Игорь Литвинцев - Два шага назад и в светлое будущее! Но вместе с императорами. Том II. Моя наполеониада

Это все равно, что вы полезли за любимой книгой, вчера не дочитанной. В руки взяли и увидели, что в ней приличная часть прочитанных в последний раз страниц аккуратненько удалена. Кто это сделал? Как? Нет ответа. Посторонних в доме не было, домовой пока у нас не проявлялся (да и водятся ли они во Франции?), объяснить происшедшее невозможно, а факт налицо.

После этого я пару недель пребывал в полной депрессии, даже сесть за комп не мог себя заставить. И читать не хотелось. Тупо наш ТВ смотрел – какие-то сериальные стрелялки, вот до чего докатился. Но потом все-таки взял себя в руки (обещание-то перед Сущностью оставалось) и с большими трудностями начал восстанавливать материал, уговаривая себя, что второй раз должно получиться еще лучше. (Много лет назад нечто подобное у меня случилось с уже написанной диссертацией, но там причина понятна была – весь комп полетел. Пришлось начинать тюкать с нуля на другом, но восстановил весь материал вдвое быстрее, и действительно лучше получилось. Но то было раньше, тогда я и по 20 часов в сутки мог работать, многое в голове держать и ни она, ни глаза не уставали.)

А сейчас, потихоньку раскачиваясь, входя в рабочий ритм и обязательно сохраняя в архиве каждый вечер сделанное, я все-равно продолжал обдумывать причину пропажи.

И вроде даже объяснение ( выше предположенное) окончательно сложилось – все внутренние сопротивления и противопоказания начали появляться только в тот момент, когда я полез в вопросы возможных отношений Наполеона с Сущностью. И даже не столько в них в целом, а попытался понять, почему «сломалась железная машина удачи Императора», когда все пошло вразнос у этого везунчика. А вот этого, как мне настойчиво намекали, делать-то и не стоило. Но я тупо продолжал, к внутренним сигналам не прислушивался, причем от слова «совсем». Вот в результате таким образом и был наказан: ткнули носом, как котенка в лужицу – не надо этого делать! По моему мнению, слишком уж жесткая была реакция – ведь можно бы только этот последний раздел изничтожить, ну зачем же всю главу убирать? Но кого это мое мнение интересовало? Никого.

Пока я занимался детальным изучением аспектов становления личности Наполеона и формирования его характера, никакой внутренней дисгармонии не было. То есть против основной темы второй главы Сущность совсем не возражала. Более того, иногда у меня даже появлялись ощущения, что ей интересна была моя трактовка некоторых событий.

Вот с учетом всего выше изложенного я и возобновил работу над Наполеониадой, теперь постоянно прислушиваясь к себе (на молоке обжегшись, на воду дую). Одно время даже большой соблазн был: опубликовать книгу в получившемся сокращенном почти вдвое формате. Даже оправдание этому придумал, дескать глава эта и все ее дополнительные разделы усложняют и утяжеляют восприятие всей книги. Если бы Сущность именно этого и хотела, я бы почувствовал и в итоге на таком варианте и остановился.

Такое количество собранного материала, не вошедшего в книги этой серии, уже отложено на мифическое «потом», ну еще одной темой больше в этой куче станет – не принципиально! Но нет, жаба придушила, ужасно жалко стало уже накопленное, обдуманное и с таким трудом написанное фактически взять и потерять. И когда все-таки по пути восстановления пошел – даже энтузиазм некий проклевываться начал. Так что тюкал и тюкал, и никакого внутреннего препятствия этому не ощущал, даже наоборот, еще и некое вдохновение иногда присоединялось. Давненько его не было – похоже, правильной дорогой пошел.

Вот уже вроде и определился и работаю, но все равно время от времени продолжаю себя ругать по-черному, ну куда меня понесло? Опять – на два месяца себя запряг, да еще как – не за страх, а за совесть. Тяну эту телегу воспроизводства, но уже по колее, к счастью большая часть потерянного вспоминается в процессе работы. Может и действительно на этот раз еще лучше получится?

Одно твердо знаю, анализировать причины пропажи «прульности» Наполеона больше вообще не буду. Пусть в скором варианте альтернативной истории он сам с Сущностью разбирается. Наверно именно в этом все дело и было, посредника ей не требовалось. А я для себя этот вопрос закрыл окончательно.

В процессе работы новая идея в голову пришла: а что, если эту книгу на два тома разбить? Тогда и первый смогу быстренько в печать отправить и формально обещание сдержать. Назову его «До и После» ( в смысле: все мной сделанное до трансформации, и предположения о том, что после может быть). а над вторым – «Моей Наполеониадой» – тогда спокойно поработаю, никуда не торопясь. Так и решил в итоге сделать – видите, вот уже одно улучшение и проклюнулось. (И, правя в последний раз этот уже откорректированный текст, уже видел его среди моих опубликованных книг).

Теперь, когда с планом работы и ее структурой все устаканилось, можно и к началу введения вернуться. В частности к фразе об уже состоявшемся факте согласования и утверждения кандидатуры Наполеона.

У вас же законно вопрос может возникнуть: если все уже решено и альтернативы этому выбору нет, то в чем состоит смысл моих исследований его биографии, тем более, что этим уже столько талантливых писателей занимались, причем таких, с которыми я себя и рядом-то поставить постесняюсь. (И, между прочим, правильно сделаю).

Постараюсь объяснить свою специфическую задачу. Если уж так получилось, что именно мне по воле Сущности предстоит в новой альтернативе с Бонапартом общаться и решать достаточно сложные вопросы, то считаю совершенно необходимым для себя к этому очень и очень серьезно подготовиться, чтобы хорошо представлять, с кем придется иметь дело. И единственный способ для этого, имеющийся в моем распоряжении, состоял в проработке максимума посвященной ему литературы, в первую очередь всего того, что было написано выше упомянутыми самыми талантливыми его биографами. Чем я, собственно, с момента утверждения плана МК и занимался, читая все книги Наполеониады, которые смог найти на русском и на французском и продолжаю это делать до сих пор. Результат точно есть – реально почувствовал себя «полностью в теме», иными словами, стал фактически соучастником его жизни и происходящих тогда событий. А кроме того, научился избирательно вылавливать из этой массы напечатанного интересующие лично меня нюансы его поведения в разных ситуациях ( а поскольку память уже не та, что раньше, то по его же примеру самое интересное старался прорабатывать с карандашом в руках).

В процессе этой творческой деятельности у меня потихоньку выкристаллизовался главный вопрос, на который хотелось бы найти ответ – каким образом сформировалась эта личность, в величие которой мало кто сомневается (к этому аспекту еще вернемся)? Каким образом несомненно одаренный, но, в то же время, крайне своенравный и сильно специфический (это все мягкие эпитеты) корсиканский малец превратился в фигуру мирового масштаба?