Елена Тянина - Крестовый поход на Русь

Эпоха викингов стирала любые этнические и религиозные различия. На одном дракаре могли плыть скандинавы, славяне и финно-угры; язычники и христиане разных толков. Ценилась лишь верность клятве, принесенной конунгу, воинская выучка и отвага. А к великому культурному достижению эпохи викингов, принципу «исповедуй свою веру, но не оскорбляй чужую», человечество вернулось лишь в новейшее время, провозгласив одной из основных демократических свобод свободу совести. Из эпохи викингов вышли многие традиции европейской рыцарской культуры. Да и все государства Балтийского региона как из колыбели вышли из эпохи викингов и в той или иной степени унаследовали ее обычаи и достижения. Возврата к родоплеменному строю быть уже не могло. Племенная замкнутость была разрушена, на смену переделу этнических территорий эпохи переселения народов приходили государственные интересы и борьба за установление контроля над торговыми путями.

Восточная Прибалтика и ее жители не остались в стороне от процессов, происходивших по всей Северной Европе, начиная с VIII века. Прежде всего, это касалось народов, проживавших у моря или на важнейших речных торговых путях, осваиваемых викингами. Раньше всех в международную торговлю включились курши и самбы, уже имевшие такой опыт в эпоху функционирования «янтарного пути». На землях этих народов находят предметы далекого восточного и южного импорта, а также свидетельства посещения торговых гаваней скандинавскими и датскими купцами. Со скандинавами и балтийскими славянами начинают торговать и приморские эсты.

Со второй половины VIII века начинается освоение викингами речных торговых путей Восточной Европы, в которое помимо скандинавов вовлекаются и населявшие эти территории народы. На будущих землях Киевской Руси возникают первые торгово-ремесленные поселения, в которых скандинавское население соседствовало со славянским и финно-угорским. Для Прибалтики значительную роль сыграло появление таких центров, как Изборск, Псков и Полоцк. С основанием этих городов ключевую роль начинает играть торговые пути, связывающие их с Балтийским морем. Один из них шел из Пскова через Восточную Эстонию и Северную Латгалию (Толову) в бассейн р. Гауя, другой был проторен от Полоцка по Западной Двине. Это привело к включению в циркумбалтийские контакты уже континентальных районов Восточной Прибалтики. И на морском побережье, и на внутренних торговых путях возникают типичные для эпохи викингов торговые места или открытые торгово-ремесленные поселения, население которых были многэтничным и занималось ремеслами и международной торговлей. Таковыми, например, были городище Даугмале на границе расселения ливов, латгалов и земгалов, Ерсика в латгальско-селонском порубежье, Тартуское городище и Колывань (древний Таллинн) в Эстонии, Гробине в земле куршей (близ Лиепаи). Предметы прибалтийского происхождения находят на Готланде и в центральной Швеции, а также по всему побережью южной Балтики, где жили балтийские славяне.

Эпоха викингов втягивала народы Прибалтики не только в торговые, но и в военные предприятия. Прибалтийские народы, как страдали от пиратских набегов со стороны шведов и датчан, разделяя судьбу других народов Восточной Европы, так и сами пиратствовали. По письменным источникам хорошо известны грабительские войны между датчанами и шведами с одной стороны, и куршами и самбами – с другой. А в языке эстов, которые сами, как и скандинавские викинги, промышляли морским разбоем (в особенности сааремцы) понятия «пират» и «швед» были синонимами. Народы, не имевшие выхода к морю, также не оставались в стороне от военных экспедиций викингов. В погребениях латгалов этой эпохи обнаружено как значительное количество оружия из Скандинавии, так и других привозных предметов, прежде всего, северогерманского происхождения, а также арабских монет. Это свидетельствует не только о широких и тесных торговых связях, но и о возможном участии в военных походах восточных викингов, именуемых в источниках IX – X вв. русами. Участие же в южных экспедициях русов эстов (чуди) прямо зафиксировано русскими летописями. Они неизменно составляли часть дружины Олега Вещего в его походах на Киев и Константинополь.

Не только тесные торговые связи, но и даннические отношения северо-восточных латгальских областей Толовы и Атзеле (Очела русских летописей) с Псковом, возможно были установлены еще в середине X века. Именно здесь в латышском языке сохранилось обозначение административно-территориальной единицы «pagasts», от славянского «погост». Так в Киевской Руси назывались опорные пункты княжеской власти для сбора дани, возникшие в результате фискальных реформ княгини Ольги в 947 году. В эти пункты княжеские тиуны свозили установленную дань с окрестных поселений. Такая система сбора дани называлась в средневековой Руси повозом и могла возникнуть лишь на территориях, где власть русских князей была достаточно прочной. Сеть таких же погостов покрыла в результате реформы Ольги всю Киевскую Русь, земли как славянских, так и неславянских народов. И нет ничего удивительного в том, что, по крайней мере, северо-восточная часть Латгалии, имевшая тесные связи с русами в предшествующее время, сохранилась в сфере их интересов и достаточно прочного влияния после возникновения государства. Это подтверждается и арабскими авторами. В сочинениях Ибн-Хаукали (X в.), упомянута некая Итлава, названная «областью русов». У другого автора Ибн-Эль-Варди этот топоним звучит еще ближе к латгальскому названию края – Талава. Показательны и традиционные вассальные отношения Толовы с Псковом, а не с основным центром Северо-Западной Руси Новгородом. Последний возникает лишь в середине X века, когда даннические отношения Толовы с Русью могли уже существовать, и в этом случае ключевую роль в сохранении русской княжеской власти на этих землях играл именно Псков, тесно связанный с Толовой экономически. Нам неизвестно, насколько далеко на юг Латгалии распространялась власть русских князей, но, скорее всего, южные области оставались вне сферы их устойчивого влияния. Но в середине X века в верховьях Даугавы возникает и постепенно усиливается другой сильный славянский сосед – Полоцкое княжество.

Больше всего от набегов викингов страдали прибрежные поселения балтов. Поэтому курши старались строить свои замки не у самого берега, а в нескольких километрах в глубине территории. В VII веке шведам удалось построить морской город – Seeborg, крепость на побережье в землях куршей, которая просуществовала до конца VIII столетия. Затем последовал удар куршей, и крепость была полностью уничтожена. От тех времен в Швеции остались камни с руническими надписями, которые посвящены памяти героев, нашедших свой конец «на востоке».