Руслан Скрынников - Сибирская одиссея Ермака

В недобрый час попался им на пути персидский караван.

Долгим был путь персидских послов в Москву. Много опасностей подстерегало их на море. Наконец прибыли они в Астрахань. Тут к персам приставили царских приставов, дали стрельцов для охраны и, посадив на струги, повезли в Москву. Начальник караула знал о нападениях вольных казаков на торговые суда. Но он не ждал, чтобы вольница осмелилась вступить в бой с хорошо вооруженными царскими стругами. Его самоуверенность дорого обошлась послам.

Едва струги выплыли из-за поворота, их в мгновение ока окружило множество казачьих челнов. Стрельцы не смогли отбить их нападение.

Царские струги оказались добычей вольницы. Разгоряченные боем и захваченные зрелищем богатств, казаки не сразу уразумели, что к ним в руки попали не обычные купцы, а великие послы. Осознав же это, они отпустили своих пленников без задержки.

Как только весть о разгроме персидского каравана дошла до Москвы, царь велел любой ценой захватить разбойников. Его приказ был выполнен. Царские дипломаты тотчас объявили шаху, будто 400 воров-казаков поплатились жизнью за ограбление шахских послов. Их слова позволяют заключить, что на Волгу явились едва ли не все яицкне атаманы со своими сотнями.

Не в московских обычаях было устраивать массовые избиения «воров». Как правило, власти казнили лишь главных зачинщиков, а прочим предоставляли возможность поступить в «наем» в полки и смыть вину кровью.

От нападения казаков пострадали многие иноземные купцы, торговавшие на нижней Волге. В немецкой слободе толки о волжском грабеже не умолкали до самой Смуты. Голландский купец Исаак Масса подслушал их. «Степные казаки, участвовавшие в нападении на персидских послов,- записал он,- были схвачены, а их главный атаман посажен на кол».

Прошли десятилетия, и московские летописцы сочинили историю о нападении атамана Ермака с воровскими казаками на персидских послов. В действительности для Ермака сибирский поход оказался последним в жизни и он так и не возвратился на Волгу. Ирония судьбы! Нападение на посольский караван возглавил не Ермак, а его давний соперник, «воровской» атаман Богдан Барбоша, некогда отказавшийся идти с ним «в наем» к Строгановым. После казни Матюшки Барбоша окончательно сделался главным атаманом яицких казаков. Как видно, он-то и кончил жизнь в руках палача на торговой площади в Москве.

Освоив пути на восток, царские воеводы пришли на Яик и построили в устье реки крепость. Но московские власти явно переоценивали свои силы. Попытки превратить вольных яицких казаков в государевых подданных вызвали негодование у станичников. Вольница отказывалась подчиняться распоряжениям воевод.

Пока пограничную войну вели казачьи атаманы, основавшие свои городки далеко за линией государевых крепостей, царские воеводы и гарнизонные стрельцы могли спать спокойно. Но с основанием острожка на Яике их спокойной жизни пришел конец. Заняв передовую линию, правительство взяло на себя всю тяжесть борьбы с кочевниками на крайних юго-восточных рубежах.

Гарнизон Яицкой крепости нес потери при нечаянных нападениях орды. Непривычный климат и эпидемии, которые заносили сюда торговые караваны из Средней Азии, были причиной гибели многих стрельцов на Яике. Разрядный приказ с трудом изыскивал людей для ново-построенной крепости. Казна несла расходы.

В конце концов Борис Годунов отказался от попыток закрепиться на Яике, как и от попыток занять столицу донских казаков Раздоры. Царский городок просуществовал на Яике несколько лет, а потом правитель велел снести его, а ратных людей отозвал в Астрахань.

Подобно Тихому Дону, «дальняя» река Яик на много лет осталась прибежищем вольных казаков.

Неслыханное обогащение пермских солепромышленников давно вызывало зависть столичной знати. Не только дворянские поместья, но и боярские вотчины далеко уступали по размерам тем землям, которыми фактически владели Строгановы.

Царь Иван умер, и опричные покровители Строгановых один за другим исчезли с политического горизонта. Лишившись их поддержки, купцы впали в немилость. Казна разорила их многократными поборами. Однажды торговый дом получил предписание внести 20 000 рублей разом.

В родном городе Соли Вычегодской Строгановы давно распоряжались, как в вотчине. Они скупали все, что попадалось им под руку, ссужали деньги под процент, кабалили бедноту. Результаты не заставили себя ждать. Жители городка восстали и убили Семена Аникиевича Строганова – главу торгового дома.

Младшие Строгановы, Максим и Никита, не сумели наладить отношения с правителем Борисом Годуновым, и вскоре их постигло крушение. Власти отобрали в казну укрепленные городки Строгановых на Каме и Чусовой. В списке дворян за 1588-1589 годы московские дьяки сделали следующую помету о посылке 3. Безобразова в Пермский край: «К Чусовой соли». На смену Безобразову в Чусовекой городок Строгановых вскоре же прибыл царский дворянин Хлопов. Воеводой в Орел (Кергедан) на Каме был назначен Андрей Акинфов.

Английский посол в Москве Флетчер связывал опалу на Строгановых с сибирскими делами: «…царь Федор был доволен их (строгановской) податью до тех пор, попа они не приобрели землю в Сибири… тут он насильно отнял у них все».

Было бы наивно полагать, что Строгановы не пытались извлечь выгоды из «сибирского взятия». Скорее всего, это и погубило их.

Как только Строгановы узнали о разгроме Кучума казаками, они тотчас почувствовали себя хозяевами в При-уралье. Их слуги и приказчики немедленно привели к шерти «инородцев» на Каме, Чусовой, Усве, Сылве, Яйве, Обви, Инве, Косве и других реках. Строгановские сборщики отправились не только в мансийские, но и в татарские улусы, пытаясь взять под контроль земли сибирских татар. Не мешкая, Строгановы начали «ясак с них бусер-мен собирати и к Москве с людьми своими в Ноу городскую четь посылати».

Предприимчивые промышленники не прочь были повторить камский опыт в Сибири. В самом деле, на руках у них была царская грамота, предоставлявшая им право основывать городки и поселения по Тоболу «и кои в Тобол-реку озера падут и до вершин». Солепромышленники получили от Ивана IV льготу на будущие сибирские владения, причем срок их льготы истекал лишь в 1594 году. Права Строгановых подкрепляло еще и то обстоятельство, что они понесли расходы в связи со снаряжением экспедиции Ермака.

Однако времена переменились. Притязания солепромышленников на сибирские земли вызвали раздражение новых московских властей. Дело кончилось тем, что царь Федор отставил солепромышленников от ясашного сбора и поручил дело воеводам, водворившимся в пермских и сибирских городках.