Олег Гоков - Очерки Персидской казачьей бригады (1878-1895): по русским источникам

Офицеры в Персии, отмечал В. А. Франкини, имелись двух видов: «одни принадлежат к высшему сословию и получают чины и места по протекции или за деньги, а другие к мелкой провинциальной шляхте, и в таком случае назначаются сарбазами, им же подвластными, на должности субалтерн-офицеров [234]батальона, набираемого в области; но за это офицеры обязаны преподнести полковнику подарок в 30 или 50 туманов, без чего они не допускаются к исполнению обязанностей, потому что в персидской армии чины от султана (капитана) до наиба (прапорщика) жалуются сартипом (генералом) или сархангом (полковником), командиром батальона, а высшие чины от капитана до генерала – военным министром. Генералы же назначаются шахом, но вообще все чины приобретаются за деньги. Однако сарбазы не принимают в свой фоудж офицера, принадлежащего к другому племени; и только высшие начальники – сартипы и сарханги, составляют исключение» [235]. Низший офицерский состав комплектовался «рекрутским набором, причём в офицеры должны были идти ханы (помещики)». Срок службы, как утверждал Павел Васильевич Максимович-Васильковский, был пожизненным, в случае убыли младшего офицера на его место назначался новый хан из того же села. «Командир фоуджа сам назначал офицеров на различные должности и ему же было предоставляемо право производить их во все обер-офицерские чины, а в штаб-офицерские чины и выше производились они шахом» [236].

Из сказанного становится понятным, с какими трудностями в создании единого внутреннего распорядка, основанного на российских уставах, столкнулись российские инструкторы и особенно подполковник. Стремление последнего построить обучение кавалеристов и чинопроизводство (как, впрочем, и всё, что было связано с полком, а затем с ПКБ) на основе принципов и уставов, принятых в России, наталкивалось на местную действительность. Осложняло его также то, что формально новая часть являлась подразделением персидской армии. Соответственно, на нее распространялись законы и принципы, сложившиеся здесь. «Армия поглощает больше половины всех доходов страны, берёт в свои ряды людей из лучшей части населения, а между тем армии в настоящем смысле слова нет – существуют только части разнообразнейшего состава, обучения и вооружения, – писал в 1880-х гг. А.М. Колюбакин. – Грабёж казны, обирательство низших классов высшими, правящими, и продажность всех и всюду, от младших до старших чинов в администрации и в войске, лежат в основании государственной системы. Вся страна со всеми отраслями государственного устройства, составляет как бы добычу десятка тысяч начальствующих лиц, имеющих большую или меньшую долю в дележе» [237]. К тому же патриархально-родовые связи, особенно среди мухаджиров, приводили к существованию в ПКБ двух параллельных цепочек подчинения – официальной и неофициальной, где главами выступали не офицеры, а лидеры кланов, люди знатного происхождения. Таким образом, все эти сложности – отсутствие дисциплины, уставов, низкую воинскую подготовку нижних чинов и отсутствие таковой у офицерского состава, недостаток централизации, тотальную коррупцию, доминирование личных и патронажных связей – предстояло преодолевать русским инструкторам в своей работе [238].

9 июля 1879 г. недалеко от Тегерана, неподалеку от Зергенде [239], где находилась летняя резиденция русского посольства [240], А. И. Домонтович разбил учебный лагерь. Официальным же днем основания будущей бригады стало 15 июля 1879 г. [241]

Благодаря решительности и умелым действиям А. И. Домонтовичу удалось достаточно быстро сформировать первый полк [242]. «Скоро окончится 4 месяца, как начались формироваться персидские “казачьи” полки, – писал подполковник в записке о состоянии дел с обучением от 24 октября 1879 г. – За это время полк (имелся в виде мухаджирский полк – О.Г.) в 400 человек нижних чинов, вполне сформирован, одет, снаряжён и вооружён. Обучение его также не оставляет желать ничего лучшего. Несколько раз он бывал на смотрах, как сипехсалар-азама, так и его величества шаха и получал самые лестные похвалы, причем высказывалось удивление быстрому успеху как строевого обучения, так и главное, установлению полного порядка и дисциплины в части» [243]. Как видно из текста, А. И. Домонтович главное внимание обратил на приучение мухаджиров к дисциплине и умению держать строй. Ни в этом, ни в других источниках не сообщается об огневой подготовке и обучении сабельному бою – то есть тех составляющих боевой подготовки кавалеристов, которые необходимы в сражении. Подполковник вынужден был начать с самого главного на тот момент – формирования устойчивого воинского подразделения. И это ему удалось: в течение месяца он довольно сносно подготовил вверенных ему людей. В начале августа русский офицер обратился к военному министру с просьбой устроить смотр полку. Как откровенно признавался А. И. Домонтович, им двигало «желание отметить весьма быстрые успехи в обучении кавалерии, достигнутые в 1 месяц со дня формирования полка» [244]. Хусайн-хан назначил смотр на 7 августа. Работа, проделанная А. И. Домонтовичем, произвела впечатление на шаха. Довольный смотром, он приказал увеличить состав части до 600 человек [245], что послужило началом преобразования ее в ПКБ. Однако вопрос, когда именно был создан второй полк, остается открытым. О. А. Красняк в своих работах не указывает точной даты [246], как нет ее и у некоторых других авторов [247]

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Под Ираном мы будем понимать государство конца XVIII – начала ХХ в. О разных пониманиях Ирана см.: Асатрян Г. С. Этническая композиция Ирана: От «Арийского простора» до Азербайджанского мифа. Ереван: Кавказский центр иранистики, 2012. C. 13; Бартольд В. В . Историко-географический обзор Ирана // Работы по исторической географии и истории Ирана. М.: Восточная литература, 2003. С. 31–228.

Берже А. П. Самсон-хан Макинцев и русские беглецы в Персии 1806–1853 гг. // Русская старина. 1876. Т. 15. № 4 (апрель). С. 770–804; Бларамберг И. Ф. Воспоминания . М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1978. 357 с.; Базиленко И. В. О беглом россиянине С. Я. Макинцеве (Самсон-хане) и его иранской службе (первая половина XIX в.) // Базиленко И. В. Историография, религиоведение и культурология Востока: учеб. пособие для студентов направлений «Зарубежное регионоведение», «Религиоведение», «Культурология». СПб.: Изд-во Политех. ун-та, 2011. С. 283–294; Базиленко И. В. Российский дезертир С. Я. Макинцев (1780–1853) и его полувековая служба Ирану // Базиленко И. Россия – Иран. История отношений и эволюция религиозных идей (конец XVI в. – нач. XX в.). Saarbrьcken: LAP Lambert Academic Publishing, 2012. С. 255–270; Базиленко И. В . Российский беглец С. Я. Макинцев (1780–1853) и его полувековая служба Ирану [Электронный ресурс]. URL: http://christianreading.info/data/2012/02/2012-02-06.pdf; Бларамберг И. Ф. Воспоминания. М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1978. 357 с.; Гоков О. А. Русская военная миссия 1853–1854 гг. в Персию в контексте «Восточного вопроса» // Русский сборник. М.: Регнум, 2012. Вып. 13. С. 74–96; Евстратов А. Русские богатыри на службе у шаха Персии // Современный Иран. 2011. № 3. С. 61–65; Кибовский А. «Багадеран» – Русские дезертиры в персидской армии. 1802–1839 // Цейхгауз. 1996. № 5. С. 26–29; Кибовский А. Багадеран // Родина. 2001. № 5. С. 81–87; Кругов А., Нечитайлов М. Персидская армия в войнах с Россией. 1796–1828 гг. М.: Фонд Русские Витязи, 2016. С. 84–105; Кругов А. И., Нечитайлов М. В. Русские дезертиры в иранской армии (1805–1829 гг.) // Tarix və onun problemləri. 2013. № 1. С. 45–58; Кругов А. И ., Нечитайлов М. В. Русские дезертиры в иранской армии (1805–1829 гг.) // История и её проблемы. 2013. № 1. C. 48–53; Кругов А. И ., Нечитайлов М. В. Русские дезертиры в иранской армии (1805–1829 гг.) [Электронный ресурс]. URL: http://www.reenactor.ru/ARH/PDF/Kryglov_Nechitailov.pdf; Ларин А. Б. Российская политика в Иране в 30-е – середине 50-х гг. XIX. Дисс… канд. ист. наук. Самара, 2010. 283 с.; Симонич И. О. Воспоминания полномочного министра: 1832–1838 гг. М.: Наука, 1967. 174 с.; Тер-Оганов Н. К. Военные и внешнеполитические факторы создания регулярной армии в Иране в первой трети XIX века // Canadian-American Slavic studies. Revue canadienne-américaine d’études slaves. 2012. Vol. 46. Is. 1. Р. 1–39; Тер-Оганов Н. К. К истории формирования регулярной армии в Каджарском Иране // Проблемы востоковедения. 2014. № 4. С. 87–93; Тер-Оганов Н. К . От военной модернизации к национализму и национальному государству в каджарском Иране // History and Historians in the Context of the Time. 2015. Vol. 14. Is. 1. Р. 39–50; Тер-Оганов Н. К. Создание и развитие иранской регулярной армии и деятельность иностранных военных миссий в Иране в ХІХ в.: Автореф. дисс. … кандидата исторических наук. Тбилиси, 1984. 28 с.; Ханыков Н. Очерк служебной деятельности генерала Альбранда. Тифлис: Типография канцелярии Наместника Кавказского, 1850. 38 с.; Calmard J. Les Reformes Militaires sous les Qajars (1795–1925) // Entre l’Iran et l’Occident. / ed. Y. Richard. Paris, 1989. Р. 17–42; Cronin S. Armies of Qajar Iran [Электронный ресурс]. URL: http://kavehfarrokh.com/iranica/militaria/iranian-military-history-and-armies-post-islamic-era-to1899/professor-stephanie-croninarmiesof-qajar-iran; Cronin S. Building a new army: military reform in Qajar Iran // War and Peace in Qajar Persia. Implications Past and Present. London et New York: Routledge, 2008. Р. 47–87; Cronin S. Importing Modernity: European Military Missions to Qajar Iran // Comparative Studies in Society and History. 2008. Vol. 50. Is. 1. Р. 197–226; Farrokh K. Iran at War. 1500–1988. Oxford: Osprey, 2011. P. 163–243; Cronin S. Deserters, Converts, Cossacks and Revolutionaries: Russian