Анатолий Варшавский - Колумбы каменного века

Из камня изготовляли в Чикаме скребки и ножи. А дома строили из высушенных на солнце адобных — глина с соломой — кирпичей. Горшков в ту пору здесь еще не знали. Во всяком случае, в Уака Приста, там, где были сделаны основные находки, их не обнаружили. Вероятно, люди обходились сосудами, сделанными из тыкв.

А жизнь шла дальше…

Увы, белых пятен в древней истории доинкской Америки более, чем достаточно. И на кинопленке древних ее культур много кадров засвечено, а немало еще не проявлено. Но есть и более или менее четкие.

Вот, в более близкие к нам времена, впрочем, начало этой культуры относится ко второй половине II тысячелетия до н. э., а расцвет приходится на восьмой — четвертые века первого тысячелетия, так что близость здесь относительная, — культура Чавин. В городе Чавин-де-Уантар, в северной части нагорья в Перу были найдены здания, вернее остатки зданий из плит, песчаника и базальта, сложенных без извести, цепь подземных каналов, вероятно, дренажных, стела с барельефом, уйма всякой керамики.

Порадовало археологов не только трехэтажное центральное сооружение, напоминающее пирамиду, метров тринадцати в высоту, с узкими темными ходами и переходами и прямоугольными залами. Они разыскали и другие строения. По всем четырем сторонам внутреннего двора — каждая в сорок восемь метров длиной — возвели их некогда местные жители. И везде — внутренние ходы, гранитные ступени, платформы, террасы, ниши.

Центральное строение было украшено горельефами, вырезанными из камня головами ягуаров, пум и каких-то фантастических существ. Внутри его стояла колонна с барельефом.

…Похоже, что именно в это время древние перуанцы приручили лам — единственное вьючное животное в Новом Свете. Ведь здесь не было ни коз, которых в Старом Свете одомашнили еще в восьмом тысячелетии до н. э., ни овец (самая древняя находка — на поселении Буз-Мордек в Палестине относится примерно к тому же времени), ни свиней (их в Старом Свете принялись разводить, начиная с седьмого тысячелетия до н. э.), ни крупного рогатого скота, ни верблюдов, ни ослов, ни лошадей. Здесь знали только собак, лам и альпаку — домашнюю разновидность гуанако, дикого млекопитающего из рода все тех же лам.

В распоряжении земледельцев в Перу, так же как и у их собратьев в Мезоамерике, была лишь палка с закаленным на огне концом и мотыга с каменным наконечником. Впрочем, люди умели проводить каналы для орошения, научились сооружать водохранилища. И они возделывали, помимо главной культуры — маиса, еще с полдюжины других съедобных растений, которые следствии едва ли не удвоили мировые продовольственные запасы.

Вооруженные только каменными инструментам, они создавали из песчаника, доломита, известняка храмы, и алтари, и пирамиды, и стены.

Человека, который первым понял значение Чавина, и тем самым открыл одну из ранних страниц в нелегкой биографии народов, населявших Анды, звали Хулио Тельо. Он был уроженцем Перу, наполовину индейцем и всю свою жизнь (умер в 1947 году) посвятил изучению ранней истории своей родины. Пятьдесят археологических экспедиций, серьезнейшим образом обогативших перуанскую археологию, шесть основанных им музеев антропологии и археологии — таков далеко не полный список его деяний.

И великолепные, расширившие наши представления о давних этапах истории Андов открытия. Среди них открытия на полуострове Паракас.

Когда Хулио Тельо и его помощники впервые прибыли на полуостров Паракас, они увидели тихую обширную бухту — райское место для племен, связавших свою судьбу с морем. Но никаких построек тут не сохранилось.

Приметы прошлого сохранила земля: захоронения. И захоронения эти принадлежали к разным эпохам.

В 1925 году Тельо начинает раскопки.

Самые древние захоронения представляли собой пробитые в скалах шахты, которые вели в погребальные камеры — круглые, глубиной в семь с половиной метров.

Пятьдесят пять закутанных в погребальные одеяния мертвецов насчитали здесь ученые. У многих покойников были приплюснутые, деформированные черепа; нашлись и черепа со следами трепанации. В ряде случаев древние хирурги заменили костные участки черепа пластинками из золота и других подходящих материалов.

Стояли в погребальных камерах и толстостенные глиняные сосуды с двумя трубками-стоками, покрытые толстым слоем краски — желтой, зеленой и черной. Стояли калебасы, сосуды из тыквы, стояли корзины. Орудия были каменными, некоторые из кости.

И было много тканых изделий: хлопчатобумажных, из шерсти лам, из волокна агавы, тонких, прозрачных, как вуаль, раскрашенных, были одежды с вышивками.

…Примерно третий век до нашей эры.

Но были на острове захоронения, относившиеся к более поздним временам, вероятно, началу нашей эры — настоящий город мертвых. Тельо так его и назвал: «Некрополь Паракаса». Четыреста двадцать девять мумий извлек он лишь на одном участке южного побережья. Мумии лежали в склепах, выложенных сырцовым кирпичом. И благодаря сухому климату и песчаной сухой почве сохранились отлично. Так же как и многие положенные в склепы ткани.

Кожа у покойников была темная, иногда черная — результат обкуривания всякими благовониями, лица выкрашены красной краской, символизировавшей жизнь. Для того чтобы это разглядеть, ученым пришлось разматывать двадцатиметровые широченные бинты из тканей, пропитанных всякого рода снадобьями. Мумия находилась в большом плетеном коробе. Покойник сидел с согнутыми в коленях ногами, нагой. Глаза, рот, и прочие отверстия человеческого тела были у него прикрыты золотыми пластинками, вероятно, для того, чтобы предотвратить козни какого-нибудь злого духа. Одежду усопшего — рубахи, накидки, сандалии клали сверху. Покойника, короб и одежду обертывали бинтами, заматывали их так, что получалась своего рода погребальная урна, напоминавшая по форме тыкву. К свертку с мумией сверху прикрепляли искусственную, разукрашенную перьями, камнями и прочими украшениями голову мумии. Пальцы рук и ног были обвязаны шнурами из хлопчатобумажной нити.

Черепа у мумий, в отличие от тех, о которых мы говорили ранее, были высокими и вытянутыми.

В дальнюю дорогу усопшего снабжали корнями маниоки и хлебными злаками. Они лежали неподалеку так, чтобы можно было дотянуться.

…Да, неплохо заботились о покойнике на полуострове Паракас его родные и друзья.

Вот неполный список предметов, найденных лишь в одной могиле в той последовательности, в какой они представлены у доктора Тельо:

двадцать два погребальных платка;

одна каменная булава;

тридцать семь пращей из волокна агавы;

два веера из перьев;

двадцать три маленькие золотые миски;

пакетики с пудрой;