится:

«СНК объявляет антисемитское движение и погромы евреев гибелью (! — И.Ш.) дела революции… Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона».

Закон, предписывающий кого-либо ставить вне закона, кажется, уникален в истории.

В принятом в 1922 г. Уголовном кодексе статья 83 предписывалось:

«За разжигание национальной вражды в особо отягчающих обстоятельствах — кара до расстрела».

Ещё одно свидетельство принадлежит С. С. Маслову — известному специалисту по сельскохозяйственной кооперации, депутату Учредительного собрания. В начале 20-х годов он эмигрировал (или был выслан?) и описал то, что пережил до того в Советской России. Он пишет:

«Распространённое выражение „жидовская власть“ весьма часто в России, особенно на Украине и в бывшей черте оседлости, понимается не как зазорное определение власти, а как совершенно объективное определение её состава и её политики. Когда украинец-крестьянин называет свою гужевую и трудовую повинность „жидовской панщиной“, он выражает только своё искреннее убеждение, что панщина введена действительно евреями. В определение власти как „жидовской“ вкладывается двойной смысл: советская власть, во-первых, отвечает желаниям и интересам евреев, во-вторых, власть фактически находится в руках евреев. Характерный бытовой факт, отражающий первый смысл определения власти: если к свободно разговаривающей о советских порядках группе лиц (не евреев) подойдёт еврей, даже лично знакомый собеседникам, разговор почти всегда круто обрывается и переходит в другую плоскость».

Тогда же, когда вышла книга С. С. Маслова (в 1922 г.), в эмигрантской газете «Еврейская трибуна» появилась статья Е. Кусковой (сначала участницы «Освободительного движения», потом пытавшейся организовать комитет помощи голодающим в России — в кличке ПРОКУКИШ, данной большевистской прессой этому комитету, ей принадлежит «КУ», а потом высланной из СССР). Статья называется «Кто они и как быть?» Она передаёт свои впечатления о русско-еврейских отношениях в Советской России. Женщина-врач, еврейка, говорит:

«Еврейские большевистские администраторы испортили мне мои прекрасные отношения с местным населением… И это население относится ко мне теперь отвратительно, и я чувствую себя отвратительно».

Или учительница:

«Понимаете, меня ненавидят дети, вслух орут, что я преподаю в еврейской школе. Почему в еврейской? Потому что запрещено преподавать Закон Божий и выгнали батюшку.

— Да я-то тут при чём? Ведь распоряжение дал Наркомпрос?

— Да потому, что в Наркомпросе — все евреи, а вы от них поставлены».

Кускова цитирует прокламацию Политуправления (Наркомпроса?), разъясняющую, почему «так много евреев»:

«Когда российскому пролетариату понадобилась своя интеллигенция и полуинтеллигенция, кадры административных и технических работников, то неудивительно, что оппозиционно настроенное еврейство пошло ему навстречу… Пребывание евреев на административных постах новой России — совершенно естественная и необходимая вещь, будь эта Россия кадетской, эсеровской или пролетарской».

Но может быть, те евреи, которые занимали руководящее положение в социалистическом движении и в русской революции, в самом еврействе составляли меньшинство, оторвавшееся от своих национальных корней? Может быть, их позиции вызывало осуждение евреев, верных своим национальным традициям? Действительно, такие голоса раздавались: — таков, например, смысл книги «Россия и евреи», которую мы выше цитировали (авторы выступали в этом вопросе не только как теоретики: один из них, Пасманик, сотрудничал, например, с правительством Деникина и Врангеля). Но как раз в этой книге авторы заверяют нас, что встретили враждебность и осуждение основной массы еврейства. Так, еврейская пресса писала о них:

«Там имеются такие еврейские элементы, которые не могут быть приняты в счёт. Это отбросы еврейской общественности, сроднившиеся с Врангелем и проделавшие с его армией весь длинный путь…»