Анатолий Варшавский - Вначале были легенды

Между прочим, именно возле устья Баслетки волны частенько выбрасывали древние монеты, черепки, иногда и погребальную утварь.

Может быть, тут некогда находился некрополь?

Сейчас, после целого ряда находок, в том числе и древних руин Себастополиса (часть из них обнаружена на берегу, часть — в море, и это один и тот же комплекс), мало кто из исследователей сомневается в том, что Диоскурия находится на дне Сухумской бухты.

Авторы вышедшей в 1978 году книги «Тонущие города» Г. Разумов и М. Хасин объясняют это подмывом и оползневым опусканием берега, его сдвигом к морю, который, как они пишут, «происходил и три, и две, и тысячу лет назад, и происходит сейчас».

Есть и другие гипотезы. Археолог и краевед Л. Соловьев считает, что две с половиной тысячи лет назад, когда пришли сюда милетские купцы, Сухумской бухты вообще не было. Ее место занимала низменность, на которой находилась общая дельта рек Келасури и Гумисты. Соответственно по-иному выглядела и линия древнего берега. Его легко представить себе, если мысленно соединить окрестности нынешнего Гумистинского мыса и устье реки Маджарки. На песчаном берегу рядом с гаванью, считает Л. Соловьев, находились крепость и склады, а позади сама Диоскурия.

Сначала переменила свое русло Гумиста — ушла на шесть километров к западу. Повысился, пусть не очень значительно, уровень моря. Оно прорвало песчаные валы и перешло в наступление на город. Свою роль, несомненно, сыграли и оползни. Это хорошо видно на примере Севастопольской крепости: она частично «сползла» в море.

Но наступлением моря и оползнями, пишет Л. Соловьев, тут всего не объяснишь. Известно, дно в Сухумской бухте резко уходит вглубь. В 500 метрах от берега глубина достигает 100 с лишним метров.

Быть может, всему причиной какая-то тектоническая катастрофа? И сравнительно недавняя? Надо ли считать случайностью, что в абхазских преданиях сохранились сведения о сильнейшем землетрясении в городе чужеземцев, городе, который поглотило море?

Исследования продолжаются. В последние годы грузинские археологи ведут раскопки во многих областях древней Колхиды. И в свете их открытий Колхида (напомним, расцвет Колхидского царства приходится на VI–IV века до нашей эры; потом оно слабеет, его восточные области попадают под влияние восточно-грузинского царства Иберии) все больше предстает перед нами как один из высокоразвитых очагов цивилизации древнего Кавказа.

То обстоятельство, что греческая колонизация в Колхиде носила преимущественно торговый характер, не вызывает как будто сейчас сомнений.

И вполне закономерным представляется предположение, что в Колхиде не было таких самостоятельных греческих городов-государств, полисов, как в Северном Причерноморье Ольвия или, скажем, Херсонес, или, если брать юго-восточное Причерноморье, — Синоп. Ясно и то, что не возникло тут и «второго Боспорского царства» — смешанного многоплеменного образования, ведущую роль в котором играли греки.

Похоже, что греческие поселения в Колхиде — и, думается, что О. Д. Лордкипанидзе имеет основание защищать эту мысль, представляли собой торговые колонии, или эмпории, основанные при местных крупных поселениях городского типа. Но всюду ли так было? И как быть с такими, например, сообщениями античных писателей: «Себастополис раньше назывался Диоскурией. Основан милетянами»; «При входе в реку на левой стороне Фасиса лежит основанный милетянами эллинский город, называемый «Фасисом», в котором, как говорят, сходятся шестьдесят племен, говорящих на разных языках, в их числе и варвары из Индии и Бактрианы»?

До сих пор не разыскан еще этот знаменитый Фасис, город, о котором сообщал чуть ли не каждый второй греческий автор. По всем выкладкам получается, что Фасис — это Поти, во всяком случае, Фасис византийского времени находился на восточной окраине нынешнего Поти. Но где находился древний Фасис? Античные авторы единодушны: у устья реки Фасис (Риони). Однако, ныне именно там — Поти. И никаких следов древнего Фасиса!

Устье, правда, могло переместиться.

Сейчас доказано, русло Фасиса часто перемещалось. Происходил и процесс наращивания суши. Поэтому ровным счетом нет ничего удивительного в том, что археологи ныне ищут город километрах в 20 к востоку от Поти, поскольку все уже согласились с тем; что к моменту возникновения Фасиса на территории нынешнего Поти существовал морской залив, — это доказали геологи.

Да, Фасис пока не найден. Его не так-то и легко найти — ведь топь, болото, заросли сейчас в тех местах, где предположительно находилась некогда столица Колхиды. А вот систему крупных колхских поселений VI–IV веков до нашей эры на землях между реками Пичори и нижним течением Риони — нашли. В болотистой почве здесь отлично сохранились сложенные срубом стены, полы из плетеных прутьев, ограда, деревянные переметы.

Еще Плиний писал о том, что царь колхов Савлак добыл огромное количество золота и серебра в земле племени сванов.

…Чуть ли не до наших времен золото в Сванетии добывали, опуская в быстрые горные ручьи и речки овечьи шкуры.

Лето в тот год выдалось на диво дождливое и ненастное. Приготовленный для сигнальных костров хворост был насквозь мокрым, его не успевали подсушивать. Пенные валы с грохотом и шумом накатывались на берега и с неистовым ревом уходили назад.

…Капитан небольшой грузовой барки, которая шла из Корнуэлла во Францию, уже проделал большую часть пути, когда внезапно из-за крутой волны вынырнул французский патрульный корабль. «Эй, приятель, — окликнули капитана. — Коли дорожишь жизнью, возвращайся назад. В проливе испанцы!»

Было 29 июня 1588 года.

Корнуэлец молча продолжил путь. Часа через три он заметил на горизонте целый лес мачт.

Корнуэлец все шел вперед.

В какой-то момент от эскадры отделились три флага и пошли на сближение с баркой.

Хозяин барки повернул назад.

«Я шел во Францию за солью, — доложил он члену парламента, депутату от Корнуэлла Френсису Годольфину, — когда заметил испанскую эскадру. Я насчитал девять больших кораблей, от 500 до 800 тонн, и несколько других, поменьше».

Несколькими часами позднее его слова подтвердил еще один корнуэльский моряк. В проливе вражеские корабли. В одном месте он насчитал шесть парусов, в другом пятнадцать.

Можно было не сомневаться: это — Армада.

Великое противостояние между Испанией и Англией, начавшееся в конце 50-х годов, значительно усилилось в 60-х и 70-х годах XVI века.

Эпоха колониальных захватов продолжалась. Шла борьба за источники сырья, рынки сбыта, сферы приложения капитала. Но до решительной схватки между двумя странами дело не доходило, не было большой войны.