Рамиль Даутов - Родословная история Абулгачи-Баядур-Хана о татарах. Великая Татария. Чингизиды

Мы начнём теперь говорить в первую очередь о Татар-Хане. И если Бог продлит мою жизнь, то я буду говорить и о Могулле, или Мунгл-Хане. Татар-Хан жил долго, и оставил после себя наследника сына своего Буха-Хана.

Буха-Хан до своей смерти царствовал также долгое время, оставил державу сыну своему Иаланча-Хану.

После Иаланча-Хана государствовал его сын Эттеле-Хан.

После Эттеле-Хана Аттаичир-Хан сын его взял владение, и вступил в кровопролитную войну.

После смерти Аттаичир-Хана сын его Орда-Хан владел долгое время всеми землями, которые были под ним в глубоком спокойствии без войн и оставил наследником после смерти сына своего Байду-Хана, который после продолжительного правления, вознамерился начать войну с потомками Мунгл-Хана. Но он вскоре умер, и его сын Сиунч-Хан вынужден был вступить в столь жестокую войну с правителем потомства Мунгл-Хана, что ему очень трудно было отступить от начатого, как надлежало, потому что земли потомков Мунгл-Хана превосходили его земли силой и богатством.

Теперь начинаю я писать о Могулл или о Мунгл-Хане. И если моя жизнь еще достаточно продлится, то не премину возвратиться опять к царству Сиундж-Хана.

Татарские воины форсируют реку.

Слово Мунгл означает печальный, в последствии было испорчено и трансформировалось в Могулл.Мунг значит печальный или человек печальный и так как правитель с этим именем от природы был печального и угрюмого нрава, по этой причине он получил это имя, совершенно заслужено. Потомки его после него государствовали в течение девяти поколений, в которых Могулл-Хан был первый, а Илл-Хан последний. Чингис-Хан государствовал по прошествии многого времени от них. Писатель по имени Шара-Судин, заявляет в своих писаниях, что Турки привыкли изыскивать число 9 везде, где это применимо и возможно, тем более что они это число особенно почитают, так как его употребил Бог в творении. Могулл-Хан царствовал долгое время, умер и оставил четырёх сыновей из которых звали:

– Кара-Хан,

– Аувас-Хан,

– Каувас-Хан,

– Кавар-Хан.

Кара-Хану, как старшему сыну, досталось владение после смерти отца, и он был правителем очень сильным. Летом он жил около гор Артах и Картах, которые ныне называются Улук-Таг и Кичик-таг, зимой на берегах реки Сирр под горами*, которые на Севере от реки. Во время его государствования никого не было в истинном законе: весь свет был в явном идолопоклонении.

* Тянь-Шань, Каратау. На территории бассейна реки Сырдарья сейчас 3 области Кыргызстана: Нарынская, Джалалабадская и Ошская, Согдийская область Таджикистана, 6 областей Узбекистана: Андижанская, Наманганская, Ферганская, Ташкентская, Джизакская и Сырдарьинская и две области Казахстана: Южно-Казахстанская и Кызылординская. Площадь бассейна Сырдарьи составляет 219 000 км² – РД)

У Кара-Хана родился сын от любимой жены, на лице которого, казалось, блистает солнце, этот младенец, при своём рождении не хотел принимать пищу, хотя мать ему неотступно давала грудь.Кроме того, мать его каждую ночь видела во сне, будто сын её говорил ей: мать моя обратись к истинному закону, сколь долго ты пребудешь в идолопоклонстве, я не приму твоей груди, даже если умру. Поэтому мать, чтобы спасти жизнь своего дитя, пообещала служить истинному Богу, и он тотчас начал сосать её грудь. При этом мать сохраняла этот случай в памяти. Турки от Иафиса, которые жили до времён Аланча-Хана, все были в истинном законе, но во время государствования Аланча-Хана, считая это лишним, оставили Бога и пошли в след идолам, а идолопоклонничество час от часу умножалось, до самых времён Кара-Хана и произвело тогда такое жестокое бесчеловечье, что если отец хотел обратиться к истинному закону, то его собственные дети его убивали, также и отцы поступали со своими детьми, которые имели склонность к истинному закону.

Во время государствования Могулл-Хана, был обычай чтобы не давать имя детям, прежде чем минет год от их рождения, поэтому и Кара-Хан так же не хотел дать имя своему сыну, до прошествия года. А по прошествии года собрав всех господ своего двора, и приготовив для них великий пир, велел привести младенца, говоря им: вы знаете, что моему сыну теперь год от рождения и уже время дать ему имя. Тогда все замолчали, желая услышать, каким именем отец назовёт сына. Но младенец вдруг закричал:

– Какое имя вы хотите мне дать? Я называюсь Огус.

Удивление, в которое это чрезвычайное событие привело собрание, что младенец, которому всего один год налагал на себя имя, стало причиной того, что все единодушно согласились, дабы иметь ему это имя, думая, что впредь он станет великим правителем державы. Когда мальчик начал говорить, часто из его уст слышали слово:

– Аллах! Аллах! Все смеялись, что мальчик, будучи в столь нежном возрасте, не понимает еще и сам, что говорит, ухватившись за первое слово, которое научился говорить. Однако это было не случайно, но по действию руки небесного Бога, который хотел прославить свое имя устами нежного младенца. Когда он пришел в надлежащий возраст, за него выдали двоюродную сестру, дочь Кавар-Хана, с которой будучи наедине, он говорил ей: я не знаю кто нас обоих создал, и всё что мы видим вокруг, поскольку надо, но мы должны быть послушны ему во всём, что он нам повелит. Но та со своей стороны не хотела поступать по его совету; поэтому Огус не только не стал делить с ней ложе, но еще прилежно соблюдал, чтобы с нею нигде не соититься с ней. Кара-Хан, узнав, что молодые не живут в добром согласии, выдал за своего сына, другую двоюродную сестру, дочь Кавас-Хана, с которой у него случилось то же самое, что и с первой. После нескольких лет Огус возвращался с охоты, ехал возле речки, у которой на берегу увидел женщину, стирающую платье и сидящую рядом с ней третью двоюродную сестру, дочь Аувас-Хана, он поговорил с ней наедине, чтобы не узнали, что он в истинном законе, взял у неё клятву, что она будет молчать обо всём, что он хочет ей сказать, говорил следующее:

– Мой отец дал мне две жены, но я не люблю их потому, что кланяются идолам, а я живу в истинном законе, но, если ты хочешь принять мой закон, и покинуть идолопоклонение, то я возьму тебя в жены.

Она согласилась на его предложение, а он и стал просить её руки у её отца, который охотно отдал за него свою дочь и сделал по этому случаю великий пир. Огус жил в полном согласии с последней женой, но по прошествии нескольких лет, поехал на охоту в отдалённые места. Кара-Хан, его отец учинил великий пир в его отсутствии для всех своих жён, на который призвал также жён своего сына Огуса. В разговоре с женским полом во время пира, он вознамерился у них спросить, не знают ли они тому причины, почему его сын так любит свою последнюю жену, а первых двух ненавидит, но не получив от них внятного ответа, который бы его удовлетворил, тем более, что они не знали в чем состоит тайна этого дела, стал также спрашивать о том же жён своего сына, из которых самая первая ответила: твой сын служит другому закону, чем тот которому служишь ты и тому же закону служит его последняя жена, а так как мы обе не захотели принять его закон, к которому он нас склонял, стал нас ненавидеть. Услышав это, Кара-Хан вознамерился, по совету своих господ, поехать туда, где был Огус на охоте и убить его тайно. Последняя жена Огуса, узнав об этом намерении, послала без промедления предупредить своего мужа, что отец набирает людей, чтобы застать его врасплох, потому что он узнал, что Огус служит другому закону, нежели его отец. Огус разгласил это тотчас по всей стране, велел в то же время объявить, чтобы все те кто называют себя его друзьями, съезжались немедленно к нему, но большая часть пристала к его отцу, и собралось такое же число таких, которые пришли на помощь к нему, среди которых были племянники Кара-Хана, его родных братьев дети, которые совсем лишились значимости их породы, которым Огус дал прозвище Уйгур, то есть приходящие на помощь. Между тем Кара-Хан приблизился с великим войском к своему сыну. Несмотря на то, что его полки были многолюднее, они были полностью разбиты, и сам бегущий Кара-Хан был ранен стрелой в голову, от чего спустя немного времени умер. Огус-Хан по восшествии на престол обнародовал указ, чтобы все приняли истинный закон, и, чтобы лучше подвинуть к этому своих подданных, награждал всех тех, кто исполнял его указ без сопротивления, а тех, которые упрямо хотели оставаться в идолопоклонении, без всякой пощады начал истреблять. И так как на границах жили различные народы, которые не были ему послушны, хотя они и были они под державой Могулл-Хана. По этой причине многие его подданные, которые не хотели уйти от идолопокленния убегали к ним, что принудило Огус-Хана учинить им столь жестокую войну, что наконец всех их покорил под свое правление, исключая немногих, которые ушли в земли владения Татар-Хана, который жил близ Джурджута. Город Джурджут очень сильный и под его правлением много малых городов, расположен на китайских границах, называется и по-индийски, и по-персидски Чин. Огус-Хан принялся с большой горячностью воевать против Татар-Хана, а победив его, взял у него столько добра, что невозможно было увезти всё с собой, если бы не нашёлся человек, который изобрёл, по этому случаю телеги, на которые все это добро положили. А так как телеги очень скрипели их назвали Куннек, а автора, который изобрёл их Канкли, от него пошло поколение с именем человека, который изобрёл телегу.