Олег Мороз - Как Зюганов не стал президентом

Опять рынок ругают – он, дескать, во всем виноват. Однако действительно ли это непременная, органическая черта рыночной экономики – прокручивание не принадлежащих тебе денег, денег, которые ты должен быстро и четко перевести людям, которым без них просто не на что купить себе хлеб насущный? Нет, разумеется. То, что этот беспредел допускается на протяжении уже многих месяцев, – яркое свидетельство бездарности и коррумпированности чиновников (кстати, большей частью сохранившихся со времен советской власти), мало на что способных, да к тому же и не заинтересованных в том, чтобы быстро реагировать на вполне очевидное жульничество, имеющих, по-видимому, от этого немалый навар.

«И пенсия-то какая! – продолжает М. Карамулин. – У меня, бывшего энергетика-атомщика со стажем почти 40 лет, с учетом индекса пенсия летом была равна половине моей студенческой стипендии. Но не обо мне речь. Речь о том, за кого станут голосовать на выборах униженные и оскорбленные. А голосов у питомцев Минсоцзащиты набирается порядочно. Ну что их пугать ужасами ГУЛАГа (в случае, если придут коммунисты)?»

Вроде бы опять нечего возразить… Разве что опять зацепиться за ГУЛАГ. Разумеется, старикам-пенсионерам ГУЛАГ уже не так страшен. Он угрожает молодым. Но о них-то в первую очередь и надо бы подумать, принимая решение возле избирательной урны…

Что касается размеров пенсий, в прошлом они ведь тоже разные бывали. Тетка моя, отбарабанив полсотни лет в колхозе (а работа была известно какая – от зари до зари), получала… 10 рублей. Нет, извините, 12. Вот такие щедрые были большевики. Ну, конечно, энергетики-атомщики имели больше. Но тоже ведь по мировым меркам – копейки.

И пенсию, и зарплату уже в прошлом году можно было бы поднять, если бы не бесконечная череда глупостей (и то сказать – глупостей ли?), упорно совершаемых теми, от кого это зависит. Одни только льготы по импорту разного рода «афганским» и «спортивным» организациям, по подсчетам Николая Шмелева, умыкнули из казны в 1995-м около четырех миллиардов долларов (для сравнения – весь бюджет Российской академии наук в прошлом году составил 140 миллионов «зеленых»).

При чем здесь демократия? При чем здесь рыночная экономика? Это просто безумство (а скорее определенный умысел) высоко вознесенных чиновников. Такое же, как чеченская война. Как множество других столь же бездарных и возмутительных действий, ведущих к гигантским потерям средств, которые могли бы быть направлены на помощь нуждающимся людям.

Со всем этим, конечно, нельзя мириться. Всему этому надо, сколько есть силы, противостоять. Однако при чем тут коммунисты? При них, что ли, разгильдяйства и беззакония было меньше? Не надо, мы при коммунистах пожили… Да, уворовываемые суммы в ту пору были поскромнее. Тут действительно сказывается специфика рынка. Но ведь опять-таки не сам рынок виноват, что с преступниками по-серьезному никто не борется…

Короче, как ни банально это звучит, во все времена человеку требуется отстаивать свои права. Выдирать из власти каждую толику этих прав. Выдирать зубами и ногтями. Сами чиновники, по доброй воле, ничего вам не отдадут – такова уж их природа.

Однако при этом хорошо бы раз и навсегда понять: наследники Маркса и Ленина к этой вашей справедливой борьбе не имеют ни малейшего отношения. Хотя они всякий раз норовят пристроиться впереди колонн со своими красными хоругвями. Их нисколько не интересуют ваши права – они озабочены лишь собственной властью. Их заботит собственный спецрай, который они мечтают во всей целости восстановить.

Реформы повсюду, не только в России, протекают болезненно. У наших бывших друзей в Восточной Европе кульминация недуга пришлась на 1989 – 1993 годы. Производство повсюду упало. Однако 1994-й стал поворотным. Спад прекратился, наметился рост. При этом вперед вырвались три страны – Польша, Чехия и Венгрия.

Что дальше? Долго ли ждать того, что можно было бы хотя бы условно назвать благополучием? Считается, что Польше – наиболее продвинутой в реформах – потребуется не менее 15 лет, чтобы приблизиться к сегодняшнему уровню наиболее отсталой из стран Западной Европы – Португалии.

У нас провал покруче польского или чешского. Хотя ко всяческим цифрам, которыми сегодня жонглируют, надо относиться с великой осторожностью. Противники власти стараются их представить как можно более черными. Правительство, напротив, изо всей мочи стремится подбелить и приукрасить. Лучше всего прислушиваться к людям независимым.

То же и со спадом производства, услуг. Лондонский еженедельник «Экономист» считает, что данные о падении ВНП в странах бывшего Союза недостоверны: ради уклонения от налогов многие предприятия, особенно частные, приуменьшают цифры своей деловой активности, что в конечном итоге сказывается и на общих показателях по стране. На самом деле падение производства значительно меньше, чем принято считать.

Не будем забывать к тому же, что советская экономика, от которой ведется отсчет, была предельно милитаризована. Случившееся за последние годы сокращение производства танков, орудий, ракет, прочей военной техники – это не то, по поводу чего следует сильно сокрушаться. Как и по поводу сокращения некачественных товаров, не находивших сбыта даже в условиях советского тотального дефицита.

Как бы то ни было, нам, чтобы выкарабкаться из ямы, потребуется, конечно, больший срок, чем, допустим, той же Польше или Венгрии. Так что стоит запастись терпением.

Уходящее поколение не желает терпеть. И по логике вещей в том нетерпении вроде бы есть правота: времени у людей почти не осталось…

Тут, однако, более права иная логика. Хоть мы и «однова живем», на нас жизнь, понятное дело, не кончается. Способность приподнять свой взор, направить его чуть поверх земли, подумать не только о себе, но и о тех, кто только еще вступает в жизнь, – эта способность всегда считалась верхом человеческой мудрости и благородства. Нам же сейчас, многим, этих качеств недостает. Так же, как недостает элементарного видения перспективы. Помутневшим своим и затуманенным взором мы – в немалой своей части – не различаем пути, открывшегося перед нами благодаря реформам, того пути, по которому идут все разумные, успешные страны, норовим опять свернуть в лабиринты бессмысленных социально-экономических экспериментов, по которым за 70 лет уже достаточно поплутали.

Сколько же нам надо по ним бродить, чтобы озарило нас наконец: совершенно нелепое, безнадежное это занятие! Не 70, а 170 лет? Или, может быть, 570? Так ведь все дело в том, что эти патологические блуждания небезразличны для самой нашей физиологии. В этих катакомбах мы просто физически как народ деградируем, растрачиваем остатки генофонда. И кто знает, вынырнув в следующий раз на поверхность, сумеем ли мы предпринять хотя бы что-то подобное тому, что предприняли в последнее десятилетие. Или же, оглядевшись окрест окончательно осоловелыми глазами, уже даже и не вспомним и не подумаем о возможности какой-то иной жизни.