Василий Игнатьев - «DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть III. Пермская духовная семинария начала XX века

Из очерка «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автора: «Когда К. М. вызывал к себе в кабинет кого-либо из семинаристов, он имел обыкновение спрашивать при появлении того в кабинете: «кто там?» Все знали, что этот вопрос был началом «распекания». Любил К. М. певцов и только по отношению к ним в его голосе, обычно грубом, слышались нотки мягкости, похожей на задушевность. Мало этого, случись какая-либо беда с кем-либо из певцов на его экзамене, не даст «зарезать» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 4 об.-5.

Там же: «Квартира К. М. была для семинаристов «за́мком», куда для них были двери закрыты, за исключением вызовов на «проборку». Единственным отступлением от этой «нормы», как передавали, было посещение этого «за́мка» семинаристом Алёшей Захаровым, который был певцом-вундеркиндом и приходил услаждать своим пением К. М. под аккомпанемент пианино, а аккомпанировала ему старшая дочь ректора. Результатом этого «музицирования» было то, что Алёша Захаров на семинарском вечере однажды исполнял «Ave, Maria» Шуберта под аккомпанемент старшей дочери К. М. – Александры Константиновны. Нужно отметить, что пианино К. М. не раз побывало на вечерах в семинарии» // Там же. Л. 7 об.-8.

Пётр (Лосев) (1833-1902) – епископ Пермский и Соликамский в 1892-1902 гг.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «При епископе Петре он был на вершине своей славы и своего благополучия. Говорили, что тогда именно за каретой с парой вороных обычно следовала пролётка с парой серояблочных лошадей, и это был апогей его ректорской деятельности. Мы ещё застали эту пару серояблочных лошадей, но парой их уже не запрягали» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 6 об.-7.

Флоров Михаил Николаевич (?-1917) – в 1891-1913 гг. смотритель Камышловского духовного училища. Подробнее см. в Части II. «Камышловское духовное училище не рубеже XIX – начале XX веков».

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор указывал, что М. Н. Флоров пришёл на приём к К. М. Добронравову, чтобы осведомиться о том, какое мнение у него (Добронравова) о выпускниках Камышловского духовного училища. (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 5-5 об.).

«О проводах ректора К. М. Добронравова» // «Пермские епархиальные ведомости». 1914. № 10 (1 апреля) (отдел неофициальный). С. 190-191; «Уход за штат протоиерея К. М. Добронравова» // «Пермские епархиальные ведомости». 1915. №7 (1 марта) (отдел неофициальный). С. 206.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор добавляет: «У К. М. была какая-то видная родня в губернском земстве и одно время прошёл слух, что его намечают в кандидаты на выборах в Гос[ударственную] Думу.

Среди семинаристов одно время были распространены слухи о том, что была ревизия хозяйственной деятельности К. М., и он будто бы пытался «замести» кое-какие следы, но ревизию проводил преподаватель лат[инского] яз[ыка] Иван Ермилович Губкинский, человек неподкупный, и что будто бы эта ревизия явилась первым камнем, который подорвал его репутацию. Последующие историки семинарии утверждали, что будто бы ему инкриминировалось то, что из неё мало выходило выпускников, которые принимали священный сан. Правды ради следует, однако, сказать, что К. М. уговаривал иногда оканчивающих пойти во священники, но время было уже другое, а не прежнее патриархальное, и он был бессилен что-либо сделать. Каковы были отношения между К. М. и новым инспектором семинарии А. П. Миролюбовым? Надо полагать, что он учёл дружбу А. П. с новым архиереем Иоанном [Алексеевым], и это было причиной того, что в новых условиях, после смерти епископа Петра, он стал вести себя скромнее.

К. М. стоял во главе семинарии, когда она праздновала своё столетие, а это было уже накануне революционной бури. Патриархальные времена бытия семинарии уже заканчивались, и он сам это испытал на себе. То, что около его кабинета однажды разорвалась петарда, а семинаристы устроили ему обструкцию (он ходил по столовой, а сзади неслось мяуканье, шипение) свидетельствовало о том, что величие его как громовержца Зевса, каким он раньше казался семинаристам, подорвано, и его мания величия стала предметом насмешки над ним. Он старался удержаться на этой позиции в церковном ритуале. Так, в это именно время впервые стали совершать чин «водружения креста» под праздник «Воздвижения», причём он именно был центральной фигурой этого ритуала, но жизнь всё дальше и дальше уходила от старых устоев, от старых традиций, и всякие ритуальные нововведения не давали уже желаемого эффекта.

Кому пришлось наблюдать уход К. М. из семинарии, оставление им насиженного места, те говорили, что эта картина имела вид выкорчёвывания столетнего дуба, пустившего глубоко и широко свои корни.

Однако это было только очень слабым указанием на ту чашу, которую испить К. М. пришлось после Октябрьской революции. На его судьбе больше, чем на судьбе кого-либо из коллег его по Пермской дух[овной] семинарии, оправдалось классическое изречение: «Sic transit gloria mundi!» // ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 376. Л. 8 об.-9 об.

Иоанн (Алексеев) (1862-1905) – епископ Пермский и Соликамский в 1902-1905 гг.

К. М. Добронравов с 1922 г. находился в обновленческом расколе и имел сан протопресвитера с 1930 г. Скончался в 1933 г. в г. Перми.

Правильно – Александровской.

В очерке «Протоиерей Константин Михайлович Добронравов» в составе «Очерков о соучениках и друзьях в Пермской духовной семинарии» в «свердловской коллекции» воспоминаний автор уточняет: «Осведомившись о том, что в Свердловском медицинском институте на кафедре неорганической химии старшей лаборанткой работает его невестка, жена старшего сына Николая, Маргарита Яковлевна Добронравова (урожд[ённая] Рихтер), а на кафедре нормальной физиологии – его внук, доцент Вячеслав Николаевич Добронравов, сын его старшего сына Николая, я обратился к ним с просьбой обменяться со мной воспоминаниями о нём, б[ывшем] ректоре Пермской дух[овной] семинарии, при котором учились в ней три моих брата и я. Я рассчитывал основательно пополнить мои сведения о нём и был очень разочарован скудными сообщениями о нём. Маргарита Яковлевна поведала мне только о кончине К. М. в … году. Умер он при трагическом обстоятельстве: возвращался он однажды поздно вечером откуда-то и упал в траншею, заготовленную для водопровода. Диким голосом он кричал о том, что бы ему помогли выбраться из ямы, но помощь пришла не сразу. При падении он сильно разбил грудь, болел и умер. Что касается его характеристики, то она обмолвилась только словами: «Вы знаете, какой он был». Она сообщила также мне, что жена К. М. не так давно умерла в возрасте 96 л[ет], умерли также младший сын его Михаил и младшая дочь Рахиль. В живых осталась только старшая дочь – Александра, которая всю жизнь работала педагогом.