Евгений Гусляров - Пётр Великий в жизни. Том второй

Эрнст-Август, герцог. С. 431

Во время очередного визита этого слуги двух монарших дворов царица Екатерина стала разспрашивать Шлейница о том, когда царевич приехал в Вольфенбюттель, чем он занимается и нравится ли ему там. Она спросила также, действительно ли царевич так влюблён в принцессу, как здесь говорят. Шлейниц ответил, что между ними большое согласие и сердечное влечение; что это главное условие счастия в супружестве, что, впрочем, это редко встречается у членов царствующих домов, которые большею частью вступают в брак не по собственному выбору, а по политическим соображениям. Он уверял, что царевич с нетерпением ожидает его возвращения, чтобы завершить своё счастие окончательным утверждением брачного договора.

Пока Шлейниц говорил с Екатериной, царь разсматривал какие-то математические инструменты, которые держал в руках и разные планы осады городов, лежавшие на столе. Когда он услышал, что Екатерина говорит о царевиче, он подошёл к ним, не вступая, впрочем, в разговор. «Меня предупредили, – пишет Шлейниц, – что, так как царь меня недостаточно знает, то мне следовало всегда первому заговаривать с ним. Потому я решился сказать ему, что её величество царица меня спрашивала, очень ли влюблён царевич в принцессу. Затем я заявил царю, что, как я уверен, царевич с нетерпением ожидает согласия отца, чтобы вполне быть счастливым. Царь ответил через переводчика (то был капитан его гвардии, русский по рождению, говоривший хорошо по-немецки, один из его любимцев) буквально следующее: «Я бы не желал отсрочивать удовольствие моего сына, но также и не хотел бы совершенно отказаться от моего собственного. Это мой единственный сын, и я охотно доставил бы себе радость по окончании похода лично присутствовать на его свадьбе: свадьба же его будет в Брауншвейге». Шлейниц заметил, что герцог Антон-Ульрих был бы в высшей степени счастлив видеть е. в. на свадьбе, и умолял царя не изменять своего решения. Пётр возразил, что он в этом случае не полный господин, что он имеет дело с неприятелем сильным и быстрым в своих движениях; впрочем, он постарается всё устроить, и так как ему позднею осенью нужно посетить Карлсбадския воды, то он оттуда отправится в Вольфенбюттель. Поблагодаривши царя, Шлейниц стал говорить ему о «великих и прекрасных качествах царевича». Пётр заметил послу, что эти слова ему очень приятны, но что он думает, что всё это преувеличено. Шлейниц стал уверять царя в противном, но Пётр переменил разговор и сказал, что он с большим нетерпнием ожидает свидания с принцессой. В это время вошли Головкин и Шафиров. Пётр, увидавши их, пошёл с ними в свой кабинет, Шлейниц же остался с Екатериной и продолжал с ней беседу.

Герье В. (1). С. 55-56

Ещё не знают, где будет свадьба, в Дрездене или в Брауншвейге; но королю Августу и герцогу обоим хочется, чтобы у них.

Эрнст-Август, герцог. С. 431

В отношении к принцессе Шарлотте в это время Алексей, очевидно, был настолько внимателен и любезен, что в придворных кругах поговаривали, будто он искренно влюблён в свою невесту и с нетерпением ждёт дня своей свадьбы. Действительно, имеется его письмо к вице-канцлеру Шафирову с просьбою ускорить этот день. Но причина тому могла быть иная: из его писем к духовнику мы знаем, что оба они и все московские знакомцы мечтали о скорейшем возвращении царевича в Москву.

Иловайский Д.И. (1). С. 16

29-го октября 1711 г., утром, Петр водою поехал в Торгау, где отпраздновал свадьбу царевича Алексея Петровича с принцессою Шарлоттою-Христиною-Софиею Брауншвейг-Вольфенбюттельскою. Оттуда же он отправился в Россию.

Брикнер А.Г. Петр Великий в Дрездене в 1698, 1711 и 1712 гг. // Русская старина, 1874. – Т. 11. – № 12. – С. 733

Брак совершён 14 октября 1711 года в Саксонском городе Торгау, на другой день по приезде Царя из Дрездена. В королевском замке, в большой зале, на помосте о трёх ступенях под красным бархатным балдахином, поставлен стол, покрытый также бархатом, с крестом и двумя венцами; по сторонам стояли четыре кресла для жениха и невесты, для Царя и королевы Польской, и три стула для деда, отца и матери принцессы. На полу постлано зелёное сукно; стены убраны шпалерами и свечами; окна закрыты. Торжественное шествие в залу происходило при звуках музыки, в четвёртом часу пополудни: впереди шёл Царь с царевичем; за ним герцог с невестою; после них королева Польская с отцом принцессы; в заключение многия дамы и кавалеры. По занятии мест, музыка замолкла и начато священное действие. Священник говорил невесте по-Латыне; всё прочее по-Русски. Венец над головою принцессы держал канцлер граф Головкин. По венчании молодые поцеловались; целовался с ними и Царь. В 8 часов был свадебный стол в большой зале; назначено было сидеть: на первом месте молодым; по правую сторону Царю, по левую королеве; подле Царя герцогу и матери; подле королевы отцу. Пётр хотел, чтобы в пиршестве участвовали и вельможи его: вследствие того сели подле принцессы-матери граф Головкин и генерал Брюс; подле принца-отца, князь Василий Долгорукий, князь Борис Куракин и князь Юрий Трубецкой. После стола танцовали в той зале, где было венчание, и в заключение Пётр проводил новобрачных в их апартаменты. На другой день рано Царь пришёл в покои царевича, где была спальня, и кушал там инкогнито с молодыми и своими министрами. «На письмо ваше» писал Пётр князю Меншикову 14 октября, «буду впредь ответствовать, а ныне не успел за свадьбою сына моего, которая сегодни совершилась, слава Богу, добрым порядком, и людей было зело знатных много. Свадьба была в доме королевы Польской, где и от вас присланный арбуз поставлен был, который овощь здесь зело за диво».

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 26-27

Брак русского наследника с немецкою принцессою и особенно сохранение за нею лютеранского исповедания возбудили тогда в Германии надежды на распространение евангелического учения в России… Один из академиков заметил, что царевич Алексей даже более предан наукам, чем сам Пётр…

Иловайский Д.И. (1). С. 21

Исполняя волю отца, царевич недели через три после свадьбы отправился в Торунь, куда чрез пять недель приехала и супруга его из Брауншвейга. Здесь жил он с полгода, заботясь о собрании провианта для Русской армии, назначенной к Штетину, когда князь Меншиков привёз ему повеление ехать в Померанию для военных действий. Кронпринцесса решилась ждать его в Элбинге.

«Не мог оставить не донесть о сыне вашем» писал князь Меншиков Царю, «что как он, так и кронпринцесса в деньгах зело великую имеют нужду: понеже здесь живут все на своём коште, а порций и раций им не определено; а что с места здешняго и было, и то самое нужное, только на управление стола их высочеств; также ни у него, ни у кронпринцессы к походу ни лошадей и никакого экипажу нет и построить не на что. И того ради, кронпринцесса, по желанию ея, при отъезде нашем, отсюда изволит ехать в Элбинк, и будет там по возвращении государя царевича из Померании, или до инаго удобного ко случению с ним времени. О опредлённых ей деньгах зело просит: понеже великую имеет нужду на содержание двора своего. Я, видя совершенную у них нужду, понеже ея высочество кронпринцесса едва не со слезами о деньгах просила, выдал ея высочеству Ингерманландскаго полку из вычетных мундирных денег в заём 5 000 рублей. А ежелиб не так, то всеконечно отсюда подняться б ей нечем»… После свидания с Петром в феврале 1713 года в Зальцдалене, кронпринцесса отправилась в С. Петербург. На пути, в Дерпте, она узнала, что муж ея с Государем пошёл в Финляндию к Або; на Красном Кабачке встретили её сенаторы князь Я.Ф. Долгорукий, граф И.А. Мусин-Пушкнн и другие; по переезде чрез Неву в красивой шлюбке, приняла её в свои объятия государыня, окружённая всем двором. Царевич пришёл из похода чрез месяц и в след за тем отправился, по приказанию отца, в Старою Русу и Ладогу, для распоряжения о сборе леса на скампавеи (военное быстроходное судно русского галерного флота в XVIII веке, название произошло от итальянских слов scampare – спасаться, исчезать и via – путь, прочь – scappare via. – Е.Г. ).