Рамиль Даутов - Субедей. Великая Татария. Чингизиды

Созвав главных офицеров своей армии на совет, Нестардин попросил их проявить во время сражения столько же храбрости и отваги, как и во всех предыдущих битвах, напоминая им, что победа зависит не от численности людей, а от личной храбрости и дисциплины. Он доказывал им, что противник плохо обучен, не имеет опыта серьёзных сражений и у них не было случая, чтобы упражняться в военном искусстве, в отличие от них. Они не должны смущаться большой численности неприятеля, а напротив полагаться на собственную храбрость и опыт, которые столько раз уже были доказаны. Уже одно имя татар, говорил он им наводит ужас не только на противника, стоящего перед ним, но и всему миру и в конце пообещал, привести их к верной победе.

Правитель Миена узнал, что татары спустились на равнину, он тотчас двинул свою армию и расположил её в одной миле от неприятеля, впереди он поставил слонов и кавалерию, а инфантерия образовала два крыла в арьергарде, но между ними было значительное пространство, где находился сам царь воодушевляя своих воинов и убеждая их драться храбро, предсказывая им верную победу, вследствие их численного превосходства и страшного вида вооружённых слонов, нападение которых неприятель не будет, наверное, в состоянии выдержать, так как ему никогда еще не приходилось встречаться с такими противниками. Он приказал дать сигнал многочисленными боевыми инструментами и смело двинул в атаку свою армию против татар, которые твёрдо стояли на месте, не делая никаких движений и не подпуская близко к себе. Потом они неожиданно резко бросились вперёд с большим желанием начать бой, но скоро оказалось, что татарские лошади, не видевшие ранее таких громадных животных с их шатрами, были поражены ужасом и повернули назад и всадники никакими усилиями не могли их удержать. Тем временем царь приближался все ближе и ближе. Но как только осторожный предводитель, заметил этот беспорядок, он, не теряя присутствия духа, лично приказал людям сойти с коней отвести их в лес и привязать к деревьям.

Сойдя с лошадей, воины двинулись к линии слонов и начали стрелять из луков. С другой стороны, люди сидевшие в шатрах дали залп, но стрелы их не произвели такого действия, как стрелы татар, стрелы которых пускались более сильными руками, а так как все их стрелы были направлены против слонов, по приказу их предводителя, что вскоре оказалось, что все они покрылись стрелами и вдруг неожиданно подались назад, на войско стоявшее сзади, тем самым они произвели всеобщее смятение, так что вожаки не имели возможности их удержать. Страдая от многочисленных ран и пугаясь криков нападающих, они сделались непослушными и стали бегать взад и вперёд по всем направлениям и наконец, движимые бешенством и страхом, бросились в лес, где стояли татары, а так как этот лес был чрезвычайно густой, то люди, сидевшие у них на спине, повалились с громким криком и многие сидевшие на них были убиты.

Татары, видя поражение слонов ободрились и двинулись, дефилируя небольшими отрядами, в полном боевом порядке, снова вскочили на лошадей и соединившись возобновили кровопролитное сражение. Войско царя со своей стороны действовало храбро, и он сам ездил между рядами своих воинов, уговаривая их не уступать и пугаться неудачи слонов. Но татары, как очень искусные стрелки, были для них слишком сильными противниками, после того как обе стороны истратили все стрелы, схватились за мечи и железные дубины, вступили в рукопашный бой. Через несколько минут поле было усеяно раздробленными частями тел, отделёнными от туловища и людьми, умирающими от ран, истекающих кровью – зрелище было ужасающее. Звон оружия превратился в непрерывный гул, крики и стоны воюющих были такими, что казалось протяжный рёв возносился к небу.

Царь Миен действовал храбро, всегда был там, где была наибольшая опасность, ободряя солдат и умоляя не отступать, он дал приказ двинуться резерву на помощь, тем, кто был уже совершенно измотан, но видя наконец, что нет никакой возможности продолжать сражение, так как большая часть его войска была перебита или тяжело ранена, а все поле было покрыто телами людей и лошадей, он вынужден был обратиться в бегство со всей своей армией и потерял еще много людей во время преследования.

В этом сражении, которое длилось с утра до полудня, обе стороны понесли значительные потери, но в конце концов победа осталась за татарами и результат этот следует приписать тому, что войско Миена и Бенгалии не имело такого серьёзного вооружения как у татар, а их слоны, стоящие впереди не были защищены от стрел неприятеля. Поэтому они не выдержали первого залпа стрел, что могло им дать возможность сломить ряды татар и привести их ряды в беспорядок. Но еще больше на исход сражения повлияло правильный выбор местности и расположение войска татар, где их фланг был прикрыт густым лесом. Если бы царь смог вытянуть войско татар на открытую местность в долине, то его войска имели бы преимущество и он смог бы окружить всё татарское войско со всех сторон, растянув кавалерию обоих крыльев.

Закончив преследование неприятеля, татары снова соединились и вернулись к лесу, где укрылись слоны. Они нашли, что люди, которым удалось спастись, заняты рубкой деревьев и занимались тем, что загораживали проходы, готовясь к защите. Но их укрепления были вскоре разрушены татарами, которые убили всех и захватили до 200 слонов. После этого сражения Великий Хан, любил использовать этих слонов в своих войсках. Следствием этой победы было присоединение Бенгалии и Миена к владениям Великого Хана.

Здесь мы видим, что даже более чем пятикратное численное превосходство противника не остановило генерала Нестардина и он одержал победу над войском правителя Миена, используя правильную тактику и правильный выбор местности для сражения. Опыт, полученный генералом и применение стратегии и тактики разработанной Субедеем во время восточного похода чувствуется во всех его действиях.

Присоединив к своим владениям значительное число городов и провинций, Хубилай-Хан задумал покорить Манджи и с этой целью собрал многочисленное войско и назначил командующим над ним генералу Чинсан-Баяну, что означает «стоглазый». В его распоряжение также было передано большое количество судов, на которых он отправился на покорение Манджи. Сойдя там на берег, он немедленно потребовал от жителей города Кайганцу, чтобы они сдались ему, но получил отказ.

Он вместо того, чтобы осадить город двинулся к следующему и получил там такой же ответ, отправился к третьему, потом к четвёртому и во всех с одним и тем же результатом. Но наконец, считая неразумным, оставлять так много городов позади, в то время, когда его армия была еще не так сильна, а он ждал подкрепления, посланные Великим Ханом, он решил напасть на один из городов тех мест и после больших усилий, ему удалось взять город и казнить всех жителей. Когда эта новость дошла до других городов провинции, жители были объяты страхом и боязнью, что сами поспешили прийти к нему, чтобы объявить о покорности. После этого он с соединёнными силами двух армий, двинулся к царскому городу Кинсаю, резиденции Фанфура. Последний при приближении войска, был чрезвычайно напуган мыслью о предстоящем сражении, так как он никогда не думал о военных делах, и боясь потерять жизнь в этом деле, убежал, сев на корабли, приготовленные для этой цели и забрал с собой все сокровища и ценные вещи, оставил город на попечении царицы, приказав защищать его до последней возможности, а сам отправился в океан, добравшись до островов, высадился и поселился там, где жил и царствовал до самой смерти.