Андрей Никитин - Королевская сага

Последнее замечание было чрезвычайно важно. Оно указывало на местоположение "страны бьярмов" относительно торговой магистрали раннего средневековья. Положенная на географическую карту, ниточка восточного пути позволяла начать уже конкретные поиски загадочной страны к северу или к югу от нее. Исландские саги сообщали о набегах на "страну бьярмов" только со стороны моря. До входа в реку Вину викинги, как правило, нигде не пристают. Не приходилось им вытаскивать свои суда па берег или перетаскивать через волоки. Следовательно, поиски "страны бьярмов" можно было ограничить тем отрезком "восточного пути", который был заключен между его поворотом от берегов Швеции навстречу утреннему солнцу и вплоть до разветвленной дельты Невы.

Первое, что привлекает внимание на указанном отрезке, - Аландские острова. На Аландских островах найдено много крупных кладов серебряных восточных и западноевропейских монет. При этом саги ничего не говорят об Аландских островах, как будто бы их и нет. Между тем археологи подтверждают, что значение Аландских островов в ту эпоху для всей балтийской торговли и жизни было очень велико. И все же, как ни заманчиво такое отождествление, от него приходится отказаться сразу: "страна бьярмов" в сагах всегда предстает не только прибрежной, но прямо материковой страной, в глубь которой уходит загадочная река Вина.

Биармия - современная Финляндия, "страна квенов", как ее именуют саги? Но квены - это квены, а бьярмы - бьярмы, в этом-то уж авторы саг разбирались!

Южное и восточное побережье Финского залива? Маловероятно. Ни Нева с ее топкими, в то время еще более болотистыми берегами, ни Нарва с ее порогами, начинающимися почти у самого моря, не давали никаких оснований - ни археологических, ни географических - искать именно здесь поселения бьярмов. Тем более что в дельте Невы и на ее берегах до сих пор не найдено ни одного клада монет. Нет ничего похожего и на Карельском перешейке, где, по мысли В. Н. Татищева, следовало искать "город Бьярмы" на месте современного Приозерска, в прошлом - Кексгольма, древней Корелы…

Оставалось воспользоваться указанием скальда Глума, что Эйрик Кровавая Секира напал на бьярмов "с севера от восточного пути". Другими словами, искать "страну бьярмов" к югу от пресловутого "восточного пути".

К югу от Аландских островов и Финляндии лежат земли Восточной Прибалтики, населенные в те времена чудью русских летописей, ливами, куршами, или куронами, земгалами, пруссами, леттами и другими племенами, говорившими на финно-угорских и индоевропейских языках и диалектах. Туда, с "восточного пути", отходил к современному Таллину маршрут, по которому согласно документу XIII века должны были следовать корабли датских рыцарей. Возле Таллина никакой большой реки нет. Но стоило податься немного на юг, как путешественник оказывался в Рижском заливе, куда впадала одна из крупнейших рек Восточной Прибалтики - Даугава, в прошлом - Западная Двина. Двина - Вина? Или Вина - река Вянта, она же Виндава? А бьярмы - жители побережья Рижского залива и окрестных мест?

Таким был единственно возможный и до неприличия логичный вывод.

Биармия на побережье Рижского залива? Очевидность ошеломляла. Решение казалось слишком простым и дерзким. И все же я должен был признаться, что внутренне был к нему давно подготовлен.

Вопрос - почему в реке Вине видели именно Север-ную Двину, а не Двину Западную, испокон века связанную со всем скандинавским миром, - не раз вставал передо мной, пока я изучал саги и искал Биармию на побережье Белого моря.

Район Рижского залива всегда подвергался набегам викингов - шведов и датчан. На берегах Западной Двины позднее стояли укрепленные замки крестоносцев, не случайно избравших эти места для своего обоснования.

Наоборот, на Белом море и в низовьях Северной Двины напрасно было бы искать те географические приметы, которые нет-нет да и проскакивали в сагах. За годы северных странствий я смог ознакомиться с этим районом низких, поросших кустарником, затопляемых в паводок островов, на которых летом маячат стога да кое-где можно заметить палатку или шалаш рыбаков и охотников. Каждый, кто хоть однажды прошел устьями от Архангельска к Белому морю, видел болотистые, тянущиеся не на один десяток километров низовья величественной северной реки. Они выступают в Двинской залив бесконечными зарослями тростника, мелями, лабиринтом проток и болот, то уходящими под воду, то обнажающимися при отливе… Бесполезно искать, здесь следы богатой, густонаселенной "страны бьярмов.

Противоречат сагам и топографические ориентиры.

Многочисленные протоки и рукава Северной Двины делают бесполезными поиски "Двинского устья" - в сагах оно всегда одно! - или "двинского леса", густого и темного, по которому идут викинги, сдирая с деревьев кору, чтобы по этим затесам найти дорогу назад. От моря до первого леса на месте современного Архангельска, стоящего на высоком сухом берегу, и сейчас, и тогда надо было плыть несколько десятков километров вверх по реке. Нет возле реки и "Холмов", на которых норвежцы сражались с бьярмами. Да и с кем было здесь сражаться? Добравшись до этих мест, Новгородцы нашли здесь почти не заселенную страну. А тысячу лет назад, когда уровень Мирового океана был несколько выше, чем в наши дни низовья Северной Двины представляли собой еще более безотрадную картину болотистых пространств с угнетенным редколесьем, чахлыми сосенками, бесчисленными озерцами и протоками…

Наоборот, на берегах Даугавы и на побережье Рижского залива я находил все приметы "страны бьярмов", о которых упоминали саги. Здесь лес подходил местами к самой воде, образуя сосновые боры на взморье, а дальше, где берега поднимались грядой холмов за песчаными дюнами, поросшими вереском, можно было встретить густой лиственный лес. Вокруг реки простирались поля, луга, окружавшие "устье Вины", "Vinumynni", как называли его скандинавы, или Динамюде, как именовалось это место еще недавно.

Больше того, рядом с ним, в полном соответствии с сагами, находилась Юрмала, так удивительно перекликающаяся со "святилищем Йомалы" в рассказе о приключениях Торира Собаки!

Если "Вина" оказывалась Западной Двиной, то "Гандвик" надо было признать Рижским заливом…

Генрих Латвийский, прибывший в 1203 году вместе с архиепископом Альбертом в Ригу для миссионерской деятельности среди латышей, ливов и эстов, оставил уникальную "Хронику Ливонии", рассказывающую о первых десятилетиях рижской кафедры, основании города, строительстве замков, интригах крестоносцев против рижского епископа и о местном населении, достаточно многочисленном, потому что именно Западная Двина на протяжении многих веков, если не тысячелетий, была связующим звеном побережья Балтики с внутренними областями Восточной Европы. Она же была прямым путем из Балтики к верховьям Днепра, по нему - на черноморские берега, в Скифию и Грецию, а позднее - в Киевскую Русь.