С.С. Балашов - Алексеевы

Повествуя о сезоне 1910/11 годов, автор книги на странице 136 кратко упоминает, что «последней премьерой года была опера Пуччини „Чио-Чио-Сан“, прошедшая с большим успехом», ничего не поведав читателю об истории создания этого спектакля. Кратко история его такова.

Эту оперу Джакомо Пуччини на сюжет из японской жизни предложил к постановке в театр С. И. Зимина Владимир Сергеевич Алексеев (старший брат К. С Станиславского). В ней соединились два его серьезных пристрастия: любовь к культуре талантливого японского народа, глубокое и обширное, копившееся с годами знание быта и культуры Японии, знатоком которой, по справедливости, он считался, и искренняя увлеченность музыкой Д. Пуччини – с ним он был знаком и любовно хранил его фотографию с теплым автографом в свой адрес. Когда до Владимира Сергеевича дошла весть, что маэстро написал оперу «Мадам Баттерфляй», он поехал к Пуччини и получил от композитора клавир его новой оперы. Музыка оперы, до той поры не известной в России, увлекла Владимира Сергеевича, и он перевел тексты клавира на русский язык.

Никогда еще не шедшая в России опера Пуччини «Мадам Баттерфляй», ставшая у нас более известной под названием «Чио-ЧиоСан», была совместно поставлена В. С. Алексеевым и П. С. Олениным в конце сезона 1910—1911 годов, имела громкий успех и быстро завоевала сцены большинства русских оперных театров. Можно сказать, что эта постановка открыла оперу «Чио-Чио-Сан» для русских меломанов.

Есть еще одна страница в творчестве Петра Сергеевича Оленина, остававшаяся до сих пор в тени. О том, что он, острохарактерный с комическим талантом певец-актер, принимал участие в опереточных спектаклях, нигде не написано, только изредка попадаются чудом сохранившиеся фотографии, в том числе групповые, открытки, на которых запечатлены П. С. Оленин и баритон Н. Д. Веков – хороший оперный певец-актер, в опереттах «Боккаччо» Зуппе, «Прекрасная Елена» Оффенбаха, в которой (как мне помнится) Н. Д. Веков снят с роли Менелая, а П. С. Оленин – Калхаса.

Художественным руководителем частной Оперы Зимина П. С. Оленин был включая короткий сезон 1914/15 годов, в конце которого стало известно, что со следующего сезона он переходит работать режиссером-постановщиком на казенную сцену Большого театра.

Совершенно несомненно, что П. С. Оленин, много лет работая в театре С. И. Зимина главным режиссером и художественным руководителем, предъявлял свои реалистические новаторские требования по ходу постановки спектаклей не только к хору и мимансу относительно их осмысленного поведения на сцене, но, ненавязчиво, и к певцам-солистам – предоставляя им свободу игры, но вызывая их на логические драматические действия, что ему в какой-то мере удавалось, тем более, что сам Петр Сергеевич был хорошим характерным актером и этим уже вызывал у своих партнеров-певцов логическую драматургическую отдачу.

Перейдя работать режиссером-постановщиком в Большой театр, Петр Сергеевич Оленин несомненно ощутил актерскую несостоятельность многих певцов-солистов уже в период своей первой постановки – оперы «Гугеноты» Мейербера. Конечно, это очень затрудняло его режиссерскую работу. Поэтому логично предположить, что Оленин, всегда в какой-то мере ориентировавшейся на методы работы МХАТ, задумался о том, нельзя ли разбудить в певцах Большого театра, кроме потребности и необходимости хорошо владеть своим голосом, еще и желание научиться осмысленно фразировать и логически действовать на сцене, для чего с ними нужно провести курс занятий по актерскому мастерству. Это мог бы сделать К. С. Алексеев-Станиславский…

И П. С. Оленин посоветовал директору Императорских театров Владимиру Аркадьевичу Теляковскому обратиться за помощью к Константину Сергеевичу. Вот отрывок из ответного письма К. С. Станиславского В. А. Теляковскому:

«Глубокоуважаемый Владимир Аркадьевич! Прежде всего я хочу поблагодарить Вас за доверие и доброе отношение ко мне. Кроме того, мне хочется извиниться за задержку этого письма; она произошла потому, что я ждал первых бесед с Вашими оперными артистами, для того чтобы выяснить себе: что я могу сделать и как я могу воспользоваться Вашим разрешением, чтоб оправдать хоть часть надежд, которые Вы на меня возлагаете. Не ждете ли Вы от меня более того, что я могу дать?! Не ожидаете ли вы результатов скорее, чем они могут придти?! Чтоб избежать недоразумений и разочарований, позвольте прежде всего установить, как было дело.

Я задумал устроить целый ряд благотворительных концертов в пользу жертв войны, чтоб хоть как-нибудь откликнуться на события. Концерты обычного типа – надоели; надо обновить программу, без чего не будет сборов. Делались опыты и в вокальной части программы. Ими заинтересовался П. С. Оленин и просил пустить его на репетиции. Потом ему пришла мысль – распространить занятия на молодые силы Вашего театра. Боясь недоразумений, я предварительно просил достать от Вас разрешение. Оно любезно дано Вами, и я познакомился с молодыми певцами оперы. Была назначена первая беседа, на которую, неожиданно для меня, пришли многие свободные премьеры и премьерши. На второй беседе к ним присоединились еще некоторые. Должен признаться, что я был умилен вниманием, интересом и простотой, с которыми все отнеслись к делу. Но из этого нельзя еще делать многообещающих выводов [16].

Еще раз, благодаря Вас за доверие, я прошу Вас поверить моему искреннему уважению и сердечной преданности.

Готовый к услугам,

После «Гугенотов» П. С. Оленин в 1916 г. поставил в Большом театре оперу Ипполитова-Иванова «Оле из Норланда» и «Царскую невесту» Римского-Корсакова. Какие-то оперы были им поставлены и в последующие два года, включая сезон 1917—1918 годов, но, как отмечает театровед профессор Павел Александрович Марков: «Перейдя… в Большой театр, он (П. С. Оленин. – С. Б.) в тогдашних условиях Большого театра уже не смог по настоящему возглавить творческое руководство театром, уступив его В. А. Лосскому, который лучше чувствовал стиль Большого театра».

Годы, проведенные на посту художественного руководителя, главного режиссера частной Оперы С. И. Зимина, были самыми результативными, самыми новаторскими в творческой деятельности П. С. Оленина.

Кажется, с сезона 1918—1919 годов П. С. Оленин со своей женой, балериной Софьей Васильевной Федоровой-второй переехал в Петроград, где получил должность заведующего труппой Мариинского театра, художественное руководство которым фактически возглавил Ф. И. Шаляпин.

Супруги Оленины поселились на Театральной площади, совсем близко от Мариинского театра.

В это время семья Марии Сергеевны Севастьяновой (первой жены П. С. Оленина) жила па Петроградской стороне, относительно близко от Театральной площади, в восьми-девяти трамвайных остановках, и изредка они все общались, главным образом по бытовым делам. 1918 и 1919 годы были жестоко трудными, люди гибли от голода и холода, временами отключали электрическое освещение и надолго, вечерами сидели при свечах, а когда их не стало, то керосиновых или масляных коптилках.