Шикур Шабаев - Российская провинция: 90-е, прощание с СССР. Мордовия в газетных публикациях 1989—1991 гг.

– Сталин не запрещал колокольный звон, он действовал по-другому. Запрет пришелся на хрущевские времена. Причем внешне все было по закону: собирали петицию окрестных жителей – мол, колокола мешают спать мирным гражданам, – и выносила приговор: молчать!

Так продолжалось до недавнего времени и в Саранске. Пока в центральной печати не появилась реплика, осуждающая подобную практику. В числе нескольких адресов назывался и Саранск. Запрет моментально был снят.

Звонит у нас староста. Пока отсутствуют четкий ритм, мелодичности не хватает, хотя и обучал специалист из Данилова монастыря; прежние-то навыки, естественно, утрачены. Но со временем, даст Бог, все придет.

– Так, значит, не мешает колокольный звон сну мирных граждан?

– Думаю, это было лишь основание для запрета. Кроме того, крайние литургии, ранним утром и поздним вечером, у нас не исполняются. Несколько раз в году звонят колокола по ночам /на Пасху, к примеру/, но вряд ли это вызовет возмущение людей.

– Отец Андрей, не могли бы вы сказать несколько слов об отношении молодых к церкви? Ведь не секрет, что этот интерес объясняется прежде всего обыкновенным любопытством, а не колебаниями идеологического порядка. Много ли молодежи среди ваших прихожан?

– На самом деле, саранской молодежи, если, скажем, сравнить с Москвой или Пензой, на службе обычно мало. Но ведь во все времена в церковь чаще ходили пожилые люди. Ответственность за свой род приходит со временем, а молодые больше думают о себе, устраивают своя жизнь.

И все же о затухании интереса молодежи к церкви говорить, по крайней мере, рано. В прошлое воскресение, например, я венчал 15 пар, 1—3 пары приходит в будни. Эти цифры говорят о многом.

– А как вы относитесь к атеистической, антирелигиозной пропаганде?

– Честно говоря, я ее не ощущаю. Часто под атеизмом понимают лишь обвинение церкви – без доказательств, без фактов, но подобная «пропаганда», пожалуй, может лишь укрепить веру.

– Верите ли вы в приметы? Скажем, в «черную кошку»?

– Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо углубиться в историю. Христианство – религия города, она выражает в себе стремление человека от греха, как бы вы сказали, к социальной справедливости. В сельской же местности, по сути, сохраняется двоеверие. Тесное сплетение христианства с язычеством. Вера связывается с надеждой сельчанина на хорошую погоду, добрый урожай. От язычества – и суеверия. В Саранске их, замечаю, целый пласт. Исповеди верующих – доказательство этому. Искренно верят в пустые ведра, в «несчастливость» черной кошки. Это противоречит вере в Бога.

– Вы говорили об исповеди. Каким образом происходит этот процесс? Художественная литература прошлого рисует исповедь как доверительную беседу, так сказать, с глазу на глаз…

– Когда верующий исповедуется в совершенных грехах, а священник, внимательно и доброжелательно выслушав его, произносит: «Грехи твои прощаются, иди и больше не греши»? Нет, сейчас все происходит все несколько иначе, на индивидуальные беседы просто-напросто уже не хватает времени. Совершенное богослужение формализовано. Я объясняю положения Евангелия, основные постулаты учения Господня, стараясь учитывать все три категории людей, посетивших церковь: и истинно верующих, и колеблющихся» и просто любопытствующих. Зерно, брошенное в благодатную почву, обязательно даст всходы.

– Не могли бы вы, батюшка, рассказать немного о себе: откуда вы родом, из какой семьи, как пришли в церковь?

– В миру я Удовенко Андрей Михайлович. Родился на Сахалине, но основную часть жизни – 20 лет – прожил в Москве. Родители, как ни странно, были неверующие. Дед с отцовской стороны, например» считал себя убежденным атеистом – он являлся членом партии. Так что детские годы мои были освящены отнюдь не молитвам.

Стал верить в Бога с 14 лет – в результате чтения Евангелия. Думаю, если человек прочитал эту вечную книгу, ему трудно остаться вне веры.

– Однако, это не помешало остаться нам на материалистических позициях?

– Каждый видит в священном писании то, что он хочет видеть. Мне оно определило весь жизненный путь. После окончания десятилетки учился в Московском институте связи. Получив диплом инженера, честно отработал по распределению положенный срок. Позже – работал в различных церквях Москвы и Пензы. По внутрипархиальному распределению – есть и такое! – был направлен в Саранск.

– Простите, но достаточно ли высшего технического образования, чтобы читать проповеди?

– Священный сан не связан с духовным образованием. Это совершенно различные вещи. Кроме того, сейчас я учусь заочно в семинарии…

– Говорят, что в духовных учебных заведениях проходят историю партии. Так ли это?

– Да, изучение Конституции СССР и истории КПСС – обязательно. Мы не можем существовать обособленно от жизни своей страны.

Изучаем мы и веру иноверцев. Тот же Коран, скажем, я прочитал два раза.

– Вы женаты?

– Мой сан не запрещает иметь семью. Я женат, жена у меня москвичка, у нее также высшее техническое образование. Сейчас не работает.

– И, естественно, тоже верующая?

Отец Андрей сдержанно улыбнулся. Вопрос был явно излишним.

– Читаете ли Вы еще что-либо кроме церковной литературы?

– Регулярно – журнал «Огонек» и «Юность». Газеты не читаю, обо

всех новостях узнаю от верующих, а телевизор смотрю.

– Можно ли говорить о Вашем свободном времени?

– Оно также занято чтением.

– Позволительно узнать, какие книги интересуют Вас?

– Обычно это Евангелие. Книга богатая и полная как жизнь. Вечная книга…

– Если не секрет, сколько Вы зарабатываете? Или это выражение неуместно?

– Отчего же, не секрет. Мой доход – 450 рублей в месяц. Казалось бы, немало. Но раз в квартал мне приходится платить налог – 657 рублей. Что касается в целом церкви, то она платит государству прогрессивный подоходный налог и другие платежи – за землю, свет, воду…

– В общем, как любое другое учреждение?

– Да. На мой взгляд, церковь существует только потому, что ее деятельность выгодна государству.

– Но, может быть, вернее здесь говорить не о государстве, а об обществе? Какая-то часть наших сограждан имеет потребность в вероисповедания – и как следствие этого существует такой институт как церковь?

Несмотря на предварительную договоренность, наша беседа все же начинает приобретать характер спора. Неожиданно отец Андрей предлагает провести эксперимент:

– Вот вы, атеисты, утверждаете, что Бог должен как-то проявить себя. Пусть каждый из читателей, прочитав эту беседу, поспросят Господа как-то объявить о себе. Посмотрим, что из этого получится.