Михаил Нирут - Князь Тур. Древлянская война

Когда он вошёл в его комнату на вершине центральной башни, то увидел, что на стойке для брони висят чёрные латы – точно такие же, какие носили его дружинники. Ламеллярный доспех, собранный из множества чёрных пластинок, закреплённых на кожаной подкладке и соединённых между собой верёвкой.

– Сынок, это тебе, – заботливо сказал князь, показывая ладонью на доспех.

Когда они оставались наедине, то Кабрун не стеснялся называть Тура сыном, а юноша называл князя отцом. Князь всегда был скуп на эмоции и, лишь оставаясь наедине, мог дать волю своим чувствам. Тур, глядя на Кабруна, поступал так же.

– Спасибо, отец. Надеюсь, я буду достоин их носить.

– Ты уже достоин, сынок.

– Но позволь, отец. Ты всегда учил меня тщательно готовиться к битве, почему же сейчас поединок с Каригайло произошёл так внезапно?

– Сынок, для любой битвы ты должен готовиться заблаговременно, но в жизни не всегда представится возможность так поступить, а потому старайся быть готовым всегда. После утренней пробежки ты был уставшим, я это знал и потому распорядился проверить тебя. И ты прошёл испытание. Кроме того, через два дня наступит Перунова ночь, и я бы хотел, чтобы ты там присутствовал в качестве дружинника и охранял священную рощу.

– Почту за честь! – приподнято воскликнул Тур. – Когда наиболее доблестные воины другувитов соберутся со всех окрестных деревень и будут сражаться за право обрести жену.

– Вот и хорошо. Теперь иди и набирайся сил, скоро мы выступаем.

Тур поклонился и стал собирать свои доспехи в большую кожаную сумку, которая стояла рядом со стойкой. Кабрун тем временем подошёл к юноше, погладил его по голове, после чего направился к выходу. Когда воин полностью упаковал доспех, то также вышел из помещения и побрёл к себе в комнату в другой башне. Его спальня была очень маленькой, и в ней помещалась лишь охапка сена и небольшой столик. Он распаковал свои доспехи и разложил их на столешнице. Оказалось, что доспехи заняли весь стол. Осознав, что в таком случае ему просто будет негде принимать пищу, Тур направился к местному плотнику. Тот на скорую руку смастерил для него стойку для доспехов, и юноша вернулся к себе в комнату. Он установил стойку в углу и повесил на неё свою броню. От усталости Тур прилёг на сено и проспал до самого вечера. Пробудившись, он сразу же помчался к помосту, где праздник продолжался уже несколько часов, а все собравшиеся успели достаточно опьянеть. Те, кто ещё сохранял капли рассудка, чествовали другувита с победой. Тур принимал поздравления с благодарностью, но в его душе было некое беспокойство. Нутром он понимал, что в его жизни грядут перемены, и это напряжение всё усиливалось. Побыв ещё немного со всеми, он пошёл к себе в комнату и вновь уснул.

Спустя два дня Кабрун со своей дружиной прибыл в священную рощу у безымянного озера. Сама она находилась на юге от замка Кабруна в тридцати верстах. К этому месту всегда относились с великим почитанием, потому что по странному и необъяснимому стечению обстоятельств в этой роще рядом росли разнообразные деревья. Старинный дуб мог стоять рядом с берёзой, а вблизи с ними высилась сосна. Ещё в нескольких шагах рос вяз в обнимку с каштаном. И так вместе сосуществовало великое множество деревьев: осина, ясень, тополь, клён, ива, ель и т. д. Все деревья были разные и непохожие друг на друга, молодые и старые, пышные и скудные, высокие и низкие, яркие и тусклые. Всё это производило сильное впечатление на всех, кто там хоть раз бывал. По этой причине Кабрун и решил, что именно этот смешанный лес лучше всего подойдёт для объединения всех настолько не похожих друг на друга родов.

Наступил вечер, и на песчаном пляже разожгли огромный костёр. Около него собрались князь, жрецы и вожди племён другувитов. С каждым вождём были юноши и девушки, которых они привели с собой, причём девушек было вдвое меньше, чем ребят, что очень удивило Тура. Князь подошёл к вождям, и они все как один поклонились ему до земли. После чего Кабрун, пожав каждому руку, стал с ними что-то обсуждать. Спустя несколько мгновений вожди пошли обратно к своим соплеменникам, а Кабрун направился прямиком к Туру.

– Сынок, твоя задача будет стоять по периметру рощи и охранять этот участок леса от диких зверей и непрошеных гостей, так что одевать доспехи не стоит. Возьми с собой только топор и, если хочешь, два-три метательных ножа. Если что-то случится, просто подуй в свистульку, – князь вытащил из кармана дудку и протянул Туру. – Если мы услышим её звук, то немедленно придём тебе на помощь.

– Да, отец, – ответил юноша и взял в руки свистульку.

– Хорошо, теперь ступай вместе с Каригайло, и он покажет тебе твой пост.

Тур кивнул, и князь спешно удалился прочь. Каригайло, наблюдавший за их разговором, после того как князь ушёл, схватил чёрный плащ и поспешил к Туру. Остановившись в шаге от другувита, он посмотрел ему в глаза.

– Тур, возьми плащ, а то мало ли дождь пойдёт, – витязь протянул юноше мантию.

– Благодарю, – Тур взял подарок Каригайло и положил под мышку. – Ты как? Цел?

– Да, – воевода, выдержав паузу, продолжил: – Пострадала только моя гордость. Ведь я теперь не первый среди равных, – засмеялся Каригайло. – Идём со мной. Я покажу тебе твоё место, где ты будешь стеречь лес.

Тур накинул мантию, и они пошли по роще, проверяя её на наличие возможных хищников. Воевода брёл молча, предаваясь своим мыслям и не особо смотря под ноги. Тур тем временем, пока шёл рядом с Каригайло, размышлял о своих родителях, ведь они как-то были связаны с этими игрищами. В основном всё, что он о них слышал от князя, так это то, что его мать отказалась участвовать в этих состязаниях и влюбилась в иноземца. За это Перун покарал её, и она умерла, но её сыну по молитвам Кабруна громовержец сохранил жизнь.

Это наложило на юношу огромный отпечаток. Он пытался понять мотивы своей матери и с ужасом для себя обнаружил, что полностью согласен с ней. Его душа начала сопротивляться подобным порядкам. Ведь любая жена должна быть своему мужу словно родная сестра, а её преданность должна быть больше, чем у самого близкого друга. А как ты можешь быть уверен, что человек, которого ты абсолютно не знаешь, после этой ночи станет разделять твои взгляды на жизнь и будет тебе хорошей женой? Как дети от такой матери, которую разыграли, словно скотину на рынке, будут любить своего отца, если их мать безразлична и чужда ему? И почему Перун так жестоко её наказал? Все эти мысли не выходили из головы Тура, и он сам не заметил, как уже прибыл на место своего дежурства.

– Тур, тут тебе и придётся стоять до самого утра, – неожиданно прервал его мысли Каригайло. – Если что-то пойдёт не так, то просто подуй в неё, и все дружинники явятся в это место.