Валерий Новиков - Русская Америка. История обретений и утрат

Тем не менее Русь постепенно укреплялась, процесс «глобализации» неизбежно заставлял торговать с иноземцами, причем во всё возрастающих объемах и с расширением номенклатуры товаров.

Начало движения на восток. Первые государственно-организованные экспедиции

Тут самое время вспомнить первого московского царя, последнего Рюриковича – Ивана IV (Грозного), незаслуженно оболганного отечественными и зарубежными историками и очень мимоходом упоминаемого в учебниках как «злодей-кровопивец», душитель свободы. А ведь именно он в новое (после Орды) время первым начал «рубить окно в Европу», да и в движении Руси «навстречь солнцу» преуспел весьма (см. сибирские дела Ермака, Строгановых).

И в итоге под руководством шведов, начиная с Ярла Хольгера (он же Вещий Олег, разгромивший Хазарский каганат) и потомка скандинавских пиратов Ярицлейва (он же Ярослав Мудрый), «маленькое провинциальное княжество на западных рубежах земель Ясы (то есть империи Чингисхана. – В.Н.), подминая под себя царство за царством, двигалось в направлении столиц, которым когда-то платило дань: Сарая, Каракорума и Ханбалыка, и в итоге добралось до Тихого, а осваивая великие сибирские реки – и до Северного Ледовитого океана, по пути превратившись в самое большое по площади государство на планете».

Возможно, Евгений Янович Сатановский, потомственный металлург, кандидат экономических наук, президент РЕК (2001—2004 гг.) и Института Ближнего Востока, профессор МГУ и МГИМО, сильно пожалел потомков обрусевших иноземцев, не указал и другие заметные следы их гегемонистских устремлений (и очень даже впечатляющих): на Востоке – Аляска и пол-Америки, на Западе – Польша, Ливония, Финляндия, пол-Норвегии (включая Грумант – Шпицберген), Крым, Кавказ и далее… до Гималаев.

Почему-то в стороне от научных открытий «ученого с мировым именем» оказались не менее уникальные достижения потомков «скандинавских пиратов», особенно из числа датских и норвежских конунгов. Ведь смогли же они на месте микроскопических «земель» на берегах Ла-Манша построить аж две империи – Французскую и Английскую. Над последней даже солнце не заходило 24 часа в сутки. И к мировому господству стремились именно потомки викингов с Туманного Альбиона, сумевшие уничтожить морское могущество былых владычиц морей-океанов – Голландии и Испании. «В первые 50 лет XIX века, когда Россия всего лишь ненамного расширила свою территорию, британцы побили все рекорды, увеличив подконтрольную территорию почти

В. Суриков. Покорение Сибири Ермаком. 1895 г.

на 50 тысяч квадратных миль. В середине XIX века 19 миллионов британцев господствовали над 196 миллионами жителей заморских территорий, нещадно эксплуатируя их, жестоко и кроваво пресекая любую попытку сопротивления…».

О месте и роли шведских ярлов в российской истории в свое время говорили многие: одни из них были сталинскими лауреатами, другие – профессорами в Йеле. К сожалению, вряд ли выпускники МГУ и МГИМО узнают от востоковеда с «нестандартным взглядом на события и персоны» о таких именах, как М. И. Артамонов, С. В. Юшков, Б. Д. Греков, В. В. Мавродин, Г. В. Вернадский. Жаль нашу молодежь – надежду госуправления и дипломатии, – ведь перечисленные историки имели несколько иной взгляд на заслуги этих самых норманнов в госстроительстве будущей Российской империи, нежели Евгений Янович.

После кончины царя Ивана Васильевича Рюриковича (Иван IV Грозный) дело освоения Сибири продолжил (формально) его «скорбный умом» сын Федор Иоаннович, а по существу – всенародно избранный (на Земском соборе в 1598) Борис Федорович Годунов. «По бесконечным русским дорогам разъезжали бирючи, которые призывали всех бывальцев и видальцев, людей, привычных к ратному делу, идти на службу в Сибирь. На этот зов откликнулось много удалых и умных голов».

Отбывающих в сибирскую сторонушку хорошо снабжали оружием и деньгами и давали разные льготы. И тот, кто решил осесть там на земле, получал от государства «по три мерина добрых, да по три коровы, да по три козы, да по три свиньи, да по пяти овец, да по два гуся, да по пятерке куров, да по два утят, да на год хлеба, да соху со всем для пашни, да телегу, да сани, да всякую житейскую рухлядь, да еще в подмогу по двадцати пяти рублёв человеку.».

А вообще-то в те давние времена было несколько вариантов решения «кадрового вопроса» для Сибири:

– По договору («по прибору») – то есть добровольно, со всеми вышеуказанными льготами.

– «По указу» – то есть в приказном порядке, от города, района, другой какой-либо территориальной единицы согласно указанной квоте, опять же с некоторыми льготами.

– Высылка в Сибирь военнопленных (поляков, литовцев, шведов, ливонских немцев и пр.). Лояльных и особо дисциплинированных даже зачисляли в царское войско.

– И, конечно же, отправляли в Сибирь преступников, дабы те ударным трудом крепили мощь растущей империи.

В.М. Голицын.Ру сское поморское судно XVI века, 1940 г.

Иван Васильевич Грозный

Иван Грозный был человек очень грамотный и весьма восприимчивый ко всему новому, в том числе и в военно-политической области. В ходе Ливонской войны (1558—83 гг.) с тремя балтийскими государствами за выход к Балтийскому морю использовал иностранный опыт. Не имея собственных военно-морских сил, нанял датского капитана Карстена Роде, дал ему деньги, царскую грамоту (то есть каперское свидетельство) и указание «Топи их всех, а добычу себе!».

Выбор был удачен: Роде меньше чем за год (1570—71) создал целую флотилию из 17 вымпелов, захватил около 20 польских, шведских и «ливонских» судов стоимостью 500 000 иоахимсталеров. Надо заметить, что в это же время на океанских дорогах разбойничал (с большим успехом) английский корсар Фрэнсис Дрейк (1540—96 гг.).

Вдобавок не чурался работорговли и… стал вице-адмиралом.

К слову сказать, именно при Иване Васильевиче Грозном, «лютом кровопивце», «истребителе лучших людей», территория нашего государства выросла с 2,8

млн до 5,4 млн квадратных километров!

То есть почти в два раза.

Покорение Сибири – битва казаков во главе с Ермаком с татарским войском. 1880 г.