Василий Игнатьев - «DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть III. Пермская духовная семинария начала XX века

В. А. Игнатьева был человеком музыкально одарённым, любил церковное пение и много места уделял в воспоминаниях увлечению пением, семинарскому хору, лучшим певцам-семинаристам, связям семинарии с культурными деятелями г. Перми. Возможно, он оказался единственным, кто настолько подробно осветил историю церковного певческого искусства в Перми в начале XX века. И хотя это искусство так и не стало для него церковной службой с углублённым вниманием к церковным канонам, как увлечение оно помогло ему сохранить добрую память и приятные воспоминания о годах своей юности, проведённой в духовной школе, а также пронести эту память через поколения. Его мемуары это исповедь человека, жившего и творившего в определённую эпоху, и стремящегося поделиться личным опытом. К большинству своих наставников и преподавателей он старался отнестись с добротой и уважением, постоянно памятуя тезис, выработанный в итоге семинаристами: «Наставникам, хранившим юность нашу, не помня зла, за благо воздадим».

Публикацию открывают очерки «Старая Пермь» и «Кама» – воспоминания семинариста о г. Перми.

Основным текстом публикации являются собственно «Очерки по истории Пермской духовной семинарии» из «пермской коллекции» воспоминаний автора: описание семинарии, очерки о педагогическом составе и обслуживающем персонале. Центральной темой являются впечатления автора от событий революции 1905-1907 гг.

Под общим заголовком «Страницы прошлого Пермской духовной семинарии» находятся очерки автора с описанием быта, досуга и фольклора семинаристов, которые были найдены в разных частях рукописных воспоминаний: в очерках по истории Пермской духовной семинарии, по истории села Русская Теча, автобиографических воспоминаний. Автор вспоминает выпускников своего курса 1909 г., пишет о любви семинаристов к своей alma mater и семинарской гордости. Далее следуют очерки о жизни и работе автора в Перми и описание семинарии в годы первой мировой войны с предчувствиями от надвигавшейся новой революционной грозы.

В состав «Воспоминаний и биографических очерков В. А. Игнатьева о бывших семинаристах» вошли отдельные очерки, найденные в рукописях автора по истории Пермской духовной семинарии, Камышловского духовного училища, Казанской духовной академии, Семейной хроники Игнатьевых, отдельных биографических очерков. Автор представил в них, с одной стороны, образы молодых семинаристов, которые в его сознании во многом впитали в себя особенности духовной школы до революции; а с другой стороны – бывших семинаристов, друзей и знакомых автора, на примере жизни которых он пытался доказать тезис о «живучести семинарского племени». Это были представители нескольких поколений, не только выходцев из духовного сословия, но и имевших иное происхождение: из семей служащих, торговцев, которые прошли несколько ступеней старой духовной школы. По-разному сложилась их судьба в советской действительности: кто-то смог найти своё место в жизни, а кто-то – нет.

Очерк «Учение Пети Иконникова в Пермской духовной семинарии» из автобиографических воспоминаний автора в настоящей публикации приводится целиком. Очерки «»Наш академический «пантеон», «Профессор Павел Петрович Пономарёв», «Иеромонах Афанасий и его окружение», «Иван Иванович Сатрапинский» перенесены в Часть IV. «Казанская духовная академия начала XX века», очерки «Александр Алексеевич Игнатьев», «Алексей Алексеевич Игнатьев», «Николай Алексеевич Игнатьев» и «Сергей Александрович Игнатьев» – в Часть I. «Семейная хроника Игнатьевых», очерк «Иван Николаевич Ставровский» – в Часть II. «Камышловское духовное училище рубежа XIX – начала XX века», биографический очерк «Трое» о преподавателях латинского языка в Свердловском мединституте П. А. Липине, В. А. Наумове, В. А. Игнатьеве» – в Часть VIII. «Преподавательская деятельность в Свердловских институтах».

Воспоминания и биографические очерки В. А. Игнатьева о бывших семинаристах дополнены «Комментариями (аннотациями) автора к «Справочной книге всех окончивших курс Пермской духовной семинарии в память 100-летия Пермской духовной семинарии» свящ[енника] Иакова Шестакова (фрагмент)».

«Воспоминания «Как создавалась «очарованная душа», об увлечении пением и хоровыми кружками» см. в Части X.

Так же как и во второй, при подготовке третьей части составлялись биографические справки на участников событий, упоминаемых в текстах, использовались списки служащих и разрядные списки учеников Пермской духовной семинарии, составленные после годичных испытаний и опубликованные в «Пермских епархиальных ведомостях» за 1880-е-1917 гг., и «Биографические справки на бывших воспитанников Пермской духовной семинарии», составленные А. Н. Шишёвым в 1950-1970-х гг., которые хранятся в семейном фонде Богословских. Необходимо заметить, что В. А. Игнатьев и А. Н. Шишёв были знакомы, активно общались и переписывались в 1950-1960-х годах, делились информацией и оба передали свои труды в фонд Богословских. При этом содержание «Биографических справок» Шишёва о бывших семинаристах расширяет представления о них в мемуарах Игнатьева, поэтому это обстоятельство было решающим для включения их в публикацию.

Завершают третью часть биографические очерки «Профессор, доктор медицины Иван Степанович Богословский» и «Семейство Богословских».

В третьей части представлены фотографии старой Перми и набережной Камы в почтовых открытках (здания и учреждения, о которых автор вспоминает и перечисляет в мемуарах); чертежи планов внутренних помещений семинарии, составленные самим автором; фотографии преподавателей, которым посвящены отдельные очерки; фотографии известных людей Перми, о которых вспоминает автор; семинаристы во время сезонных гуляний; семинаристы и гимназистки (групповые фото); фотографии выпускников семинарии; портреты семинаристов, упоминаемых в мемуарах; фотографии семейства Богословских – инициаторов мемуаров и В. П. Бирюкова – коллекционера рукописей; фотографии одноклассников автора в пожилом возрасте; фотографии г. Перми 1960 г., сделанные самим автором во время прогулки по городу вместе с И. С. Богословским (возвращение в родные края); фотографии бывших семинаристов, которым посвящены очерки; знакомые и друзья автора, с которыми он поддерживал связь; автор в пожилом возрасте во время чтения своих воспоминаний.

Часть III. ПЕРМСКАЯ ДУХОВНАЯ СЕМИНАРИЯ НАЧАЛА XX ВЕКА

Посвящается

Ивану Степановичу

Богословскому

Ещё в раннем детстве я иногда рано утром подслушивал разговор родителей за их утренним чаем, когда мы, дети, ещё только начинали поднимать свои головы с подушек, а потом соскакивали со своих постелей, разбросанных по всему полу нашей «горницы». В разговоре родителей, приглушённом, чтобы не разбудить детей, можно было уловить отдельные слова: Пермь, Мотовилиха, Козий загон, Пересыльный замок, Управа, Вогулкины, Демидовы, Любимовы и пр. Постепенно, возрастая, я, наконец, понял, что речь шла о Перми, о каком-то городе, с которым было связано прошлое нашей семьи. Позднее я узнал, что старшие брат и сестра родились в Перми и что начало своей супружеской жизни наши родители прожили в Перми. Узнал я также, что и родина нашей матушки на севере Пермского края, около Чердыни, в селе Покча, и что вблизи Перми и в самом городе есть родственники по линии матушки: родная сестра её Антонина Ивановна Тетюева, проживающая в самой Перми, родной брат Василий Иванович Тетюев, священник, живший в Полазне, а потом в Нердве, и два дяди: Иван Алексеевич и Андрей Алексеевич Никитины 26 26 Никитин Андрей Алексеевич (1837-после 1917) – окончил Пермскую духовную семинарию в 1860 г. Протоиерей Успенского собора Пермского Успенского женского монастыря в 1901-1916 гг., духовник градо-Пермского духовенства. , оба протоиереи, Андрей, живший тогда в Перми, и Иван, живший в Мотовилихе. 27 27 Протоиерей Иоанн Алексеевич Никитин был родом из села Покчи Чердынского уезда. Автор в своих воспоминаниях называет протоиерея И. А. Никитина своим дедушкой или дядей, по всей видимости, он приходился В. А. Игнатьеву двоюродным дедом. Тётушка Антонина Ивановна временами наезжала к нам в Течу после кумысолечения в Караболке, полурусской-полутатарской деревушке, расположенной в сорока верстах от Течи. По её внешнему виду и манере держаться я и составил себе представление о городских жителях. Брат Алексей часто рассказывал о своих поездках к деду Василию в Нердву или Полазну, а также и о Перми и Каме, о своей семинарской жизни. На основании всех этих сведений о нашей родне в Перми и около неё, я в 1902 г. ехал для поступления в Пермскую духовную семинарию с чувством, похожим на то, что я ехал к хорошо знакомым мне родственникам, а Пермь представлялась мне не чужим, а до некоторой степени родным городом. С таким именно чувством и началось моё знакомство с городом.