Этьен Кассе - Ключ Соломона. Код мирового господства

При переводе в текст были вставлены русские эквиваленты французских пословиц. — Прим. ред.

Ученые-мидиевисты—ученые, занимающиеся изучением наследия Средневековья (от англ. Medieval — средневековый). — Прим. ред.

Перевод на русский язык сделан с французского, а на французский — с идиш. — Прим. ред.

У Фомы здесь применяется более грубая формулировка, мне не хочется ее приводить, поскольку речь все-таки идет о чересчур высоких материях. А вдруг меня, только зато, что я цитирую указанное сочинение слово в слово, потом поджарят в аду на сковородке, или сварят в кипящей смоле, или сделают со мной нечто не менее мерзкое — что там еще делают черти с нашим братом у себя в вотчине? Или, скажем, католики, объединившись с протестантами, а уж заодно и с православными, мало того что споют мне на три голоса анафему, но еще и объявят на меня охоту? Нет, не буду я приводить точную формулировку Фомы: вы ее сами без труда вычислите и вставите на нужное место. — Прим. авт.

Эжен де Сен-Пре — известный французский социолог первой половины XX века. Особенную славу ему принесли статьи, анализирующие феномен диктаторов: Гитлера, Сталина, Муссолини. В России имя Э. де Сен-Пре до сих пор практически неизвестно, поскольку он весьма неодобрительно отзывался об СССР и структуре советского общества в целом. В настоящее время все запреты сняты, и, вероятно, работы этого интереснейшего ученого и мыслителя будут наконец-то переведены на русский язык и войдут в наш научный обиход. — Прим. ред.

Почему бы не отдать должное идеям Дэна Брауна? Пусть и абсурдные, но это все-таки свежие мысли, которые можно проверять, соглашаться с ними или опровергать. Меня подкупает в текстах этого писателя логическая нетривиальность. Не знаю, на каких материалах строит свои выводы Браун и что у него за образование, но его гипотезы отличаются остроумием, новизной и… желтизной, которая, впрочем, никому не мешает жить. — Прим. авт.

Вот теперь пошли сплошные мои домыслы, то есть логические выводы. Я мог бы в этом не сознаваться, но «для чистоты эксперимента» заявляю: в «Слове о Господе нашем Иисусе…» нет никаких упоминаний о Павле. Случайно это или не случайно, я не знаю. Впрочем, нет там упоминаний и о других сподвижниках, ассистировавших «Петру»-Христу в период после казни. Единственный человек, о помощи которого говорится в тексте — Пилат. Но от того, чтобы представить себе этого деятеля стоящим у истоков христианства, воздержался даже Михаил Булгаков — автор нашумевшего русского романа о взаимоотношениях Иисуса и Прокуратора. — Прим. авт.

В переводе на русский язык. — Прим. ред.

Сакральный — относящийся к религиозному культу; обрядовый, ритуальный. — Прим. пер.

Статут — свод правил, определяющих порядок исполнения или применения чего-либо. — Прим. пер.

Должен особо подчеркнуть, чтобы у моих читателей не было никакой неясности по данному вопросу: текст «Слова о Господе нашем Иисусе…», копия с древнерусской рукописи которого хранится у о. Геннадия, существенно отличается от всех апокрифических и канонических версий жизни Христа в первую очередь своей сюжетикой. Если все тексты настаивают на распятии Мессии и последующем его воскрешении и вознесении на небеса, то в «Слове…», как вы помните, изложена совсем другая версия событий. Из этого можно сделать только один вывод: все апокрифические и канонические биографии Спасителя восходят к одному источнику (видимо, некоему протоевангелию, составленному Савлом-Павлом при подготовке концепции будущего текстового документа новой религии), а «Слово…» появилось независимо от них. — Прим. авт.

Гремер И.-В. Истоки и сущность христианства, становление канонической традиции и эволюция взглядов адептов. Берлин, 1927. — Прим. авт.

Жизненный путь А. К. Любича-Ярмоловича-Лозины-Лозинского окончился трагически. Видимо, последовав примеру вдохновившего его персонажа Писания, Лозина-Лозинский покончил жизнь самоубийством. Будучи натурой экзальтированной, он проявлял особый интерес к процессу перехода из состояния бытия к небытию и потому, отравившись морфием, тщательно анализировал свои предсмертные ощущения, фиксируя их на бумаге и комментируя свое состояние вплоть до отключения сознания. — Прим. авт.

Не совсем понятно, откуда у Лозины-Лозинского эти сведения. Впрочем, в годы модернизма образ Иуды был настолько популярен у отечественных поэтов и писателей, что они буквально наперегонки привлекали его в свои произведения и просиживали целые дни в архивах, надеясь найти какие-нибудь свежие источники биографии Иуды. Лозина-Лозинский, по всей видимости, использует некую общеизвестную в его кругу информацию, потому и не делает ссылок на источники. — Прим. ред.

Возможно, вас коробит от того, что я все время повторяю «Петр-Иисус». Вопрос заключается в том, а. был ли апостол Петр на самом деле — или его выдумал Павел для канонических Евангелий, чтобы создать живущему под чужим именем Христу достойную легенду. Однозначного ответа на данный вопрос я дать не могу. В «Слове…» среди учеников Иисуса человек по имени Петр (или Симон, как в соответствии с канонической версией звали примкнувшего в Спасителю рыбака) не упоминается.

Мы приводим соответствующие цитаты из русского текста Библии. — Прим. пер.

Посмотрите, как красиво все раскладывается. Иисус, придумавший новое, гениальное учение, оказывается не в состоянии грамотно его распространить повсеместно — не хватает сил, политического веса, упорядоченной структуры. Но его ноу-хау—это как раз то, что нужно масонам для завоевания мирового господства. Они — через Савла-Павла — предлагают Христу альянс: он получает возможность повсеместной проповеди своих убеждений и реализации собственной программы мировой гармонии; его поддерживают сотни проповедников, осуществляющих экспансию и продвижение его доктрины во все новые страны; взамен масоны получают право попутно с распространением новой веры распространять и свое влияние по всему миру. Альянс идеологии с силой принес, как мы знаем, поистине удивительные плоды. Кроме того, с Христа снимается обязанность письменной фиксации нового учения — разработка, структура и создание текста Библии происходит под патронажем Павла (кстати, у нас нет никаких оснований полагать, что Христос был человеком грамотным и мог бы самостоятельно записать хотя бы тексты своих проповедей). — Прим. авт.