Станислав Чернявский - Филипп V. Взлет и падение эллинистической Македонии

Удар спартанской фаланги был страшен. Она отбросила передовые ряды македонян. Однако солдатам Антигона удалось оправиться от первого шока. Фаланги застыли, пытаясь одолеть друг друга. Досон сумел перестроить солдат прямо в ходе боя. Македоняне сбили ряды, образовав огромный плотный прямоугольник. Победа в таком столкновении зависела от выучки гоплитов и глубины фаланг. Македонские солдаты проявили стойкость и мужество. Им удалось выстроить глубокий и плотный «каток» (именно так переводится слово «фаланга»). Во фронт Антигон поставил 300 воинов, а в глубину – больше тридцати рядов. Задние напирали на передних. Первые пять рядов ощетинились сарисами , причем копья задних воинов лежали на плечах передних. Это придавало дополнительную силу удару. На узком фронте в 300 человек удалось сосредоточить 1500 копий. Спартанцы не выдержали удара, подались назад, а затем и вовсе раскололись. Их фаланга была рассеяна. Гоплиты обратились в бегство.

Потери побежденных были огромны. Столицы достигли только 200 спартиатов из 6000, а из всего войска только 4000 солдат сумели сохранить оружие и боевой порядок.

Клеомен примчался в Спарту. Вызвав граждан в собрание, он обратился с речью. В ней без околичностей рассказал о поражении и призвал покориться Антигону Досону. Не поев и не выпив ничего, царь вновь сел на коня и ускакал в один из южных портов. Там ждал корабль. На нем Клеомен отбыл в Египет. На берегах Нила спартанский изгнанник прожил несколько лет, все надеясь вернуться с помощью египтян на родину, но однажды поднял мятеж в Александрии Египетской и сложил голову в уличной схватке. Таков был печальный финал спартанского реформатора – человека, который хотел объединить Грецию.

Разгромив войска Клеомена, Антигон Досон двинулся прямо на Спарту. Город сдался. Антигон проявил умеренность. Он заявил, что сражался с Клеоменом, а не со спартанцами, и запретил грабить побежденных. Царь объявил себя «освободителем» Спарты. В город вернулись все, кто бежал от Клеомена. Они получили назад собственность. Страной стали управлять эфоры (судьи). Был восстановлен совет старейшин ( герусия ). Царей не стало. Спарта вступила в Эллинский союз. В городе остался македонский наблюдатель. Чем не свобода?

В разгар своих контрреформ Досон получил весть о вторжении в Македонию иллирийцев. Их вел царь Скердилед(так у Ливия; у Полибия – Скердилаид). Антигон двинулся на север, по пути восстанавливая олигархические режимы в городах, а разрушенные поселения вроде Мегалополя восстанавливая.

В пути чахоточный царь занемог. Ему требовался отдых. Но иллирийцы вторглись в страну. С каждым часом масштабы опасности вырисовывались все яснее. В Аргосе царю доложили, что положение на родине совсем плохо. Плох был и Антигон. Приступы чахотки усилились. Логично было бы отправить против иллирийцев какого-нибудь полководца, но Антигон предпочел выступить сам. Может, он не доверял соратникам. Или хотел одержать напоследок победу, чтобы передать прочный престол и замиренную страну юному Филиппу.

Царь оставил наместником на Пелопоннесе знатного македонянина Тавриона и форсированным маршем отправился на север. В Пелле тяжело больной базилевс имел долгий разговор с Филиппом. Юный наследник также был отправлен на Пелопоннес. Антигон рекомендовал Филиппу сблизиться с Аратом-старшим, чтобы сохранить Эллинский союз. Царь назначил регентский совет при царевиче на случай собственной смерти. Антигон предчувствовал собственную кончину.

…Он догнал иллирийцев, опрокинул несколько отрядов. Потом сошелся в сражении с главной армией. Удача склонялась то на одну, то на другую сторону. Антигон кричал во весь голос, отдавая приказы, врывался в ряды неприятеля, не щадя себя. Противник был сломлен и обратился в бегство. В этот миг у Антигона хлынула горлом кровь. Царь пошатнулся. Его подхватили под руки телохранители. Антигон видел бегство врага, видел его разгром, но преследовать уже не мог и медленно умирал. Вскоре Македония была очищена от иллирийцев. Едва последний варвар был изгнан за границы страны, Досон скончался.

Антигон оставил после себя крепкую страну, которая контролировала половину Эллады (в другой половине хозяйничал Этолийский союз) и претендовала на гегемонию в странах Эгейского бассейна. Его преемник Филипп получил прекрасные стартовые позиции. Казалось, Македонию ждет блестящее будущее. Никто из эллинистических правителей не мог предвидеть, что уже через несколько десятилетий тон в средиземноморской политике будет задавать новый игрок – Рим.

Оставляя Филиппа в Греции, Антигон Досон велел ему во всем слушаться Арата. Из этого легко сделать вывод, что Досон стремился создать нечто новое – эллино-македонский союз, где обе части греческого суперэтноса имели бы равные права. Под таким суперэтносом мы имеем в виду три родственных народа – эллинов, эпиротов и македонян. Вероятно, они относились друг к другу, как римляне, италики и латины.

Однако внутри собственной страны власть македонского царя ограничила местная родовая знать. Она усилилась во время смут, и с нею следовало считаться. Поэтому Антигон маневрировал. Перед смертью Досон учредил регентский совет, в который ввел Арата. То есть разделил власть между македонской знатью, армейскими предводителями наемников и греком, рассчитывая, что противоборствующие группировки будут уравновешивать друг друга. В совет вошли:

– Апелла (македонский вельможа, глава совета);

– Леонтий – предводитель македонских пельтастов (македонянин);

– Мегалей, управитель канцелярии (видимо, грек);

– Таврион, управляющий делами Пелопоннеса (македонянин);

– Александр, командир дворцовой стражи (македонянин);

– Арат-старший, ахейский политик (грек).

Первоначально юный Филипп V подчинялся влиянию Арата и считался грекофилом. Это не нравилось македонской знати. Вскоре мы увидим, как Арат и македоняне борются за влияние на молодого царя.

Но введение Арата в регентский совет – это не только способ противодействия ограничению царской власти со стороны коренных македонян. В наследство племяннику Досон оставил сильную страну и несколько политических задач, требующих решения. Следовало вернуть старые границы Македонии, то есть отобрать Южную Фессалию у этолийцев. Помочь в этом должны были ахейцы, то есть Арат.

После смерти Антигона Филипп прибыл в Македонию и увенчал себя диадемой царя.

Юстин обращает внимание, что эти годы ознаменовались сменой правительств. В Азии был убит Селевк, и престол достался Антиоху III (221—187 гг. до н. э.),которого назовут Великим. В Каппадокии тамошний царь отрекся от престола в пользу своего сына Ариарата IV Эвсеба (220—163 г. до н. э.).В Египте власть узурпировал очередной Птолемей IV (ок. 221 – ок. 203 г. до н. э.),убивший отца и мать. Словно в насмешку, он принял прозвище Филопатор– Отцелюб. Даже спартанцы, узнав о смерти Антигона, выбрали себе сразу двух царей. Это были столь незначительные фигуры, что мы считаем излишним приводить их имена. Но самое главное, что в это примерно время молодой карфагенский аристократ Ханни-баал был провозглашен толпой наемников в Испании военным вождем после того, как погиб его шурин Гасдрубал, прежде командовавший испанской армией. Юноша Ханни-баал – «угодный Баалу» (Господу) – хорошо известен в истории под другим именем – Ганнибал. Именно он начал смертельную войну с Римом – войну, в которую ввяжется наш герой Филипп V. Постепенно Ганнибал втянул в противостояние с Римом почти всех великих царей Средиземноморья, что привело к гибели старый эллинистический мир.