Андрей Черепанов - Сибирская кровь

Усть-Оленек – село на реке Оленек, которая протекает чуть западнее Лены, перед самым ее впадением в море Лаптевых. Возникло рядом с основанным в 1633 г. Оленекским зимовьем – прежде административным центром той части Арктики. В нем в 1667–1670 гг. проходила служба известного землепроходца Семена Дежнева.

Вероятность такого родства косвенно подтверждается, о чем рассказано в разделе «Иван Григорьевич и Вера Никитична» главы 9.

Первый Семен (Симон) появился у Гавриила Кузьмича Черепанова из Бутаковской деревни, когда умерли и его прадед Иван Федорович, и дед Иван малой, и отец Козьма.

В переписной книге женщины не указывались.

Это что-то типа инструкции.

Ковыма-река – река Колыма (по-якутски Халыма) в Якутии и нынешней Магаданской области России длиной более 2 тыс. км. Впадает в Восточно-Сибирское море.

Нижнеколымское зимовье основано в 1644 г., по разным данным, помором Михаилом Стадухиным или енисейским казаком Дмитрием Михайловым по кличке Ярило Зырян, или ими совместно, или якутским казачьим десятником Второй (Вторым) Гавриловым.

Если купец Иван Иванович Черепанов возглавлял в 1647 г. группу торговых и промышленых людей, то ему, скорее, было тогда больше 30 лет, а его отцу – больше 50.

По два сына Ивана у одних и тех же отцов были в тот период в Верхоленском остроге еще у Петра Брагина, Петра Малцова и Константина Хабардина, а у Никифора Уваровского – даже три сына с таким именем, но сами эти отцы – не Иваны.

В середине XVII в. из Сибири «на Русь» вывозили в год иногда по полторы сотни тысяч соболиных шкурок.

Скорее всего, здесь говорится об ежегодном десятипроцентном сборе, введенном в 7196 (1688) г. для финансирования государственных расходов на войну с Турцией, включая неудачные для Русского царства крымские походы.

Он рожден в 1774 г., его отец Алексей и дед Петр были крепостными Демидовых.

Сейчас это озеро Городецкое. Оно примерно в 20 километрах на юго-запад от города Нарьян-Мар, административного центра Ненецкого автономного округа.

Месторождения серебра и меди были обнаружены в 1491 г. выше по течению Печоры, в устье реки Цильмы, немцами, «которые умели находить руду и отделять ее от земли» и были в составе организованной Мануилом Палеологом, племянником последнего императора Византии и шурином Ивана III, экспедиции. Рудники были заложены в 1492 г. итальянскими горными мастерами, в 1496 г. устроены печи для плавки металла. Однако крайняя удаленность от обжитых мест, отсутствие путей сообщения и бедность руд сделали добычу невыгодной и через несколько лет она была прекращена.

Самоядь – старое русское название северных самодийских народов (ненцев и других, говоривших на языках самодийской группы, которая образует вместе с языками финно-угорской группы уральскую языковую семью). Слово, вероятно, произошло от самэ-едне, т. е. «земля саамов».

Спустя три столетия эта фамилия будет чудным образом вплетена в судьбу одного из ярких представителей верхоленских Черепановых (об этом сказано в главе 8 «Кому – бандит, кому – освободитель»).

Жиганск – поселок в Якутии в 770 км вниз по течению реки Лены от Якутска, прежде – зимовье, основанное в 1632 г. и названное по имени кочевавших в этой местности в XVII веке эвенков – ижиганов (эдигэнов).

В 1653 г. протопоп Аввакум был сослан в Тобольск, затем в Якутск, Енисейский острог и Нерчинск. Всю дорогу он прошел пешком, в пути умерли два его сына. В 1664 г. Аввакум был возвращен с Москву, но из-за продолжения «раскольнической» деятельности его вновь отправили в ссылку, на сей раз в Пустозерск.

Я не нашел ссылок на источники, и мне до тех документов добраться не пришлось.

Заранее прошу прощения у тех, кому приведенные далее подробности, алгоритм действий, мои доводы и доказательства в отношении происхождения представителей конкретной фамилии – Черепановых – будут неинтересны. Однако они, несомненно, важны для их потомков.

Здесь и далее отчества даются, как правило, в их современном написании.

Больше детей в семье верхнеленских Черепановых я насчитал только у рожденного в 1856 г. Георгия Тимофеевича из Костромитино. У него было не менее одиннадцати сыновей и тринадцати дочерей, но не от одной, а двух жен.

Здесь и далее при перечислении членов семейств дети приводятся, как правило, в порядке старшинства. Точные даты и детали всех ставших известными событий в судьбах верхнеленских Черепановых можно узнать из приложенных перечней метрических записей и линий родословного древа.

В 1781, 1784 и 1786 гг. восприемником детей Козьмы, сына Ивана малого, был назван брат отца новорожденных Василий, а в 1789 и 1791 гг. восприемниками детей Ивана Григорьевича стал его сын Василий.

О Параскеве Ивановне, жене мещанина Василия Черепанова, в верхнеленских метриках говорится лишь однажды: она была в 1784 г. восприемницей Иосифа, «незаконноприжитого» сына крестьянина Ивана Пермякова. Предположение, что ее девичья фамилия – Пермякова, подтвердилось списком жителей Верхоленского острога (согласно дополнению к сказке по третьей ревизии, у Ивана Пермякова в декабре 1762 г. родилась дочь Параскева). В свою очередь, Иван Пермяков был восприемником в 1787 г. дочери Василия Ивановича Черепанова.

Это следует из того, что за весь период 1773–1781 гг., кроме 1779 г., метрические книги сохранились, но записи о бракосочетании Василия и Параскевы в них нет, первый же ребенок Василия родился в 1781 г.

При рождении в 1807 и 1814 гг. Евдокии и Мирона, детей Василия, их восприемниками были отставной казак Василий Полуектов и его дочь Татьяна, и это подтверждает, что девичья фамилия Натальи Васильевны – Полуектова.

Рожденные в 1786, 1788 и 1793 гг. Иван, Николай и Анисия.

То, что вышедшая в 1815 г. замуж Анисия была дочерью именно Василия – сына Ивана Григорьевича, подтверждается тем, что восприемницей ее детей в 1825 и 1828 гг. была дочь Василия Черепанова Евдокия. А известно, что при рождении в 1807 г. у Василия дочери Евдокии ее восприемником стал брат отца Григорий Иванович – сын Ивана Григорьевича. В 1831 г. Евдокия вышла замуж как дочь Василия Черепанова из качугского прихода.

Умершая в 1840 г. дочь Александра Феврония родилась в середине 1836 г.