Александр Бушков - Русская Америка: слава и позор

Воспитание детей в том состоит, чтобы не допустить до плача не только младенца, но даже и семилетняго ребенка; по сему можно заключить, что отцы и матери весьма нежно любят детей. Они никогда ничем телесно не наказывают как малолетних, равно и взрослых, а только советуют. Когда ж приметят неисправление, тогда выговаривают и стыдят при собрании стариков. Если и сие последнее средство не подействует, то, презирая его, все почитают дураком или диким. Теперь отцы и матери приучают уже малых кланяться другим и молиться Богу. Девочки с 6 лет начинают работать: сучат ниточки, вяжут плетеночки (маутки) с довольным искусством и порядочною чистотою. Мальчики с 7 лет вместо забавы занимаются деланием стрелок, байдарочек, веселочек, часто на берегу бросают стрелки, а чрез то приучаются заблаговременно к будущим промыслам, помогают на реках в заготовлении кормовых припасов; с 14 лет приучают их ездить в байдарках, в тихое время удить рыбу и по бухтам стрелками гонять птиц; с 16 лет берут с собою отцы и родные в партию для промысла бобров. Женятся в то время, когда они собственными своими промыслами заготовят для себя и будущей своей жены нужное одеяние и свадебные подарки. Жених старается по большей части выбирать ту невесту, которая бы умела шить байдарку, парки и камлейки, хотя бы она была и гораздо старее жениха.

Сын просит прежде у отца позволение жениться, объявляя имя невесты. Отец иногда одобряет таковое его намерение, иногда назначает по своему выбору другую. Если сын на то согласен, то посылает он близкого своего сродника объявить о сем невестину отцу. Получив же желаемый ответ, на другой день жених сам приходит ночью к невесте, ложится подле ее во всей одежде; поутру, встав, идет за дровами, накаливает в прихожей каменья для бани, где моется вместе с невестою. По выходе из бани родные принесут жениховы подарки, которые прежде состояли в бобровых, еврашечьих, тарбаганьих и урильих парках, калгах, янтарях и суклях. Ими дарит тестя и прочих его сродников. На третий день приходит сын с своею женою к отцу, который, подарив ее паркою, камлейкою, суклями и бисером, потчует толкушею и при прощании скажет своему сыну: люби свою жену. После сего новобрачный с молодою опять возвращается к своему тестю, у которого живет столько времени, сколько пожелает. Новобрачные должны хранить целомудрие до 5 дней. Осенью, если богат, делает молодой игрушку. Сей обряд наблюдали еще до крещения. Иные с малолетства назначали жениху невесту, и это происходило только между самыми искренними друзьями.

Мужья с женами обходятся очень ласково, в присутствии других не смеют даже друг другу выговаривать и показать суровый вид, иначе с обеих сторон причтено будет к несносной обиде. Когда жена приметит, что муж не соответствует ее любви, то, рассердясь по причине ревности, бросается ему в лицо и ногтями царапает его; виновный муж сидит, повеся голову, не отваживаясь поднять руки своей на правосудную мстительницу. Теперь случается нередко, что муж наказывает жену, усмотрев ее непорядочную жизнь, а прежде сего мужья воздерживались от наказания жен по той причине, что сии последний угрожали побегом в утесы, лишением себя жизни или утоплением в воде. Сие самое действительно оные выполняли.

Случалось также нередко, что если кто, изобличив жену свою в неверности, не видел нималого ее исправления, то, отгоняя ее от себя, давал тот [знак] другим на замечание о ее неверности, отрезывая конец носа, а сердитый откусывал зубами. Жена ж, приметив и изобличив неверность своего мужа, имела право свободно его оставить, отойти к другому. У иных проворных и рукодельных баб бывали половинщики, кои жили между собою дружно и мирно.

Женщин и девиц отлучали и теперь отлучают от жилищ в особливую юрточку, когда только приметят немощь, ежемесячно свойственную их полу, и подают им туда пищу в особых посудинах и воду в особой калужке.

От колотья в груди лекарством служит алеутам малая морская рыба — бык каюлюк, которую одну отдельно употребляют в пищу до самого выздоровления; до и после также воздерживаются от других жирных снедей. Причину колотья приписывают внутренним созревающим чирьям, кои, по мнению их, происходят от нечистоты женщин. По прорвании таких чирьев приступают к другому лекарству. Наскоблив корня растения чикиналяхпак и хорошо отварив, дают пить поутру и вечером. Таковый отвар очень противен и так горек, что другой не может снести его употребления. В это время едят треску и другую нежирную рыбу.

При самом первом появлении наружных чирьев разрезывают своими ножами больное место и до созревания их для того не допускают, что они тогда бывают опаснее.

Когда болят печенки, тогда против их в пахах, где чувствуют боль, также разрезывают тело и по выпущении дурной крови засыпают пухом.

Если человек опухнет и покажутся на всем теле желваки, то прорезывают до кости пяты; во время тошноты, случающейся от многого истечения крови, кладут между пахами холодные камни, а унимают кровь истертою в порошок еловою гнилушкою. Когда пятки начнут подживать, тогда прорезывают и снимают на верхушке головы кожу в полтора вершка длины и более полвершка ширины. При сем случае очень много выходит крови, которую унимают или тем же порошком, или от палтуса сырым мясом, или глиною. Когда страждущий каменною болезнию от несносной боли сделается без чувств, в то время иногда вынимали камни — только малые, — разрезывая обыкновенными своими ножами оконечность тайного уда.

В случае застарелой глазной болезни производят иногда страшную операцию: выточенною из медвежьей кости толщиной в соломину палочкою прокалывают с обеих сторон начиная немного повыше оконечности бровей, так, чтоб она прошла, минуя глазное яблоко, до самой переносицы. В продолжение такой ужасной операции кладут страдальцу в рот еловаго дерева сук для того, чтоб от нестерпимой боли не откусил языка. После чего ничем не прикладывают и не обвязывают.

От головной болезни пониже темя прорезывают кожу до кости с той стороны, где более чувствуют боли, и по довольном истечении крови присыпают пухом.

Подняв иглою жилу и прорезав своим ножом, пускают кровь от головной болезни из той руки, в которой стороне чувствуют боль, из-под языка — от кашля и горла, от живота — из ног и из руки. Примечают дурную кровь по цвету, а унимают растертою гнилушкою; судят также по цвету крови о жизни и смерти человека.

Чинкак — коренья петрушки, — испарив, употребляют с жиром в пищу, а столокши, горячими припаривают опухоль.

Атунат — кислица толченая и отваренная — служит рвотным, а иногда и слабительным лекарством.

Чавыхят — чистяк (касички); отвар его кореньев бывает самым лучшим слабительным; сей корень едят и сырым с великою пользою от запора, который часто случается от неумеренного употребления малины.