Константин Гаврилов - Верхний палеолит бассейна Десны. Преемственность и вариабельность в развитии материальной культуры

Разделение деснинских и среднеднепровских стоянок поздней поры верхнего палеолита на два хронологических этапа, проведенное С. Н. Лисицыным, основывается, главным образом, на представлении об уменьшении со временем размеров пластинчатой заготовки, использовавшейся для изготовления ведущих типов каменных орудий. Этот тезис не вызывает возражений при сравнении между собой памятников средней и поздней поры верхнего палеолита данного региона. Однако мнение, что эта же тенденция сохраняется на всей территории Среднего Поднепровья и Подесенья на протяжении поздней поры без каких-либо вариантов, является априорным допущением, и его нужно специально доказывать. Ведь выявленная картина может быть рассмотрена и как результат проявления локальных особенностей развития того или иного памятника. Сосуществование в рамках поздней поры верхнего палеолита стоянок, чей инвентарь характеризуется различными метрическими параметрами пластинчатых заготовок, показано в работе Х. А. Амирханова для территории бассейна Оки (Амирханов, 2004), и нет никаких оснований отвергать возможность подобного рода явления в центре Русской равнины. Эту возможность необходимо иметь в виду и по другой причине. Последние раскопки стоянок бассейнов Среднего Днепра, Подесенья и Посеймья приносят всё больше аргументов в пользу признания достаточно длительного существования или многократного посещения этих поселений при достаточно устойчивом сохранении населением культурных традиций (Ахметгалеева, 2007; Хлопачёв, Грибченко, 2012). Возможно, именно этим обстоятельством объясняется «длинная хронология» отдельных поселений поздней поры верхнего палеолита при наличии достаточно представительных серий радиоуглеродных датировок, на что в свое время обратила внимание Л. В. Грехова (Грехова, 1990).

Предлагаемое вниманию читателя исследование в своих выводах опирается именно на такое представление о временном соотношении стоянок, относящихся прежде всего к средней и поздней поре верхнего палеолита. Рассмотрение совокупности радиоуглеродных датировок опорных памятников центра Русской равнины (Радиоуглеродная хронология…, 1997) позволяет считать, что данная территория была обитаема в течение всей продолжительности названных хронологических подразделений. В данной работе результаты радиоуглеродного датирования рассматриваются как показатель относительной древности стоянок. Соответственно, метод радиоуглеродного датирования не считается способом установления астрономического возраста палеолитических памятников и/или продолжительности их реального времени обитания (Праслов, 1989; Свеженцев, 1997). С методологической точки зрения он может быть использован только для определения относительной хронологии и построения периодизационных схем, точно так же, как и стратиграфический метод. Очевидно, что ни тот ни другой метод не обладает самодостаточным значением, поэтому требуется постоянная корреляция результатов их применения при изучении тех или иных памятников.

Характер исследовательской цели и задач обусловил особенности изложения материала в данной работе. Предлагаемый вниманию читателя текст не содержит обзорной характеристики памятников бассейна Десны и Среднего Поднепровья в целом, а основной акцент в работе сделан на типологии изучаемых объектов материальной культуры, при помощи которой и выявляются основные закономерности развития культуры верхнего палеолита этого обширного региона.

Этот период, как уже было подчеркнуто, на территории Подесенья находится в начальной стадии изучения. Наиболее представительная коллекция получена при раскопках третьего культурного слоя стоянки Хотылёво 6. Достаточно интересные материалы дали разведочные работы, проведенные на участках распространения нижних культурных слоев пункта Д стоянки Хотылёво 2 и городища Кудеярка.

Памятник был обнаружен в 1950-е гг. Ф. М. Заверняевым и в 1981 г. исследовался А. Н. Сорокиным. Площадка, на которой располагается стоянка, представляет собой мысовой выступ, образованный бортом долины Десны и левым склоном Кладбищенской балки, в 275 м к западу от стоянки Хотылёво 2 (рис. 2).

В 2004 г. Хотылёвской археологической экспедицией здесь в раскопе 1 были вскрыты два культурных слоя, относящиеся к эпохе верхнего палеолита. Стратиграфия отложений, зафиксированная в раскопе, имеет следующую последовательность (рис. 3).

Нижний культурный слой (к. сл. 3), связанный с погребенной брянской почвой, перекрыт двухметровой толщей покровных позднеплейстоценовых суглинков, которые, в свою очередь, венчаются голоценовой почвой (1). Последняя представлена серой и светло-серой супесью. Серая супесь – пылеватая, биотурбированная. За счет деятельности почвенной фауны изначально ровная нижняя граница – волнистая, содержит мелкие фрагменты керамики и расколотый кремень (к. сл. 1). Это пахотный горизонт современной почвы, перекрытый и проработанный корнеходами из дернины, его средняя мощность составляет около 0,3 м. Пахотный горизонт подстилается светло-серой супесью, в нижней части приобретающей белесую окраску. Светло-серая супесь – легкая, пылеватая за счет кремнеземистой присыпки, разуплотненная (сыпучая). В ней прослеживаются корнеходы и следы деятельности землероев. Средняя мощность светло-серой супеси – около 0,24 м. Современная почва залегает с небольшим уклоном к северо-востоку, согласно с рельефом мысового участка. Светло-серая супесь отчетливо прослеживалась в восточной, северной и западной стенках раскопа 1. К югу ее мощность уменьшалась, и в южной стенке раскопа она не была зафиксирована.

Слой современной почвы подстилался линзами неравномерно окрашенной супеси – коричневато-ржавой за счет ожелезнения и белесой за счет кремнеземистой присыпки, включенными в толщу легкого бурого суглинка (2). Толщина этих линз составляла от 0,12 до 0,23 м, мощность суглинка – 0,3–0,4 м. Указанные образования связаны с верхом горизонта ортзандов (3). В свою очередь, ортзандовый горизонт представлен чередованием переплетающихся прослоев темно-ржавого и белесого суглинка. В верхней части ожелезненные прослои имеют мощность до 15 см, в нижней – истончаются до 3–5 см. Простирание прослоев в целом субгоризонтальное. Переход к нижележащему слою – плавный, по цвету и исчезновению четких ортзандов. Понижения ортзандов маркировали псевдоморфозы по повторно-жильным льдам, которые были зафиксированы в северной, восточной и западной стенках раскопа.

Горизонт ортзандов подстилался влажным суглинком палевого цвета с коричневым и серым оттенками (4). Мощность суглинка в среднем составляла около 1 м, максимальная мощность достигала 1,6 м. Суглинок содержал многочисленные включения ожелезненных частиц в виде псевдофибров, которые образовывали характерную сетку и залегали согласно с горизонтом ортзандов. В северной половине раскопа псевдофибры были зафиксированы вплоть до уровня культурного слоя 3. В толще палевого суглинка были также зафиксированы две прослойки серовато-сизоватого суглинка с включениями карбонатов. Эти прослойки залегали субгоризонтально с небольшим наклоном к северо-востоку, имели толщину от 0,1 до 0,2 м и были выдержаны по простиранию на всей площади раскопа. Они залегали на глубинах –6,8/–7,02 м и –7,02/–7,24 м соответственно. По всей видимости, названные прослойки отмечают перерывы в осадконакоплении, связанные с существованием стабильных поверхностей на данном участке. Каких-либо находок в прослойках зафиксировано не было. Поверхности прослоек маркировались линзами белого кварцевого песка толщиной от 0,2 до 0,6 м. В профиле южной стенки была зафиксирована трещина, спущенная с поверхности нижней прослойки и заполненная песком. Ширина трещины в верхней части составила около 5 см, глубина – до 0,8 м. Трещина достигала поверхности погребенной брянской почвы.