Роберт Баден-Пауэлл - Война в Южной Африке. Мемуары британского разведчика

Тот, которого мы встретили сегодня, полз еле-еле со своей убогой двухколесной тележкой, запряженной четырьмя ослами.

Сам он только два месяца назад прибыл в Южную Африку из Брайтона. Слышал, что еда и напитки в Булавайо стоят дорого; поэтому в Англии погрузил на пароход груду еды и сотню бутылок шампанского и неуклонно двигался сюда, чтобы заработать свое состояние. Мы облегчили его нагрузку на две пинты шампанского, а его карман отяжелел на два фунта стерлингов. А потом услышали, что он продал всю свою партию с очень хорошей прибылью задолго до того, как добрался до Матабелеленда.

31 мая. Весь день и всю ночь мы качаемся в скрипучем, стонущем старом фургоне: точно так же, как в каюте маленькой яхты в плохую погоду, иногда резкий удар колючих кустов по бокам кожаных занавесок звучит так же, как злые удары волн, а затем фургон кренится, как будто его поразил шквал.

В один прекрасный день эта старая вещь развалится.

Странно, что во всей этой бесконечной и необитаемой людьми пустыне почти нет животных.

Мы везем с собой нашу собственную еду, главным образом, консервированные продукты, и на удобных станциях (когда мы меняем мулов) кипятим наш чайник и наслаждаемся консервами – особенно нравится вечерняя еда под звездами.

1 июня. Мы добрались до Тати Голд Филдс, состоящего из четырех обитых жестью сараев, один из которых – «отель», где мы легли спать, чтобы немного отдохнуть.

Мы завтракали с г-ном Вигерсом, местным комиссаром-резидентом. Тати – британский протекторат, у него есть свое население – группа горнодобытчиков, белых, черных и вэйстерсов (бродяг всех оттенков кожи), – и при этом ни одного полицейского! «Вэйстерс»* – это южноафриканское слово, оно наиболее выразительное, и обозначает бездельников, которые так распространены в этой стране.

* Waste (англ.) – отходы, отбросы – (А.С.)

В двадцати милях от Тати мы пересекли сухое русло реки Рамакан, границы Матабелеленда. Рядом с рекой находятся руины доисторического форта, построенного из обтесанных камней. Есть несколько подобных фортов среди знаменитых руин Зимбабве в окрестностях водопада Виктория.

Сегодня мы чуть не лишились нашего генерала, пересекая сухое русло реки. Спуск в русло был настолько крутым, что кучеры не смогли удержать карету, поэтому наши мулы бросились галопом, чтобы избежать наезда сзади тяжелой повозки. На полпути вниз был каменный приступок, с которого повозка прыгнула, зарывшись в песок внизу. Нас разбросало, как арахис в горшке, а сэра Фредерика выбросило на крышу, и его голову и шею на некоторое время заклинило.

Обедали в одной из придорожных трущоб, имеющих вывеску «Отель», где официант курил самокрутку, пока обслуживал нас.

2 июня. Наконец появились признаки войны и колонизации. В 6:30 утра мы добрались до Мангве. Это земляной форт с лагерем из фургонов за его пределами. В этом лагере были собраны все женщины и дети из окрестностей, в основном, голландцы с ферм. В качестве гарнизона – некоторое количество поселенцев под командованием двух знаменитых охотников, ван Роена и Ли. Оба были здесь еще во времена Лобенгулы.*

* Лобенгула (1836—1894) – верховный вождь народа матабеле. Заключил кабальные договоры с британским колониальным правительством. В 1889 году поняв, что был обманут, запретил англичанам доступ в некоторые территории своего государства. В 1890 году начал активные боевые действия против англичан. В 1893 году англичане, в свою очередь, вторглись в Матабелеленд. Войска Лобенгулы понесли большие потери. Отступая, он сжег свою столицу (Булавайо), разбил британский карательный отряд и ушел в Замбези, где вскоре умер от какой-то болезни. Его сын, Ньяманда, в 1896 году возглавил масштабное восстание против англичан.– А.С.

В форте они с гордостью показали нам полдюжины пленных матабеле, которых захватили в бою. Я внимательно осмотрел их, опасаясь, что они могут стать единственными врагами, которых мне доведется увидеть.

Теперь мы проехали через перевал Мангве. Дорога здесь вьется через ряд скалистых холмов, которые являются фактически отрогом хребта Матопо и тянутся на восток на шестьдесят миль (100 км).

Это было бы отвратительное для штурма место, если бы матабеле удерживали его. Они могли бы легко отсечь Булавайо от внешнего мира, но их «Млимо», или оракул, велели им оставить эту единственную дорогу открытой, как ловушку для белых в Матабелеленде. Они ожидали, что когда начнется восстание, белые будут в массовом порядке пользоваться этой единственной лазейкой для спасения. Негры не рассчитывали, что вместо этого, белые будут сидеть в Булавайо сложа руки и ждать, пока крупные воинские контингенты не придут им на помощь.

Король Лобенгула. Рисунок художника Ральфа Пикока по эскизу Е. А. Маунда

Пейзаж среди этих фантастических гор, сложенных из гранитных валунов, поразителен. Холмы с высокой травой перемежаются живописными полянами между ними. На протяжении десяти миль дорога пролегает между этими гранитными пиками, а затем выходит на открытую пологую равнину, составляющую плато Матабеле, – это водораздел высотой 4000 футов (1200 м) между реками Замбези и Лимпопо.

Теперь форты вдоль дороги встречаются через каждые шесть или восемь миль, они построены для защиты фургонного маршрута. Каждый из фортов укомплектован, примерно, тридцатью мужчинами местных сил обороны, в обычной фермерской одежде, но выглядящими исправными солдатами.

Некоторые форты являются обычными земляными укреплениями; другие являются результатом усиленных саперных работ, но, тем не менее, не более эффективны, представляя из себя просто кучи камней, которые дополнительно укрепляются парапетами из мешков с песком и заборами из колючих кустарников. Тот, к которому мы подъехали, прошлой ночью подвергся угрозе нападения матабеле, которые почему-то отступили, и сегодня утром около дороги люди из гарнизона видели несколько чернокожих мятежников, так что для нас ситуация становилась все более захватывающей.

Вскоре мы встретили отряд конных ополченцев в двадцати пяти милях от Булавайо. Они выехали нам навстречу, чтобы образовать наш эскорт. На первый взгляд, для новичка в этих местах, они выглядели довольно оборванными, худыми, на неопрятных лошадях; но их оружие и патронташи были в первоклассном состоянии, и было видно, что они были людьми, которые могут быть отправлены куда угодно и делать все, что можно было ожидать от опытных бойцов в боевой обстановке. Однако, мы не приняли их в качестве охраны. Сэр Фредерик велел им следовать самим по себе, а пара разведчиков из форта была отправлена впереди нас, чтобы убедиться, что дорога свободна.