—со словом-заклинанием, с движением-танцем, с развертывающимся обрядовым действом, а также с изобразительными компонентами обряда – наскальными рисунками. Этот художественный комплекс составлял неотъемлемую часть человеческого существования, был непосредственно включен в жизнь. Уже в первобытном обществе сложились различные формы культов: магия, тотемизм, анимизм, фетишизм, они существовали и развивались параллельно. Заметное место среди них занимала магия (волшебство). Она существовала уже в позднем палеолите (культы эпохи материнского рода), а зачатки её ученые относят к неандертальскому периоду [69, с.17]. Магия представляла собой предварительное разыгрывание определенного действия с целью достижения желаемого результата. Она отражала веру человека в его способность воздействовать на других людей и явления природы. Эта вера опирается на характерный для древних людей пралогический тип мышления: предметные представления смешаны в нем с элементами эмоционального и волевого порядка, пропитаны ими [42, с.31]. Стремясь найти общие для разных сторон жизни закономерности, первобытный человек (в отличие от людей более позднего времени) не создавал понятий и логических концепций, а переносил свойства одного предмета на другой предмет, уподобляя их друг другу. Такое сопричастное перенесение сначала мыслилось как незыблемая реальность, в которой нет места для чего-то сверхъестественного. Но со временем возникает собственно магическое мышление, суть которого в том, что, логически освоив некоторые законы действительности, человек всё же находит отдельные предметные связи непостижимыми, управляемыми сверхъестественными силами, разумными действиями каких-то могущественных существ. Эти могущественные живые начала представлялись не как идеальное «нечто», не как дух, а как материально действующие, а, следовательно, вещественно существующие; поэтому предполагалось возможным воздействовать на их волю, например, задобрить. [15, с.156]. Таким образом, с помощью колдовства и чародейства человек пытается управлять течением природных процессов, воздействовать на других людей, богов и духов. Возникает магический обряд, посредством которого осуществляется «порча» или исцеление человека от болезни, вызывание дождя, обеспечивается успешное начало охоты, рыбной ловли или сельскохозяйственных работ. «Магическая деятельность – попытки воздействовать на олицетворенные закономерности природы эмоциональным, ритмическим „божественным“ словом, жертвоприношениями, обрядовыми телодвижениями» [15, с.158]. «Каждый культ включает магическую практику: всякие молитвы, начиная с первобытных и вплоть до современных религий, есть, по существу, форма наивного и иллюзорного воздействия на внешний мир. Первобытный человек стремился оказать вымышленное им влияние на природу. Эти приемы, собственно, и являются магической практикой. Прежде чем идти на поиски кенгуру, австралийцы ритмично танцуют вокруг рисунка, изображающего столь желанную добычу, от которой зависит существование племени» [27, с.23—27]. Магическое действие производится в виде заговора, заклинания. В отличие от исторически более поздней
молитвы оно имеет требовательный характер. Важнейшим его элементом является некая словесная формула, способная воздействовать на ход вещей. Магическая сила заклинания опирается на поэтические средства языка, что позволяет считать его одним из проявлений искусства слова. Но арсенал заклинания не ограничивается языковыми приемами. Маги могут использовать в своей практике музыкальные инструменты, запахи, прикосновения, стоны, чревовещание и другие средства [35, с.63]. Культура заклинания, колдовства связана со способностью человека входить в транс – экстатическое состояние сознания, порою сопровождающееся галлюцинациями и имеющее сакральный смысл, дающее возможность вступить в непосредственный контакт с духами и богами. Стремление к действенности заклинания оказывается стимулом к омузыкаливанию речи (энергичная, организованная ритмика, повелительная интонация и пр.) [33, с.15—17]. Совершаемые древними колдунами магические обряды нередко представляли собой подобие театрального действа. Заклинания могли не только произноситься, но и пропеваться. Они сопровождались ритуальными танцами и колдовскими плясками (их изображения дошли до нас из каменного века [81, с.87] и игрой на музыкальных инструментах). Музыка – средство открытия врат потустороннего мира – непременно должна присутствовать в любом ритуале. Мифология сохранила нам образ Орфея, лира которого имела чудодейственную силу. Магическое действие могли оказывать флейта, древние цимбалы, тимпаны, применявшиеся в культах таинств [51, с.254]. Это было нерасчленимое синкретическое единство религиозного акта и искусства, включавшего в себя целый ряд компонентов, развившихся впоследствии в специфические виды художественной деятельности.
До нашего времени магия сохраняет свое место в жизни относительно изолированных от остального мира этнокультурных обществах, затерянных в сельве Амазонки, бескрайних просторах Африки, джунглях стран Юго-Восточной Азии [8, с 81]. Как элемент культуры магия существует и в развитых современных обществах, определяя, наряду с религией и наукой, взгляды человека на мир. Пережитки магии сохранялись до недавнего времени в фольклоре многих народов. Их можно, в частности, обнаружить в трудовых и обрядовых песнях восточных славян (русских, украинских, белорусских). «По своему происхождению эти песенные жанры относятся еще ко временам древнеславянского мира, задолго до образования Киевского государства (IX век нашей эры)» [61, с.29, 39]. Характерными для того времени были напевно интонируемые «закликания» – песени-призывы, обращенные к различным явлениям и стихийным силам природы, например, к весне, морозу, солнцу, ветру, дождю, как к живым одушевленным существам. Силой слова и музыки люди пытались воздействовать на природные силы, от которых зависели результаты земледельческого труда (успех пахоты, сева или жатвы). Магическим смыслом были насыщены многие календарные обряды: сжигание соломенных кукол, изображавших масленицу, должно было ускорить окончание зимы, купальские песни, связанные с древним культом огня, – воздействовать на начинавшиеся вскоре уборочные работы – сенокос и жатву. Первоначально обрядовые действия имели непосредственный практический смысл. Со временем они нередко приобретали характер игры, в процессе которой воспроизводились трудовые и обрядовые движения (славянские хороводные песни, карнавальные песни итальянцев, испанцев) [12, с.325]. Как отмечает Т. Попова, – характерную особенность поэтического изложения закличек, равно как и значительной части обрядовых песен, составляло изложение в форме прямого обращения, приветствия, призыва, утверждения, приказания: «Дождик, дождик, пуще!», «Мороз, мороз, приходи кисель есть!», «Масленица-мокрохвостка, поезжай со двора!». В тесной связи с этим стоит преобладание в напевах закличек интонаций зова, клича, нередко связанных с ритмическим растягиванием акцентируемых слогов, иногда – с повелительными квартовыми ходами, а также интонаций настойчивого утверждения, реализующихся в виде многократного повторения коротких, но ярко выразительных мелодических оборотов. Подобного рода заклички солнца и дождя до недавнего еще времени бытовали в детской среде в качестве традиционных детских песенок простейшего мелодического склада [61, с.37].
Читать дальше
