Геннадий Коваленко - Донской хронограф. Хронологическая история донского казачества. Том 3

Разин тем временем отправил в Астрахань ещё двух нищих «крамольников», но их вскоре задержали персы и доставили в приказную палату, где те, под пытками один из них сказал: « … что похвалился вору Стеньке Разину в приступное время Белый город нощию зажечь». Князь Прозоровский велел их тот час казнить.

Между тем разинцы продолжали готовиться к штурму города: устанавливали пушки и сколачивали штурмовые лестницы. 23 июня Разин велел поджечь Татарскую слободу, чтобы иметь свободное пространство для манёвра. Воевода же готовился к его отражению: собрав у себя стрелецких голов, сотников, пятидесятников и лучших стрельцов, он призывал их, не щадя жизни оборонять Астрахань. После этого, приняв благословение митрополита Иосифа, Прозоровский ушёл на валы и стены города, где непрестанно взывал к стрельцам «… стоять мужественно противы бунтовщиков, представляя им всю низость мятежников, поднявших оружие на своё отечество». Но всё было тщетно, стрельцы не желали сражаться. 24 июня, во втором часу ночи, Разин повёл свои отряды на штурм города у Вознесенских ворот. Приставив лестницы к стенам, казаки и гультяи устремились наверх.

Засевшие в башнях и в «подошвенных боях», пушкари Томилы и иностранные наёмники, открыли по ним жестокий огонь картечью. В других условиях штурм был бы отбит: 460 пушек, мощные стены, крутые валы и многочисленный гарнизон, могли не один месяц сдерживать натиск и более сильной армии. Но астраханские стрельцы и жители подняли мятеж и перебили иностранных пушкарей, и оставшихся верных присяге стрельцов. В городе началась резня. В числе первых был убит брат воеводы, Михаил: стрельцы расстреляли его у крепостной стены. Сам воевода, князь Иван получил тяжёлую рану в живот и был едва спасён стрелецким пятидесятником Фролом Дурой, который принёс его в соборную церковь астраханского кремля куда стали «… прибегаша дьяка и подьячие, и головы стрелецкие и соборные церкви затвориша, чтоб их воров и изменников не пустить».

Тем временем казаки ворвались в город и вместе с мятежными стрельцами и астраханскими жителями продолжили избиение иноземцев и стрельцов, оставшихся верными присяге. Подробности этой резни мы можем узнать из записок голландца Стрейса: « … пришёл к нам полковник англичанин Фома Бапле (Билли) и сказал, что весь город изменён и стрельцы его полку лицо и ноги ему копьём прокололи, потому, что он весь был в латах, и для того невозможно было его до смерти убить, и того ради, что он сказал им, чтоб верно служили и не яко казаки бунтовали».

К полудню 24 июня истребление защитников подошло к концу. Капитан Виндерос был связан своим слугой и зарезан. Капитану Бутлеру повезло больше, видя гибель Виндероса, он решил бросить батарею и бежать с уцелевшим лекарем с «Орла»: «… помятуя, что башнею бойница бывала, что нам можно через ту уйти, дабы наши стрельцы нас всех порубили, я велел лекарю и слуге его и двум матросам за собою идти, и к башне мы пришли, велел я караульщикам нас пропустить, … из городу из мушкетов крепко по нас стреляли, а в нас не попали, и то уже третий час дня».

Митрополит Иосиф, узнав о ранении воеводы, тот час прибыл в соборную церковь для его утешения и причастия. В церкви, кроме раненого воеводы Прозоровского и других служилых и приказных людей, собрались многие горожане с жёнами и детьми, в надежде найти здесь спасение, от обезумевшей от крови и насилия толпы. Но их надежды оказались тщетными. Дьяки Табунцов и Фролов, со стрелецкими головами и сотниками, заперли ворота сев в осаду: « … чтоб их воров и изменников не пустить».

Разин, войдя в город, через Пречистенские вороти и житный двор, и узнав об укрывшихся в соборной церкви служилых и приказных людях, приказал ломать двери церкви и избивать укрывшихся в ней. Мятежные стрельцы и казаки стали тот час ломиться в неё: «Прежде реченный же пятидесятник Фрол прозваньем Дура, многих воров резаше ножом. Они же воры, сквозь железные двери в соборную церковь стреляша ис пищали и за стольким местом у некоей жены убили младенца полутора года… та же пищаль пробило киот пресвятые владычицы Казанские… Того же пятидесятника Фрола из соборные церкви похватавше и близь церкви всего изсёкша на части».

Воеводу Прозоровского сбросили с крепостного раската, на землю. Дьяков Романа Табунцова и Елистратия Фролова, стрелецкого голову Алексея Соловцова, сотников, пятидесятников и подьячих изрубили под раскатом, связав им руки. Вскоре погибшие были похоронены в братской могиле у Троицкого монастыря. Бывший при их погребении монах счел 441 убитых. В руках разинцев оказался почти весь город. Лишь в двух башнях ещё оборонялись иноземцы. Персидский посланник Юсуф Ханбек со своей свитой отбил несколько приступов, но видя безвыходность своего положения, решил сдаться на милость победителей. Но тут же был ограблен и убит. Во второй башне засели семь черкесов и два пушкаря, отбивавшихся до тех пор, пока не закончился порох. После чего они, спустившись с башни, попытались уйти в степь, но были настигнуты погоней и изрублены.

Истребив защитников города, Разин начал его разграбление: «… пойде он, вор Стенька Разин с единомышленниками своими в приказную палату, у которые были казна государева, что взята у астраханского воротника Михайла Лаузина золотые червоные ефимки, соболи и котлы, и всякий товар после его смерти, и которые деньги по приводным делам и их боярские дворы и животы, и голов стрелецких, и дворян, и подьячих, и посадских людей дворы их и животы, и в рядех лавках и гостиные дворы русской, гилянской, и индейской, бухарской, все без остатку пограбили и свозили в Ян Горчнев городок ради раздела своего».

Разграблением Астрахани атаман руководил лично. Приказав вначале разграбить приказную палату, дома князей Прозоровских, дьяков и подьячих, стрелецких голов и дворян. Каждый, кто имел богатство и достаток, тот час лишились не только их, но зачастую и жизни: «Той же вор и богоотступник Стенька Разин, ездя на коне по граду, за малое нечто людей всякого звания, кто бы ни был, закалая, посекая, а иных в воде и потапляя, и иным же руки и ноги отрубив, оставляя… на съедение».

Видя такую жестокость и безнаказанность в убийствах и грабежах, астраханские жители, перешедшие на сторону Разина, принялись сводить счёты с соседями, грабя, истязая и убивая их: «… збирая круги, и кто у них не послушает, бьют палками и вешают за ноги, и единого повесиша за шею и той умре». Казачьи жёны, ушедшие в поход с мужьями, захватывали дома приказных людей и дворян, изгоняя из них с побоями их семейства.

Разграбив Астрахань, но, не удовлетворившись этим, Разин продолжил казни. Схватив прятавшихся у митрополита Иосифа сыновей воеводы Прозоровского, он стал лично допрашивать старшего сына – Бориса, выпытывая, где деньги собранные таможней: «Стенька Разин, с товарыщи, напився пьян, у кабака стоя, прислал ясаула своего к митрополиту Иосифу и велел взять и перед себя привесть князя Бориса Ивановича Большого, приведену же ему, бывшу пред него, нача вопрошати его о таможенных пошлинных деньгах, что де отец твой такими деньгами завладел».