Андрей Никитин - Основания русской истории

Наоборот, примером крайне отрицательного отношения к половцам вообще предстают известные монографии Б А. Рыбакова, посвященные «Слову о полку Игореве». Утрируя негодование киевского летописца, историк рисует фантастическую картину беспощадной двухвековой схватки между обескровленной, обессиленной Русью и постоянно атакующей Степью, прорывающей «систему обороны» древнерусских княжеств, воз-

20 Расовский Д.А. Половцы. // SК, t. XI, S. 98 и 99.

21 Плетнева С.А. Половецкая земля. // Древнерусские княжества X-XIII вв. М., 1975, с. 260-300.

двигнутую якобы стараниями киевских князей на огромном пространстве от Подонья до Карпат на манер Великой китайской стены. Соответственно и характеристика того или иного князя дается, исходя из отношения последнего к князю киевскому: поддерживал ли тот антиполовецкие киевские выступления, не гнушаясь умерщвлять послов и гостей, как то делал «пламенный патриот» Владимир Мономах, или, наоборот, выступал за мир и дружбу со Степью, как поступал постоянно попрекаемый академиком Олег Святославич…

Считая излишним анализ подобной системы оценок, хочу напомнить, что реальная история русско-половецких отношений даже в том виде, как она предстает беглому взгляду историка на страницах наших летописей, оказывается куда сложнее, богаче и даже парадоксальнее такой искусственной схемы.

Летописание домонгольской Руси полно сообщениями о военных столкновениях русских князей с половцами, это общеизвестно. И хотя на временной шкале такие конфликты занимают неизмеримо меньшую протяженность, чем периоды мирных сношений, внимание привлечено именно конфликтами. Поэтому представляется целесообразным обратиться к статистике, чтобы одновременно выяснить причины возникновения экстремальных ситуаций и определить, как они соотносятся с периодами мирных контактов. Для этих целей наиболее показательным является интервал между 1056 и 1200 г., на которым обрывается так называемый «Киевский летописный свод», наиболее полно представленный в Ипатьевской группе списков. Такое ограничение оправдывается и другим обстоятельством: к началу XIII в. половецкая аристократия была уже связана с Русью столь тесными узами родства и дружбы в трех, четырех и более поколениях, что даже наиболее резкие в своих оценках половцев историки с осторожностью начинают говорить о «симбиозе» двух народов и культур. Да и как можно иначе оценивать обстановку, если знаменитый новгород-северский князь Игорь Святославич и его братья, «буй-тур» Всеволод и Олег, по крови были на 3/4 половцами?!22

Итак, временной интервал - без малого полтора века, на протяжении которого все упоминания половцев летописцами могут быть определены шестью видами межэтнических контак-

22 Их дед, Олег Святославич, сын Святослава Ярославича, был женат на дочери хана Осулука; «уями» (т.е. дядьями по матери) его сына Святослава Ольговича были «дикие половцы» Тюнрак и Камос Осулуковичи [Ип., 334], а первым браком, будучи уже наполовину половцем, Святослав Ольгович, женился на дочери хана Аепы Гиргинева [Л., 283].

тов: 1) приходом половцев с предложением «вечного мира», 2) браками между половцами и русскими князьями, 3) участием половцев в княжеских усобицах в качестве союзников, 4) походами русских князей на половцев, 5) ответными набегами и 6) спонтанными нападениями половцев на Русь.

Приходы половцев для заключения очередного «вечного мира» с киевским («великим») князем, как представителем всей Руси отмечены в летописи 15 раз: в 6601/1093, 6602/1094, 6603/1095, 6609/1101, 6611/1103, 6621/1113,6632/1140, 6654/1146, 6655/1147, 6663/1155, 6654/1156, 6666/1158, 6671/1163, 6680/1172 и 6700/1192 годах. На самом деле, таких приходов должно было быть столько же, сколько раз за всё это время в Киеве «настоловался» очередной «великий князь». Как можно понять из сообщений летописи и их анализа, всякий раз, когда это происходило, половцы посылали к новому «главе русской земли» представителей ото всех орд с предложением подтвердить мир между Русью и Степью, «да ни мы начнемь боятися васъ, ни вы насъ» [Ип., 555]. Инициатива всегда исходила от половцев, и её трудно истолковать иначе, как неизменным желанием степняков жить в мире с Русью.

Мирным отношениям способствовали и русско-половецкие браки. Можно не сомневаться, что в летописи мы имеем далеко не полный их перечень. В отличие от западноевропейских хроник, в которых представительницам прекрасного пола уделено значительное внимание, русские летописи практически не замечают жен и дочерей русских князей. Даже если они и бывают упомянуты, то обозначены не собственными именами, а по мужу или отцу, исключения весьма редки. С другой стороны, мы совсем не знаем случаев обратных браков (а они должны были иметь место!), когда бы за степных ханов выходили замуж русские княжны. В том, что такие браки были, убеждают не только более поздние браки великокняжеских дочерей с ордынскими царевичами, но, в первую очередь, история вдовы черниговского князя Владимира Давыдовича. Так и не названная по имени дочь городенского князя Всеволодко Давыдовича овдовела в 1151 г., когда в битве погиб ее муж, и тут же бежала в Степь со своим сыном, Святославом Владимировичем, чтобы выйти за половецкого хана Башкорда.

Последний не только вырастил пасынка, но добился для него доли в отцовском наследстве, посадил на престол и затем приходил с ним на помощь к его стрыю, Изяславу Давыдовичу, со своей конницей [Ип., 501; ошибочно назван «Мстиславом»].

Здесь мы подходим к важному и примечательному явлению.

Летописи сохранили сведения о полутора десятках русско-половецких браках. На половчанках были женаты Олег Свято-

славич, Изяслав Давыдович, Всеволод Ольгович, Юрий Владимирович (Долгорукий); у Всеволода и Святослава Ольговичей мать была половчанка; у Игоря и Всеволода Святославичей половчанками были и мать, и бабка (по отцу). Таким образом, уже к концу XII в. во всех князьях «черниговского дома» и в большинстве князей северо-восточной Руси текла половецкая кровь. На помощь себе половцев призывали: Олег Святославич - в 6586/1078 и 6602/1094 гг., Роман Святославич - в 6587/1079 г., Давыд Игоревич - в 6505/1097 г., Всеволод Ольгович - в 6636/1128, 6643/1135, 6644/1136,6647/1139 гг., Изяслав Давыдович - 6648/1140, 6662/1154, 6667/1159, 6668/1160, 6669/1161, 6670/1162 гг., Святослав Ольгович - в 6654/1146, 6655/1147 гг., Юрий Владимирович (Долгорукий) - в 6657/1149, 6658/1150, 6659/1151,6660/1152,6662/1154, 6663/1155 гг., Святослав Всеволодович - в 6675/1167, 6685/1177, 6688/1180 гг., Мстислав Андреевич - 6679/1171 г., Глеб Юрьевич - в 6680/1172 г., Ярослав Всеволодович - в 6703/1195 и 6704/1196 гг., Рюрик Ростиславич - в 6704/1196 г. Такая помощь отмечена летописью в 30 случаях. И вот что примечательно. За исключением Давыда Игоревича, нанявшего Боняка с отрядом, как об этом прямо говорит летописец, все остальные князья оказываются родственниками половцев - сыновьями, внуками и мужьями половчанок.