В. Болоцких - Анархия и коммунизм: теория и жизнь

Именно поэтому Маркс и Энгельс были так резко против грубо уравнительного коммунизма, который ставил целью разрушение общественной иерархии, разделения и специализации труда, а следовательно, кооперации деятельности с её мощным потенциалом развития. Точнее, они выступали против преждевременного осуществления этой цели, так как их утопия была основана на достижении предварительно более высокой ступени развития производительности труда и объёма производства материальных благ. Но в конечном счёте, и при осуществлении на деле идей Маркса и Энгельса всё кончилось бы тем же самым – разрушением общественной иерархии и деградацией общества.

Неудачи и ошибки мегамашины заключаются не только и не столько в том, что плохо могли быть построены каналы, плотины, пирамиды или вообще не построены. Самые губительные ошибки мегамашин были и есть в неверной постановке губительных для общества целей. Например, строительство пирамид само по себе означало затраты невероятно колоссальных человеческих, материальных, интеллектуальных ресурсов для возвеличивания царя для того, чтобы он мог управлять мегамашиной. Но все силы общества в результате уходили в пирамиду, а на остальное часто не хватало сил и ресурсов и государство фараонов рушилось. Строительство пирамид в Древнем Египте – не единственный пример столь неэффективного и даже разрушительного для общества использования мегамашины, т.е. сил общества на основе кооперации деятельности, например, чрезмерная гонка ракетно-ядерных вооружений в XX в., особенно в СССР.

Не понимая настоящих причин образования государства, Бакунин не видел его необходимости не только для правящего, привилегированного класса, но и для управляемой массы, как тёмной и некультурной, так и самой культурно развитой и добродетельной. 103 103 Бакунин М. А. Анархия и Порядок. Сочинения. С. 251—252. Бакунин с пафосом писал о том, что даже в самых просвещённых, демократических республиках (Швейцария, США) народ вынужден отдавать в руки буржуазии свою фиктивную власть в силу своей невежественности и недостаточной просвещённости. 104 104 Там же. С. 252—258. Но дело не только и не столько в невежественности народных масс. Управление – это вид особой специализированной деятельности, имеющей большое значение для развития человеческих сообществ, а на ранней стадии и для самого выживания. Управленческой деятельностью должны заниматься специально подготовленные, обученные люди, хоть в какой-то степени понимающие цели и функции государственного управления. Ещё раз подчеркну, что всеобщее благо, благоденствие и справедливость в функции государства не входят.

Бакунин не сразу пришёл к идее полного отрицания необходимости любого государства. В теоретическом обосновании программы пацифистской «Лиги Мира и Свободы» в 1867 г. он исходил из принципа свободы. Но сторонниками свободы могут объявить себя бюрократы – сторонники гражданской свободы, монархисты-конституционалисты, аристократы, буржуа-либералы, которые все более или менее сторонники привилегий и естественные враги демократии. Они могут вступить в Лигу и составить большинство под предлогом, что они тоже любят свободу.

Чтобы избежать такого недоразумения, женевский съезд Лиги Мира и Свободы объявил, что он желает «основать мир на демократии и на свободе ». Тем самым исключаются все аристократы, сторонники любых привилегий, монополий или политической исключительности, ибо слово «демократия» означает управление народом, посредством народа и для народа как всей массы граждан.

Но объявить себя демократами, полагал Бакунин, недостаточно. Например, в США рабовладельцы назвались демократами, современный цезаризм также именует себя демократическим и даже царская Россия раздавила Польшу во имя демократии.

Демократическое, основанное на свободе, государство есть Республика. Монархические учреждения несовместимы с царством мира, справедливости и свободы. Но и республика имеет свои недостатки. Так считал тогда Бакунин и от лица русских социалистов и славян заявлял, что слово «республика» имеет значение чисто отрицательное : оно означает разрушение, уничтожение монархии и протестовал против провозглашения республики как высшей цели.

Свой протест против республики Бакунин объяснял тем, что недостаточно разрушить монархию, чтобы освободить народы и дать им мир и справедливость. Он был твёрдо убеждён, что «крупная, военная, бюрократическая, политически централизованная республика может и необходимо должна стать завоевательной державой во внешних делах и притеснительницей во внутренних и что она будет неспособна обеспечить своим подданным – даже если они и будут называться гражданами – благоденствие и свободу. Разве мы не видели великую французскую нацию, два раза объявляющей себя демократической республикой и оба раза теряющей свою свободу и дающей себя увлечь к завоевательным войнам?»

Причину того, что Франция дважды потеряла свободу и видела превращение демократической республики в военную диктатуру и демократию, Бакунин усматривал в её политической централизации . Централизация во Франции была подготовлена королями и государственными людьми, была ослаблена позорными деяниями одряхлевшей монархии и погибла бы, но её спасла Революция. Революция, которая провозгласила впервые в истории права не только гражданина, но и человека, тем не менее воскресила это отрицание всей свободы: централизацию и всемогущество Государства .

Централизацию восстановило Учредительное собрание, довершил Конвент. «Робеспьер и Сен-Жюст были её истинными восстановителями: ничто не было забыто в новой правительственной машине, ни даже Верховное Существо вместе с религией Государства». И этой централизацией воспользовался Наполеон, чтобы явить миру «всё могущество притеснения». «Итак, – замечал Бакунин, – эта революция, которая вначале была воодушевлена лишь любовью к свободе и человечности, одним тем, что поверила в возможность примирения их с централизацией государства, убила себя, убила их и не породила ничего, кроме военной диктатуры цезаризма». 105 105 Там же. С. 146—149.

Сразу отметим методологическую ошибку Бакунина, характерную для очень многих вплоть до настоящего времени. Цели, провозглашённые революционерами и реформаторами открыто, далеко не всегда, и даже чаще, чем кажется, не совпадают с истинными задачами, стоящими перед обществом. Как правило, они предназначены для прикрытия истинных интересов революционеров и реформаторов, классов и социальных групп, стоящих за ними. Так движущей силой Французской революции были вполне материальные интересы растущей французской буржуазии, которая стремилась расширить свои возможности для ведения дел, избавиться от опеки и поборов со стороны феодального государства, добивалась участия в управлении государством для отстаивания своих интересов. Лозунги свободы, равенства и братства были лишь прикрытием интересов буржуазии и помогали ей вести за собой народные массы в борьбе с монархией и аристократами. Когда они выполнили своё предназначение, то были отброшены. При этом многие революционеры и реформаторы на первом этапе революций и реформ могут вполне искренне верить в благородство этих лозунгов и действовать в их духе. Но до поры до времени, их судьба в случае успеха революции или реформы печальна и часто трагична. Примером служат те же французские революционеры. Оценивать революционных и реформаторских вождей надо не по их словам, а по делам и последствиям.