Денис Проданов - Народная история России. Том II. Устои советской диктатуры

Согласно декрету Совнаркома от 23 июля 1918 года, „О монополии на ткани“ все отделанные и неотделанные ткани, находящиеся на оптовых и фабричных складах в пределах РСФСР, окончательно поступили в распоряжение коммунистической диктатуры. Центральный Комитет Текстильной Промышленности (Центротекстиль) получил полный контроль над продукцией. Все фабричные предприятия были обязаны сдавать все вырабатываемые ими ткани исключительно на склады Центротекстиля. Частные лица, фирмы и организации, приобретающие ткани для продажи, имели право их приобретения только на его складах. [433] Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг., Москва, 1942, стр. 715-716

Одновременно с этим кожевенная, шерстяная и льняная промышленность переживала глубочайший сырьевой и топливный кризис. [434] Иваново-Вознесенские большевики в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции: (Сборник документов), Ивгиз, Иваново, 1947, стр. 139-140 Виной тому было слабое планирование, национализация предприятий, подрыв крестьянского хозяйства, падеж скота, невозможность подвоза достаточного количества дров к станциям и пристаням.

В итоге мать российской текстильной индустрии, Иваново-Вознесенская губерния, получала недостаточное количество дров, торфа и нефти. Фабрики Иваново-Вознесенска одна за другой прекращали производство. [435] Ленин В. И. Полное собрание сочинений, Том 43, Издательство политической литературы, Москва, 1970, стр. 152 , [436] Иваново-Вознесенские большевики в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции: (Сборник документов), Ивгиз, Иваново, 1947, стр. 179-180

Согласно обязательному постановлению 1918 года все торговые предприятия, производящие торговлю валяной и бурочной (резиновой) обувью, принадлежащие частным лицам, кооперативам, общественным и правительственным организациям, а также агентурные, транспортные и экспедиторские конторы, банки, товарные склады и ломбарды и даже частные лица, имеющие обувь, были обязаны в трёхдневный срок со дня опубликования постановления сообщить Центротекстилю свой адрес в Москве и Московской губернии. [437] Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. Книга первая: 1 октября 1917 – 1 января 1919 г., Издание НКП, Нижний-Новгород, 1919, стр. 318

В других городах республики обладателей обуви обязали связаться с районными отделениями Центротекстиля. Там, где таковых не существовало, организациям и лицам требовалось сообщить точные сведения об имеющихся у них запасах обуви, с разделением её на сорта и размеры в местные продовольственные организации или Совнархозы. [438] Систематический сборник декретов и распоряжений правительства по продовольственному делу. Книга первая: 1 октября 1917 – 1 января 1919 г., Издание НКП, Нижний-Новгород, 1919, стр. 318

В результате одежда, обувь и мануфактура в молодой республике стали стремительно исчезать из оборота. Накопленные на складах остатки былых времен перераспределялись между советскими организациями. Порой, по распоряжению местных Советов, вагоны одежды и обуви обменивалась на вагоны продовольствия или зерна между губерниями. Небольшая часть кожаных изделий, обуви и материи отпускалась на нужды населения. Часть продукции разворовывалась со складов для продажи на чёрный рынок.

Цены на чёрном рынке были чрезвычайно высоки. Процедура выдачи мануфактурных карточек государственными органами была крайне затруднена. Перед карточным столом продовольственного отдела комиссариата выстраивались длиннейшие „хвосты“. Некоторым карточек получить не удавалось. [439] Газета для всех. 2 декабря 1917, № 430. стр. 4 Это вело к томительным задержкам в распределении.

Но и наличие карточек не гарантировало получения предметов обихода. В отчете о деятельности Народного комиссариата по продовольствию за 1918–1919 год утверждалось, что согласно последней развёрстке нормой распределения готовой обуви принято считать одну пару обуви на пять человек в год. И даже тогда авторы утверждали, что недостаток кожевенных товаров и удовлетворение кожаной обувью в первую очередь Красной Армии не давали возможности выполнить и эту норму. [440] Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности Народного комиссариата по продовольствию за 1918-19 год, Издательский отдел Народного комиссариата по продовольствию, Москва, 1919, стр. 38

Гражданам советской республики из года в год приходилось обходиться старой одеждой и обувью. Костюмы, головные уборы и ботинки всё больше изнашивались. В годы „военного коммунизма“ гардероб широких слоёв населения опростился до безобразия. Люди ходили в обносках и грязном трепье, занашивая штаны, свитера и пальто до дыр.

Писатель М. А. Осоргин писал: „Мы уже донашиваем одежду, обувь, скоро будем сами шить себе фантастические костюмы из портьер и мешков, носить зимой сандалии, добывать к лету валенки, подшитые кожей, содранной со старинных переплетов.“ [441] Осоргин Михаил, Времена. Происшествия зеленого мира, Интелвак, Москва, 2005, стр. 142

По свидетельству баронессы Софьи Буксгевден, жившей в Тюмени, люди использовали каждый кусок ткани, которым им посчастливилось завладеть. Никакого материала, по её словам, достать было невозможно. [442] Баронесса Софья Буксгевден, Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. Воспоминания фрейлины в трех книгах. Т.1 / Пер. В. А. Ющенко; ответственные редакторы и составители комментариев Т. Б. Манакова и К. А. Протопопов, Лепта Книга, Вече, Гриф, Москва, 2013, стр. 412 Буксгевден продолжила: „Мы сами выглядели как настощие пролетарии, так как наша одежда, которую мы носили всю зиму, имела печально потрепанный вид. Мы подновляли её, часто зашивая нитками из того же материала, поскольку можно было купить только белые нитки, и они были такими дорогими, что что нужно было дважды подумать, прежде чем купить.“ [443] Баронесса Софья Буксгевден, Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России. Воспоминания фрейлины в трех книгах. Т.1 / Пер. В. А. Ющенко; ответственные редакторы и составители комментариев Т. Б. Манакова и К. А. Протопопов, Лепта Книга, Вече, Гриф, Москва, 2013, стр. 412

По утверждениям очевидцев, обувь у многих была подрана. Калоши, благодаря недоступной цене, превратились в большую редкость. [444] Стратонов В. В. По волнам жизни. Т.2, Новое литературное обозрение, Москва, 2019, стр. 161 По признанию богослова В. Ф. Марцинковского, сапоги иногда надевали по очереди. [445] Марцинковский В. Ф. Записки верующего. Из истории религиозного движения в Советской России (1917–1923), Книга по требованию, 2016, стр. 109