Анатолий Варшавский - Колумбы каменного века

«В ларцах из красного дерева, в огромных сундуках, обитых полосами красной меди, хранились десятки золотых и серебряных сосудов, сотни браслетов, ожерелий, серег, перстней, диадем, золотые идолы, украшенные драгоценными камнями, золотые и серебряные маски, одежды из разноцветных перьев и тканей, подобных шелку, златотканые облачения жрецов, великолепные изделия мексиканских ваятелей, ювелиров и камнерезов».

Часть сокровищ пираты передают французскому королю Франциску I.

Вскоре после этого Франциск I скажет свои знаменитые слова: пусть поделившие между собой весь свет испанский и португальский короли предъявят ему завещание Адама, пусть покажут, где и когда прародитель завещал им право на раздел Земли! До тех пор пока они этого не сделают, он будет считать справедливыми действия французских моряков, захватывающих новые земли — независимо от того, кто претендует на эти земли — испанцы или португальцы. И захватывающих в виде приза испанские или португальские корабли.

Лихой флорентиец на французской службе Джованни де Веррацано благополучно успевает делать и то и другое. В 1524 году он на протяжении более двух тысяч трехсот километров обследует восточное побережье Северной Америки — вплоть до Новой Шотландии.

Девятью годами позже, в 1533 году в северные воды Атлантики направляется французский капитан Жак Картье.

Он открывает южное и западное побережья залива Св. Лаврентия, большой участок Лабрадорского берега, обследует часть побережья Ньюфаундленда.

Потом он вновь отправляется в путешествие и находит реку Св. Лаврентия, словно клинок врубившуюся в огромную лесистую страну. Поднявшись по реке примерно на шестьсот километров до того места, где ее прозрачные зеленоватые волны смешиваются с желтыми струями реки Оттавы, Картье возвращается назад в Европу.

Следует официальное уведомление: Франциск I объявляет об осуществленных открытиях в Азии и присоединении к Франции обширных земель.

Да, в Азии, ибо все — в том числе и сам Картье пребывают в полной уверенности, что открытые им земли находятся в Азии, а река Св. Лаврентия каким-то образом связана с Тихим океаном. Еще никто не знает размеров Тихого океана и истинной конфигурации и размеров обнаруживаемых земель. Но одно непреложно: везде — и к северу и к югу, куда бы ни проникли европейцы, — их встречает заокеанская твердь!

Происходит еще один, быть может, самый вероломный из походов конкистадоров — в Перу. Они захватывают Тауантисуйю — «государство четырех стран света», знаменитое государство инков.

Слово «инка» означало и титул владыки, и господствующий слой в государстве инков, и весь народ в целом Инки принадлежали к семье племен кечуа.

Около 1250 года н. э. инки появились в высокогорной долине Куско. Отсюда они в XIV–XV веках и начали свои завоевания. И создали мощное царство, которое к тому времени, когда здесь очутился Писарро — в начале 30-х годов XVI века, — простиралось от северного Эквадора через Перу и Боливию до среднего Чили, на три тысячи пятьсот километров.

На здешних плоскогорьях, в долинах обитало великое множество различных племен и народов. Судя по сохранившимся сведениям не меньше ста.

Административной и религиозной столицей государства был город Куско. Его население, по некоторым данным, насчитывало до трехсот тысяч человек.

Так же, как и само государство Тауантисуйю, город делился на четыре части. Два центральных комплекса построек составляли его славу: храм Солнца и центральная площадь. Все главные церемонии в столице происходили на этой площади.

Пуму, грозную пуму напоминал своими очертаниями город. Хвостом служила река Вилькамайо. Головой — Саксауаман, огромная крепость: три колоссальных размеров каменных вала, один над другим, террасами. Гранитные блоки, местами в шесть метров высотой и три метра шириной, были скреплены намертво, без всякой замазки. В самом центре находились три башни: две на четырехугольном, одна на круглом фундаменте.

…Медь и олово (их сплав, как известно, дает бронзу), серебряная руда, свинец, золого — все эти металлы были хорошо известны инкам. Храмы, дворцы, крепости, укрепления они сооружали из тесаных каменных блоков, пригоняя их так плотно друг к другу, что даже лезвие ножа нельзя было просунуть между огромными, нередко многотонными глыбами. Впрочем, большинство домов было из адоб, высушенных на солнце кирпичей, сделаных из глины и соломы.

Отличными были дороги. У инков их насчитывалось много, и среди них две главные, пересекавшие всю страну с севера на юг, — одна вдоль побережья, другая — параллельно ей, по нагорью. Над реками и ущельями перебрасывались мосты, иногда каменные, чаще навесные: два каменных столба на одной стороне реки, два на противоположной, а между ними пять канатов из лиан. Три из них — сам мост, два — поручни. Через каждые несколько километров стояли почтовые станции, путь от Тиауанако до Куско (примерно две тысячи километров) курьеры пробегали за восемь дней.

В государстве Тауантисуйю умели со вкусом и очень тонко отделывать ткани; изготовляли и толстые, ворсистые ткани, и тонкие, воздушные; возделывали около сорока видов полезных растений, создали хорошую систему ирригации и дренажа, орошали поля и в то же время предохраняли почву склонов от размывания. Здесь многое умели. В почете были и математика, и астрономия, и медицина; помимо Куско выросли и другие города.

…Кто знает, быть может, если бы испанцы не вторглись в Перу, если бы захватчики вообще оставили в покое Новый Свет, то здесь, в Андах, образовалась бы крепкая нация, монолитная, единая, с единым языком — кечуа.

От удара, нанесенного конкистадорами, народы Перу оправиться уже не смогли. И хотя государство инков — об этом иногда забывают — вовсе не развалилось, как карточный домик, хотя инки и после гибели обезглавленного захватчиками правителя Атауальпы еще три с половиной десятилетия продолжали ожесточенное сопротивление (в том числе и в знаменитом «горном городе», известном под названием Мачу-Пикчу, в который так и не ступила нога испанских захватчиков), но вторжение Писарро и его головорезов стало началом конца Древнего Перу.

Впоследствии они почти все погибли во взаимных раздорах: золото, жажда власти не давали покоя их черным душам. Вначале затеяли между собой свару Диего Альмагро-отец и братья Писарро — Франсиско, Гонсало и Эрнандо. Она продолжалась довольно долго, события разворачивались бурно. Альмагро проиграл одно из сражений. Он попал в плен к Эрнандо Писарро и некоторое время спустя был удушен гарротой, своего рода железной удавкой. За это Эрнандо угодил на двадцать лет в тюрьму и вышел из нее глубоким старцем.