Стивен Амброз - День «Д». 6 июня 1944 г.

«Мои товарищи атаковали доты; такая у них была работа, а я выполнял свою. Я был удобной мишенью, и работать было нечем — только голыми руками». Начавшийся прилив скрыл заграждения под водой быстрее, чем Онан успел открутить детонаторы. «Я мог действовать, — рассказывал он, — только держась ногами за заграждения, чтобы меня не смыло, и пользоваться лишь одной рукой».

Около 8.15 он решил: «К черту все это, отправляюсь на берег». Онан поплыл к берегу. Там ему попалось обезглавленное тело. Этого человека, очевидно, ранило, когда он находился в воде, а затем его переехало ДСА. Ему отсекло голову винтом. В его руке был зажат нож, который Онан заметил ночью, — нож с драгоценным камнем, похожим на алмаз, вправленным в кожу на рукоятке.

Когда Онан достиг дамбы, двое парней вытащили его из воды и поставили на ноги. Один из них достал флягу с виски и предложил ему глотнуть.

— Нет, спасибо, — отвечал Онан.

Солдат отпил сам и спросил:

— Вы что, трезвенник?

— Нет, — отвечал Онан, — но я боюсь, что эта гадость заставит меня расхрабриться или со мной случится еще что-нибудь похуже.

Онан направился в деревню, где не выходил из укрытия до тех пор, пока пулеметный огонь немцев не был подавлен. «Я сделал свое дело, — объяснял он, — и следил теперь, как этим занимаются другие». Действительно, он не мог обезвреживать заграждения, пока прилив не пошел на убыль.

Вскоре стрельба прекратилась, и люди начали выходить на улицу, приветствуя своих освободителей и бросая им букеты роз. Тут появился деревенский священник.

— Месье кюре, — сказал Онан на своем лучшем школьном французском, — надеюсь, вы рады нашему прибытию.

— Да, — отвечал священник, — но я обрадуюсь еще сильнее, когда вас прогонят. — Тут он печально указал на дыру в куполе своей церкви XVII в.

Подошел парикмахер и спросил, не хочет ли Онан коньяка. Нет, ответил Онан, «но я хотел бы побриться». Парикмахер был рад услужить, поэтому «я вошел и сел в кресло как был — в совершенно мокром обмундировании, с водой в ботинках. Он побрил меня».

Освежившись и отдохнув, Онан вернулся на берег, чтобы вновь приступить к работе. «Я успел как раз вовремя, чтобы увидеть, как танки „ДД“ выходят на берег. Два из них выползли из воды. Таких я прежде не видел и не слышал о них, и мне они показались морскими чудовищами, надвигающимися из глубины. Эти два танка вытащили свои поплавки и начали маневрировать, уклоняясь от снарядов».

Сержант Роналд Джонстон был водителем танка. В 05.00, находясь в Ла-Манше в месте якорной стоянки, он выгрузился с ДСТ на паром «Райноу». Выгрузка не вдохновила его: ему не случалось прежде выполнять этот маневр. Стальные гусеницы скользили по стальной палубе «Райноу», и танк Джонстона чуть не нырнул в воду. В конце концов он занял намеченную позицию. Перед ним стоял джип.

Джонстон подошел к водителю джипа и спросил:

— Этот джип водонепроницаемый, не так ли?

— Да, а что?

— Я очень, ну просто изо всех сил надеюсь на это: ведь если он застрянет, я поеду прямо поверх него.

Когда паром коснулся берега, вспоминал Джонстон, водитель джипа чуть не сломал себе шею, оглядываясь, чтобы убедиться, что танк «Шерман» не приближается.

Джип выполнил все удачно; Джонстон следовал за ним. Очутившись на берегу и обнаружив, что ему придется ехать прямо по убитым и раненым пехотинцам, он испугался. «Пришлось просто выкинуть это из головы и забыть, — замечает он. — Вперед вел только один путь».

Танк Джонстона вез два мотоцикла, привязанные к выхлопным трубам. К нему был прицеплен трейлер с боеприпасами. Бездымный порох (кордит) был сложен вокруг водозащитных и выхлопных труб, соединенных проволокой. Когда мотоциклы были отвязаны, Джонстон получил распоряжение от командира танка нажать кнопку, которая воспламенила порох, и сбросить водозащитную систему. «Произошел адский взрыв».

На побережье «все казалось нереальным. Такой бешеный пулеметный огонь… Множество пехотинцев были еще в воде и не могли выбраться на берег. Они укрылись за танками».

Командовавший танком офицер велел Джонстону повернуть налево. «Я посмотрел и сказал:

— Боже мой, нет. Командир спросил почему.

— Я не хочу больше переехать сегодня никого из моих товарищей, — ответил Джонстон.

Сержант Том Плам командовал минометным расчетом в частях Королевских виннипегских стрелков. Он прибыл на ДСТ. Когда была спущена рампа и танки съехали на берег, ДСТ было отведено назад, туда, где было глубже. Тем не менее капитан приказал сержанту (в целях поддержки первой части нападающих) спускаться на берег, воспользовавшись перевозочным средством для миномета. Сержант пытался протестовать, говоря, что здесь слишком глубоко, но капитан был непреклонен.

Первое транспортное средство соскользнуло вниз и немедленно затонуло на четырехметровой глубине. Люди выплыли, задыхаясь и ругаясь.

Капитан приказал выгружать второе перевозочное средство, но сержант взбунтовался и потребовал высадки на сушу. Капитан угрожал ему военным трибуналом, но сержант держался стойко. В конце концов капитан сдался, поднял рампу, повернул, вновь приблизился к берегу, и Плам и другие высадились на сушу. «Потом этого командира судна с позором разжаловали», — замечает Плам не без удовлетворения.

У капитана были основания для колебаний, побуждавшие его выполнить знаменитый судовой маневр, известный как «смываемся отсюда к черту». Вокруг него, вдоль всего побережья «Юнона» десантные суда подрывались на тарелочных минах. Многие подорвались на подходе, еще большее число — во время выгрузки находившихся на них людей и транспортных средств: ведь пока они плыли, вода прибывала, и волны гнали их в сторону заминированных заграждений. Половина или более десантных судов возле участка «Юнона» получила повреждения, четверть затонула.

Сержант Сиги Джонсон из подразделений Королевских стрелков из Риджайны первым покинул ДСА. Судно застряло на отмели. Сделав пару шагов вперед, Джонсон провалился по горло. «Затем накатила волна, которая подняла баржу, и та прошла прямо надо мной». Рассказывая об этом, Джонсон сделал паузу, покачал головой и произнес с удивлением в голосе: «И я до сих пор жив и рассказываю об этом…» Одному из его товарищей задело живот и ноги. Несмотря на ранения, он пошел прямо на ДОСы.

«Он застрелил одного из пулеметчиков, а другого схватил за горло. Задушил немца, а потом умер сам, и когда мы нашли его, его руки по-прежнему сжимали горло противника».

К берегу подплыл танк «ДД», сбросил поплавки и открыл огонь из своей 75-мм пушки. К несчастью, он задел часть канадской пехоты. Джонсон смог забраться на танк и добиться от его командира, чтобы тот перестал стрелять. Когда его спросили, как могло произойти, что по своим был открыт огонь, Джонсон ответил: «Этот танк одним из первых оказался на суше. Танкисты увидели войска, а форма солдат, думается, была черной от воды. Вот они и начали стрелять». Джонсон указал на 37-мм орудие около здания и предложил танкистам уничтожить его.