Василий Киреев - Пёзский волок. Серия «Мои кольца. Встречь солнца». Книга первая

Созваниваемся с ребятами на экспедиционной машине – они уже в Пинеге. Так что, докупив кое-каких продуктов, решаем выдвинуться навстречу, дабы перехватить их у переправы через Мезень. Погода опять портится, снова затянуло небо и пахнуло осенью, как пахнут в лёгком воздухе невесомые мельчайшие капли то ли дождя, то ли тумана…

Вот они!

Экспедиционная машина – «Деф» – на выезде с парома. Мезень.

Сразу едем в Бычье, от переправы тут рядом: меньше, чем через километр – поворот с дороги на это село. Поначалу кажется, что дорожка получше той, что ведёт в Мезень; по крайней мере, тут нет гребёнки. Но есть другие подвохи – вот этот понтон из двух старых барж большой водой затопило…

Дорога на Бычье.

Это переправа через приток Пёзы, реку Няфта. За неделю перед нашим выездом Николай Федотыч позвонил и сказал, что начинать придется ниже, в Бычье не проехать. Но теперь вода слегка спала. У Бычья скошенные луга и поставлено сено, что не может не радовать глаз. Но дорога портится настолько, что на нашей машине – «Ссанг Йонге» – включаем полный привод. Пёза здесь полноводна, а паром у Бычья совсем маленький, наши две машины («Деф» -то с прицепом) входят с трудом.

Паром у Бычья.

И его приходится ждать – паромщик ускакал на своём мопеде в деревню. Но его быстро «вызвонил» подъехавший перед нами местный житель. Тут, кстати, сотовая связь уже отсутствует, как класс, но у местных жителей есть обычные, стационарные телефоны, и с собой они носят трубки радиотелефонов. Такая вот мобильная связь… Вдоль Пёзы, кстати, проложена телефонная линия, и это всё, что связывает жителей дальних деревень с миром. Ну, кроме самой Пёзы.

А парень, вызвавший паромщика, пропускает нас вперёд: «Дак, я ж домой еду…». Потом окажется, что он – сын хозяина дома, который мы использовали, как «стапель» – место сборки и постановки на воду наших плавсредств. Кстати, о Бычье. Тут склоняют так: Бычье, Бычья, Бычью… Да, для настройки. Вот, попробуйте произнести нечто среднее между «Бычье», и « Бычай »… а, всё равно не получится, как у местных. Вообще, местный говор ( гово́ря ) – тоже то, что настраивает вас на другое восприятие. Вот, попробуйте представить… высокий уго́р , на котором пожилая крестьянка в платке ставит вёдра на землю. Глядит на вас, приставив, несмотря на пасмурное небо, ладонь ко лбу. И спрашивает: «А магазин-то по́ло́й ?» Вот так и произнесите полой , с двумя ударениями, но на первый слог чуть сильнее. И, видя недоумение в ваших глазах, удивляется: « Мещана, чтоль? ». И добивает вас, ещё не успевших построить ряд-цепочку похожих слов к слову полой , чтобы перевести его, как открытый . (Ну, как вы это делаете в Болгарии или Сербии – знаете же, как понимать славян? Подбирать к непонятным словам аналоги, а к ним – синонимы, главное – успевать…) Да, добивает фразой, произнесенной самой себе: « Ну, по́йду во́ды прин ёсу! ». Впрочем, сюжет подсказан Олегом Коткиным – сюда я его для «настроинга» вставил…

А Пёза преподнесла жителям другой сюрприз. Вы же читаете рассказ с открытой картой? И какой же тогда паром перед Бычье, оно же с этой стороны?

Бычье-на-Пёзе

Ага, было с этой, до прошлого года. Полой (вот она, с магазином-то аналогия!) водой Пёза срезала мыс ( нос , или кляп ), на котором находится Бычье, и течёт теперь напрямую. А с той стороны осталась старица, на берегу которой, по привычке, и держат лодки местные жители.

День уже давно перевалил за половину, и сегодня мы не будем делать попыток собрать наши плавсредства – постановка на воду будет завтра. Тем не менее, сегодняшний визит, кроме любопытства по поводу места «стапеля», несёт ещё один, очень важный практический смысл – нам надо поставить новую «Ямаху», приехавшую на «Дефе», на лодку-ракету Николая Окулова. Мотор совсем новый, обкатать его в Москве мы не успели, поэтому надо поставить и завести. Пока мы будем чай пить, с шанюжками 8 8 Ша́ньги – северное блюдо, круглые открытые пирожки на дрожжевом тесте с начинкой. с черникой и морошкой, он потарахтит на холостых, потом прибавим газку и оставим работать, под надзором Александра, гостеприимного хозяина дома в Бычьем, и его сыновей, может и до утра, до нашего завтрашнего окончательного приезда. Проезжаем через деревню, через двор Александра, луг за которым приводит к обмелевшей старице, лишь год назад бывшей основным руслом. Берег тут – чавкающая « няша », но он достаточно полог и удобен – можно подъехать почти к воде. А на реке – лодки…

Лодки на Пёзе

Та, что справа – и есть на ближайшую неделю наш основной транспорт.

Самое время о лодках, да? Вообще-то, искусство делать лодки – одно из главнейших и древнейших в этих местах. Лодки тут шьют . Вернее, в старые времена шили . В самом прямом смысле шили – скрепляли доски еловым корнем, как верёвкой. Причём, на гвозди перешли относительно недавно – шитая лодка служила в разы дольше той, что на гвоздях. И сейчас остались мастера, способные сшить лодку. Про одного такого мастера зашёл и у нас как-то разговор с Окуловым:

– Виктором его зовут. Он ещё на Соловках работал….

– … в Морском музее, на Сельдяном мысе, – подхватил я.

Но это не мир тесен, я перестал употреблять эту расхожую поговорку. Нет, тут люди знают всё и обо всех, особенно, о людях, по-настоящему уважаемых. Но к лодкам. Понятие « шить » лодки осталось в ходу, оно относится и к лодкам, построенным из досок посредством гвоздей. И пусть, что не еловым корнем. И пусть в основе конструкции – доски, а не «курица» (ой, кокора , или лучше, ко́рга ) – заготовка из части ствола дерева, переходящей в корень и задающая, тем самым, изгиб носовой части…

В каждом регионе лодки делают по-своему, приноравливаясь к тем условиям, по которым ей предстоит ходить. Вот лодка жителя нижней Пёзы (хм, вот ещё тема – жителей Пёзы знаете, как зовут? Пе́зяна

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».