Александр Бушков - Русская Америка: слава и позор

Чириков — несмотря на молодость, человек образованнейший и дельный — предлагал повернуть на запад, к устью Колымы.

Только таким образом, справедливо указывал он, можно точно выяснить, соединяется Азия с Америкой или нет. Если дойдут до Колымы морским путем, не встретив суши — значит, не соединяется, тут и гадать нечего…

Беринг отказался. Повернул корабль назад и двинулся в обратный путь тем же маршрутом (повторяя, о чем не ведал, плавание Семена Дежнева). Возьми он чуточку ближе к Аляске, она была бы открыта еще тогда. Но американского берега со «Св. Гавриила» не увидели вообще, из-за густого тумана.

Первая экспедиция Беринга, полуторамесячное плавание вперед-назад, собственно, закончилась пшиком. Ясности насчет соединения (либо, наоборот, несоединения Азии с Америкой) так и не внесли. Беринг, правда, открыл в самом узком месте пролива некий остров, названный им островом Диомида, — но и тут получился прокол, потому что на самом деле это были два близлежащих острова (нынешние Ратманова и Крузенштерна).

И вновь — долгое путешествие через всю Сибирь в Петербург, где уже не было и государя Петра Петровича, а на троне сидела Анна Иоанновна… Изучив результаты экспедиции, высокая правительственная комиссия указала Берингу, что результатов, собственно, никаких нет, повторив те же аргументы, которые выдвигал Чириков. Открытие острова Диомида на великое свершение как-то не тянуло — в Сибири подобные открытия играючи совершали казацкие десятники.

Беринг, служака добросовестный, очень переживал. И представил ко двору проект новой экспедиции, заверяя, что теперь-то он приложит все усилия, чтобы реабилитироваться.

Параллельно президент адмиралтейств-коллегий (тогдашний военно-морской министр) адмирал Н. Ф. Головин внес свой собственный проект — плыть к Камчатке другим путем, через Атлантический океан, обогнув мыс Горн и пройдя мимо Японии. Будь его предложение принято, это стало бы первым русским кругосветным путешествием.

Однако поддержки эта идея в верхах не нашла. Было принято предложение Беринга — со значительными поправками в сторону увеличения масштабности. Делу был придан такой размах, какого Беринг с Чириковым наверняка не ожидали.

Несмотря на скромные результаты, Берингу выдали денежное вознаграждение и повысили в чине — ну что поделать, у Беринга были неплохие связи среди командования военно-морского флота, где в высоких чинах служили иные его земляки. Он, как уже говорилось, представил проект отыскания Америки — но делу решили придать вовсе уж грандиозный размах.

Это было великое предприятие, говорю без тени иронии. Планировалось не просто искать Америку, а послать еще несколько экспедиций для изучения Сибири, Дальнего Востока, побережья Северного Ледовитого океана — чтобы составить наконец точные карты и детально выяснить, чем богата Российская империя. Забегая вперед, скажу, что этот проект, кропотливо воплощенный в жизнь, принес славу царствованию Анны Иоаннов-ны (которая была гораздо умнее и толковее, чем нам ее порой представляют).

Раскручивалась громадная махина. В экспедиции должны были принять участие не сотни человек — тысячи. Из казны отпускались огромные деньги. Над планами работало немало ученых академиков и профессоров, лучшие умы того времени, в подготовке было задействовано — на самом высшем уровне — руководство министерства финансов, военно-морского флота, правительственные органы, проект лично курировала государыня Анна Иоанновна, свершения предстояли грандиозные…

Вот только все эти важные и ученые господа не взяли в расчет, что обитают они в России, где возможна самая невероятная самодеятельность. В Санкт-Петербурге никто и представления не имел, что на Чукотке скромный армейский капитан Дмитрий Иванович Павлуцкий уже самым будничным, прозаическим образом дал команду:

— Ребята, живенько открыть Америку! К завтрему не требую, но чтоб без промедления…

Он, конечно, задачу поставил в других выражениях — но смысл требований был именно таков!

Давайте по порядку. Чукчи тогда только что разгромили отряд казачьего полковника Шестакова и убили его самого. Потом стали делать набеги на коряков, плативших дань московской короне. Чтобы научить их уму-разуму, в Анадырский острог и прибыл капитан Павлуцкий.

Впоследствии, на протяжении 1731–1746 годов он совершит три долгих похода по Чукотке, изучая эту до сих пор не покоренную страну. Но пока что он готовился отправиться в свою первую экспедицию — одновременно и военную, и, так сказать, географическую.

К Павлуцкому пришел служивый человек Афанасий Мельников, недавно пытавшийся пройти из Чукотки на Аляску пешим путем, и сообщил, что своими глазами видел тех самых «зубатых людей» и даже общался с ними. А вскоре стало известно, что один из подчиненных покойного Шестакова, Трифон Кру-пышев, плывший в Анадырь, видел на той стороне пролива самую натуральную землю, поросшую густым лесом…

Вскоре — история сохранила точную дату, 14 июля 1731 г. — Павлуцкий во главе отряда в пятьсот человек из русских, юкагиров и коряков двинулся в глубь Чукотки. Земля была негостеприимная и суровая. Павлуцкий писал в отчете: «Чухотия пустая земля, нет ни лесов, ни других угодий, рыбных и звериных промыслов никаких, а довольно каменных гор и шерлобов (скал, утесов. -А. Б.), а больше ничего не имеется…»

Вот тут на его отряд и навалились чукчи. К ним Павлуцкий отнесся с должным уважением: «Чукчи народ сильный, смелый, рослый, крепкого сложения, рассудительный, справедливый, воинственный, любящий свободу и не терпящий обмана, мстительный, а во время войны, будучи в опасном положении, себя убивают».

Бой был тяжелый и долгий — но все же Павлуцкий заставил противника отступить. И, осматривая убитых, увидел среди них… натуральнейшего «зубатого человека»: «на губе были дыры, в которые вставляются зубы, из моржовых зубов вырезанные».

Вместе с чукчами с Павлуцким воевали их союзники — эскимосы с «острова Диомида». И вот тогда-то Павлуцкий своей властью распорядился: искать «Большой остров», привести его жителей в российское подданство и обложить ясаком.

Корабль «Св. Гавриил», на котором плавали Беринг с Чири-ковым, стоял тут же, в Анадырском остроге. Командовать поставили геодезиста Михаила Гвоздева. Навигатором стал подштурман Иван Федоров. Он был болен, но Павлуцкий настаивал, и подштурмана доставили на борт на носилках. К экспедиции присовокупили и морехода Кондратия Мошкова, участника походов Лужина, Беринга и Шестакова. Всего на одномачтовом кораблике длиной восемнадцать метров поплыло тридцать девять человек.

Они-то и открыли Аляску. Сначала у Чукотского мыса встретили чукчей и добросовестно пытались их «объясачить» — но чукчи, приняв гордый вид и грозя копьями, заявили, что они не какие-то там слабачки, а бравые парни, которые только что дрались с капитаном Павлуцким и едва его не убили. По малочисленности пришлось отступить. Гвоздев направил кораблик на восток.