Андрей Паншин - История города Екатеринослава. Книга первая. Монастырское урочище

Посол императора Максимилиана I Франческо да Колло, посланный к великому князю московскому Василию III для заключения мира между ним и польско-литовским королём Сигизмундом прожил в Москве около шести месяцев, с июля 1518 по январь 1519 года. В течение всей дипломатической миссии педантичный посланник вёл дневник посольства для предоставления его своему императору. В этих записках, названных «Доношение о Московии» Франческо да Колло сообщал: «Престол сего великого Господина Василия, императора и Государя всея Руси и великого Князя находится в городе Московии, окружность которого – три с половиной лиги…

Имеет сей князь под господством и полною властью своею одну и другую Русь целиком, то есть чёрную и белую, кои суть царства громаднейшие. Черная, которая именуется Русью Королевской, почти непрерывно ведёт войну против Южной Ливонии и весьма часто ведёт сражения на замерзшем море. Белая же Русь ведёт войну против Ливонии Северной и весьма часто сражается в северном Ливонском море, иногда же на озере Пейбус (Чудское оз.), замерзающем со стороны сей Белой Руси. И одна, и другая Русь вместе ведут войну против Короля Польского и Великого Герцога Литовского и против Самогитов, Прусов и Курляндцев» . [34] Итальянец в России XVI в. Франческо да Колло. Донесение о Московии. М. Наследие. 1996. Стр. 59–63. Императорский посол был прав только частично. Черная (или Червонная) Русь большей частью всё ещё была под властью Польши.

В конце XVI столетия французский дворянин по фамилии Маржерет, успевший с юности повоевать под флагами Генриха IV, римского императора, польского короля, а во времена Бориса Годунова поступивший в чине капитана на службу к московскому царю и служивший командиром роты иноземцев, в своих записках о Российской державе сообщал:

«Эти Русские с некоторых пор, после того, как сбросили иго Татар и Христианский мир получил о них некоторое представление, стали называться Московитами, по имени столичного города Москва, обладание которым дает герцогский титул, но не первый в стране. Ибо некогда государь именовался Великим герцогом Владимирским и поныне продолжает именовать себя Великим герцогом Владимирским и Московским. Таким образом, не только мы, удаленные от них, но и ближайшие их соседи впадают в ошибку, именуя их Московитами, а не Русскими. Сами же они, когда их спрашивают, какой они нации, отвечают «Руссак», что означает – Русские, а если спрашивают откуда они, то отвечают «из Москвы» – из Москвы, Вологды, Рязани или из других городов.

Но следует также уразуметь, что есть две России, а именно – та, что носит титул Империи и которую поляки называют Белой Россией, и другая, Черная Россия, находящаяся в зависимости от Польского королевства и примыкающая к Подолии. Сеньором этой Черной России и называет себя король Польши в своих титулах, когда именуется Великий герцог Литовский, Русский, Прусский и прочая.

Об этом я хотел предуведомить читателя, чтобы он знал, что русские, о которых идет здесь речь, – это те, кого некогда звали Скифами, затем, по ошибке, – Московитами, хотя московитами могут называться жители одного лишь города, все равно как если бы всех французов начали бы называть парижанами по той причине, что Париж – столица Франции, да и то с большим основанием, поскольку Париж является столицей с незапамятных времен, а Москва – всего лишь сто или двести лет. Также краткий титул их Государя – «царь Господарь и Великий князь всея Россия», что дословно означает: «Король, сеньор и великий герцог всех Русских», или можно понимать также: «всей России», но отнюдь не «Московитов» или «Московии». А чтобы отличать Черную Россию от этой, поляки все расположенное по ту сторону Днепра зовут Белой Россией…» . [35] Маржерет Жак. Стр. 118.

Кем являются жители княжества Московского, обстоятельно объяснял в своих записках «Известия о Московии» венецианский посол Альберто Вимина да Ченеда, прибывший в 1655 году от имени Республики в Москву, к царю Алексею Михайловичу с просьбой о военной помощи Венеции в её войне с Турцией:

«Во-первых, скажу, что Московия не всегда называлась сим именем… Издревле она именовалась Руссиею, а даже и ныне природные жители называют её сим именем; но с тех пор, как Литовцы и Поляки завладели тою частию, которая граничит с Польшею, Московиею и Дунаем, простираясь вдоль по течению Днепра до самаго Чернаго моря, она получила по сему обстоятельству название Черной, что её отличает от верхней части сей страны, называемой Белою. Кажется, что только с того времени, когда столица была перенесена в Москву (за 200 лет пред сим, по доставленному мне счислению), иностранцы стали вообще называть владения сего Государя Московиею, а народ Московитянами» . [36] Ченеда. Стр. 15–16.

Примерно то же сообщал и посол австрийского императора Леопольда I, член императорского придворного совета, Августин Майерберг, посланный в 1661 году к московскому царю и великому князю Алексею Михайловичу:

«…Москва с каждым днем становилась великолепнее по зданиям, прибывавшим в ней все больше и больше. Даже и свое имя, заимствованное от речки, протекающей мимо ея и выходящей из Тверской области, она передала всей России и всем обитающим в этой стране народам: это имя принято всеми с таким одобрением, что много уже лет эта страна называется обыкновенно Московией, а жители ея общим для них в свете именем Москвитян; но, не зная этого новаго названия или пренебрегая им, они сами всегда зовут себя древним именем Русских» . [37] Майерберг. ЧИОИДР. 1873. Кн. 4. Стр. 120.

Католический нунций Альберт Кампензе в подготовленной для Папы Римского Климента VII аналитической записке «О делах в Московии», написанной в 1523 или 1524 году, сообщал: «…Многие до сих пор ещё считают заодно Московитян и Россов или Рутенов, опираясь на то, что они говорят одним языком и исповедуют одну веру» . [38] Кампензе. Стр. 20.

Интересно узнать, как воспринимали Московию того времени жители Львова, его православная община, считавшая себя в конце XVI столетия малороссами. Тот же ректор Киевского университета Максимович в своей работе «Об употреблении названий Россия и Малороссия в Западной Руси» делал анализ таких старинных документов:

«Того же 1592 года Львовское братство обращалось в Москву к царю Феодору Ивановичу с просительными посланиями, в которых именуют его «светлым царем Российским», вспоминают «князя Владимира, крестившаго весь Российский род» . [39] Максимович. Собрание сочинений. Т. 2. Стр. 309.

Вернемся теперь к Матвею Меховскому. Почему краковский профессор, описав польскую Галицкую Русь и её столицу Львов, не обратил внимание на многочисленные свидетельства своих современников и предшественников о другой, северной Руси, которую тогда называли Белой? Это не так. Описывая Московию, сам Меховский отмечал: «Московия – страна весьма обширная в длину и ширину. От Смоленска до города Москвы сто миль, от Москвы до Вологды сто миль; от Вологды до Устюга сто миль, от Устюга до Вятки сто миль: эти четыреста миль все – Московия, и речь там повсюду русская или славянская» . [40] Меховский. Стр. 112.