Юрий Мухин - Сталин - хозяин СССР

Плановость — как осмысленность понимания того, что нужно, и осмысленные действия по достижению необходимого были заменены тупым контролем за сотнями показателей работы предприятия. Хотя цепочка товарооборота как-то сохранялась, но возглавлявшие в ней предприятия хозяйственники потеряли всю хозяйскую самостоятельность: за них все решал тупой госаппарат в Москве и такие же партийные аппараты на местах. Чтобы было понятно, о чем идет речь, поясню сначала на абстрактном примере.

Положим, вы в СССР выпускаете табуретки и у вас что-то отапливается электричеством и углем. Расход угля и электричества контролируется аппаратом вашего министерства и стадом контрольных ведомств — от Госснаба до народного контроля. Углем топить дешевле, и вы решили реконструировать котельную, для чего ее нужно остановить и топить в это время только электричеством. В результате у вас по году будет перерасход электроэнергии, за который вас непременно накажут, и сокращение расхода угля, поэтому на следующий год вам плановые поставки угля автоматически снизят до того уровня расхода, когда у вас котельная стояла. Теперь вы запустили котельную, но угля у вас нет. Вам надо будет ехать в Москву и доказывать, что вы сэкономили государству деньги и что вам нужен дополнительный уголь. Доказывать надо будет цепочке московских инженеров, экономистов, старших экономистов, специалистов и т. п., которые либо не имеют никакого, либо имеют самое смутное представление об экономике вообще и о вашем предприятии в частности. У этих чиновников два варианта: разрешить и запретить (дать уголь или не дать). Но, не зная промышленности, они не могут принять и осмысленного решения. Тогда они действуют исходя из инстинкта самосохранения: если они разрешат, но дело окажется убыточным, то их начальство обвинит их, что они дураки, а никакие не кандидаты экономических наук. Если они запретят, то проявят бдительность в экономии государственного угля.

Поэтому аппарату выгоднее все запрещать. Если вы начнете бюрократов пугать тем, что они своим запрещением наносят убыток стране, то они начнут посылать вас согласовывать вопрос в десятки различных инстанций — от отраслевых институтов до санэпидемстанции — к таким же точно «специалистам», как и они. Я не говорю, что в СССР ни один вопрос нельзя было решить — можно, но времени и энергии, чтобы пробить эту бюрократическую стену нужно было море. Скажем, как писали газеты, чтобы изменить форму ручки настройки бытового радиоприемника, заводу ВЭФ потребовалось получить в Москве подписи в двадцати инстанциях.

В «Дуэли» я давал воспоминания Г.С. Гаврилина, который в середине 30-х годов руководил артелью и самостоятельно делал, что хотел: и землю арендовал, и безвозвратные ссуды рабочим давал и т. д. и т. п. Для послесталинских директоров такая самостоятельность была немыслима. Скажем, наш замдиректора официально продал котельной города для предзимнего ремонта два десятка тонн огнеупорного кирпича, чтобы дать ей отремонтироваться и зимой не заморозить город с нашими же рабочими. В результате завод оштрафовали на сумму продажи, прокурор потребовал у суда взыскать штраф лично с этого замдиректора и суд этот штраф с него содрал. Замдиректора плюнул на такую работу и уволился. Но он еще легко отделался. Газеты писали, как один председатель колхоза из Прибалтики нанял посторонних рабочих очистить пустырь от камней и распахал его. Уже первый урожай покрыл расходы на очистку поля, но председатель получил 3 года тюрьмы — не имел права платить неработникам колхоза.

А в Москве ЦК КПСС и «ученые-экономисты» все придумывали, что бы еще такого хорошего отечественной промышленности устроить. Какие-то московские ученые идиоты узнали, что в Японии предприятия практически не имеют запасов сырья, следовательно, они экономят оборотные средства. И с наших заводов потребовали уменьшить запасы на складах: было принято постановление, что если у завода на складе оборудования больше, чем норма, то нового оборудования ему не давать. Что делать? Лежащее на складе оборудование пока не требуется, продать его — в тюрьму сядешь, а без нового работать нельзя. Как быть? И старое оборудование «списывалось в производство», а фактически уничтожалось. В тот год когда ЦК КПСС осенила эта японская идея, таким образом было уничтожено нового оборудования в сумме, равной трети годового национального дохода. А как же в Японии? А в Японии открыто утверждают, что они пользуются опытом сталинского СССР, поэтому они всемерно развернули товарооборот. У них нужные склады с еще большими, чем у наших заводов, запасами сырья и оборудования находятся не в составе заводов, а в виде самостоятельных фирм при заводе. Наши ученые идиоты, посетив Японию и хлебнув сакэ, осмотрели только заводы, а надо было осмотреться еще и вокруг, прежде чем давать такие рекомендации тупому ЦК КПСС.

Или вот еще одна, но уже китайская идея, которая стукнула в голову нашим великим «ученым-экономистам», — на каждом предприятии выпускать товары народного потребления. Китайцы в период «большого скачка» в каждой деревне построили домну и получали чугун. Получили его естественно (деревень-то в Китае хоть завались!) очень много, но такого, который годен только свиньям на подковы. А в СССР теперь на каждом заводе надо было что-то выпускать для быта. Когда я стал замдиректора с ответственностью и за выпуск таких товаров, то мой предшественник оставил мне так и не освоенный им план выпуска ТНП в 130 тысяч рублей и так называемый «цех товаров народного потребления». Дело в том, что на завод давил обком и требовал по велению партии построить цех товаров народного потребления, а в понятии партийных придурков цех — это такое здание на заводе. Напрасно мой предшественник пытался объяснить, что, прежде чем строить здание, нужно определиться, что за товар мы собираемся выпускать, разработать его технологию, спроектировать размещение оборудования, договориться о поставках сырья и материалов, в уж потом проектировать и строить здание. Черта с два! Обкому надо было срочно отчитаться перед Москвой о выполнении этого китайского решения, и мой предшественник построил на заводе здание 12 х 60 и высотой 6 м, не дав построить половину 9-этажного жилого дома, действительно нужного людям. Но обком благополучно отчитался, что благодаря его стараниям в области построен еще один «цех товаров народного потребления».

Став отвечать за выпуск товаров народного потребления, я на совещании в обкоме предложил не маяться дурью и не налаживать производство совершенно нетипичных для заводов области товаров (ну какой бытовой товар может из своих отходов выпустить завод, производящий ракетное топливо, или глинозем, или ферросплавы?), а сброситься ресурсами и на долевых началах построить отдельное предприятие, скажем, по дублению овчин (в области много овчин не использовалось). Мое предложение было категорически отвергнуто — сказала партия, что на каждом заводе, значит, на каждом заводе! Потом я уже и выпуск этих товаров довел до 5 млн. рублей в год, а этот «цех товаров народного потребления» никак не мог задействовать и использовал как склад.