Сергей Нефедов - История Древнего мира

Карфаген был вынужден просить мира; карфагенские сенаторы, старцы в длинных белых одеждах, пришли к Сципиону, чтобы умолять о милости. Они отказались от владений в Испании, согласились выплатить огромную контрибуцию, перебить боевых слонов и отдать Риму свой военный флот. Сотни великолепных кораблей — краса и гордость Карфагена — были преданы огню, и карфагеняне плакали, глядя с городских стен на огромное зарево. Чтобы заплатить контрибуцию, карфагенская олигархия взвалила на народ непосильные налоги; это вызвало вспышку негодования: в Карфагене уже давно не было мира между бедными и богатыми, и народ не раз поднимался против буржуазии. В 196 году народное собрание вручило диктаторскую власть своему кумиру Ганнибалу, и он сумел заплатить Риму, отняв часть имущества у аристократии. Обобранные олигархи обратились к римлянам и обвинили Ганнибала в подготовке новой войны, на старости лет великому полководцу пришлось бежать из родного города и искать убежища у сирийского царя Антиоха III. Но римляне продолжали преследовать своего кровного врага и, разгромив Антиоха, потребовали выдачи Ганнибала. Окруженный в своем доме врагами, Ганнибал принял яд. "Избавим римлян от давней заботы, раз уж им невтерпеж дожидаться смерти старика", — сказал он, держа в руке чашу с отравой.

Карфаген был плотиной, которая полстолетия сдерживала напор римских легионов — но, в конце концов, плотину прорвало, и на окружающий мир хлынула Римская Волна. В 200 году римские войска высадились в Греции; повидавшие мир греки с удивлением наблюдали за дисциплиной и выправкой новых завоевателей и за их удивительными маневрами на поле боя — маневренная тактика легионов была Новым Оружием, обеспечивавшим победу. В 197 году легионы встретились на Кеноскефальских холмах с доселе непобедимой македонской фалангой. Ощетинившаяся копьями фаланга первым страшным ударом сбросила римлян со склона холма, но, спустившись в лощину, она разорвала свой строй, и легионеры устремились в эти открытые промежутки. Македоняне с их шестиметровыми копьями были беспомощны перед короткими мечами ворвавшихся в их ряды римских солдат. Они поднимали свои копья вверх — это означало сдачу в плен — но римляне не понимали этого знака и убивали всех подряд. Одержав победу над македонским царем Филиппом V, римляне переправились в Азию и в битве при Магнесии разгромили сирийского царя Антиоха — через двенадцать лет после победы над Ганнибалом Рим стал повелителем Средиземноморья. Некогда могущественные цари вынуждены были заискивать перед римским сенатом, как и карфагеняне, они выдали Риму свой флот, своих боевых слонов и обязались заплатить огромную контрибуцию.

Римляне пока не требовали земли — они довольствовались огромной добычей, тоннами золота и серебра, драгоценностями, слоновой костью и десятками тысяч рабов. Греческие города были объявлены "свободными", но на деле всем распоряжались римляне, ставшие судьями в извечных конфликтах между городами. Македония не смирилась с новым порядком и ещё раз вступила в борьбу с Римом; в 168 году фаланга снова встретилась с легионами в битве при Пидне — и снова потерпела поражение; 25 тысяч македонян остались на поле боя — это была последняя великая победа Рима: после этой победы у римлян уже не было достойных противников. Римский консул Эмилий Павел удостоился грандиозного триумфа: три дня через город несли захваченные им богатства, золото, картины, статуи, оружие; следом за добычей под щёлканье плетей гнали толпу знатных пленников — среди них был и царь поверженной Македонии Персей. За пленниками в позолоченной колеснице ехал победитель Эмилий Павел; над его головой раб держал золотой венок; время от времени раб склонялся к герою торжества и негромко напоминал ему: "Не возгордись! Помни, что ты всего лишь человек! Помни о смерти!" За полководцем, распевая походные песни, шли его воины; весь город ликовал в предвкушении денежных раздач и праздничного пира — ещё никогда триумф полководца не праздновался с таким великолепием.

Македония была обезоружена и превращена в римскую провинцию — но у Рима остался ещё один старый враг, Карфаген. Ганнибал оставил о себе долгую память, и римляне со страхом смотрели на возродившуюся мощь Карфагена. "Карфаген должен быть разрушен!" — без устали повторял один из вождей сената, знаменитый оратор Катон. В 149 году римляне потребовали у Карфагена выдать накопленное в городе оружие — и карфагеняне, смирившись, отдали свои доспехи и катапульты. Однако затем последовало новое требование: карфагеняне должны были оставить свой город, оставить кормившую их морскую торговлю и поселиться вдали от моря.

Вопль отчаяния пронёсся по Карфагену при известии об этих условиях; обезумевшая толпа бросилась убивать аристократов, сторонников соглашения с Римом. Были освобождены и призваны в армию рабы; всё золото, все украшения и драгоценности были собраны, чтобы купить оружие и зерно; женщины остригли свои волосы, чтобы свить канаты для катапульт — и, наконец, по старому обычаю в жертву Ваалу были принесены сотни детей; под рёв и стенания толпы их сжигали в чреве огромной бронзовой статуи кровожадного бога. Голыми руками, сбрасывая со стен камни, карфагеняне сумели отразить первый штурм; тысячи людей с одними факелами бросились к осадным машинам и сожгли их; римляне были вынуждены перейти к осаде, которая продолжалась долгих три года. В конце концов, когда карфагеняне обессилели от голода, легионерам удалось ворваться в город. Карфаген горел; бои шли на улицах и на крышах шестиэтажных домов, которые рушились, погребая сражавшихся под обломками. Почти всё население огромного города погибло в кровавой резне; 50 тысяч уцелевших были обращены в рабство. Римляне сожгли всё, что осталось от Карфагена; предание рассказывает, что римский полководец Сципион Эмилиан долго смотрел на горящий город, тихо повторяя слова Гомера:

Будет некогда день, и погибнет священная Троя…

Потом он приказал разравнять обугленные руины и провести борозду плугом — в знак того, что место, где стоял Карфаген, проклято во веки веков.

Силой непобедимого оружия, огнем и мечом римляне создали новый мир и новый порядок — этот мир и этот порядок назывался pax Romana. Всё так же светило солнце над равнинами благословенной Италии, и римский крестьянин все так же шел за плугом — но теперь у него была пара добрых быков, которых вёл под узду молодой раб, приведённый из дальнего похода. Раб мог заменить крестьянина на пахоте, а домашнюю работу выполняла тихая служанка-рабыня, купленная на рабском рынке в соседнем городке. У крестьянина было несколько гектаров пашни и добротный дом, в котором на видном месте висели боевые доспехи. Римляне были господами нового мира, многие из них имели поместья с десятками рабов и виллы с колоннадами, парками и бассейнами.