Лев Поляков - История Антисемитизма. Эпоха Веры.

Подобное положение отражено во многих характерных текстах. Так, знаменитый трувер Рютбеф, в главных произведениях которого, например, в «Чуде Теофила», предстает уже ставший традиционным зловещий образ еврея – верного приспешника дьявола, в своих малых произведениях развлекает читателя образом своего друга еврея Шарло, жонглера и такого же представителя богемы, как и он сам. Конечно, в глазах Рютбефа быть евреем значит что-то очень порочное, хуже, чем быть сифилитиком, и «у Шарло нет ни веры, ни религии, как у собаки, обгладывающей падаль», но каким бы порочным он ни был, этот Шарло принимается поэтом как равный. Хотя он и отличается от христиан своей порочностью, заключающейся именно в его еврействе, он не отличается от них своей сутью. Мы ничего не знаем об этом Шарло, который безусловно был реальной исторической личностью, кроме того, что о нем рассказал Рютбеф. Но в ту же эпоху во Фландрии жил другой еврейский трувер, Майе Гентский по прозвищу Еврей, который принял христианство по той же самой причине, по которой происходит большинство обращений в наши дни: ему нужно было понравиться даме, в которую он был страстно влюблен. Он честно выразил это в своих стихах:

Тогда же в Германии процветал еврейский трубадур Зюскинд из Тримберга, который пел при дворах баронов и князей в одно время с Вальтером фон дер Фогельвейде и Гартманом фон Ауэ. Безусловно, сильные мира сего относились к нему хуже, чем к его христианским собратьям; от этой дискриминации он, конечно, должен был страдать. Здесь, вероятно, была бы уместна параллель между XIII и XIX веками. В самом деле, он жалуется на суровость аристократов и, совсем как Генрих Гейне шестьсот лет спустя, предлагает сам себе «вновь стать евреем», отпустить бороду и снова надеть длинное пальто и шляпу евреев… И мы можем видеть образ поэта на миниатюре того времени в еврейской одежде при дворе епископа. Он наряжен в коническую шляпу и имеет бороду, но черты его лица ничем не отличаются от лиц других персонажей. В общем, иконография евреев XII и XIII веков может служить для нас еще одним ценным источником: если не принимать во внимание несколько английских документов, евреи иногда отличаются от христиан одеждой, но нет никаких отличий в чертах лица и позах. Их можно видеть верхом на коне, они приносят присягу в обществе христиан. Большинство хартий, дарованных им немецкими городами в XIII веке, специально предоставляют им статус горожан (бюргеров). Прекрасные миниатюры, украшающие знаменитый дрезденский манускрипт Sachsenspiegel (Саксонское зерцало), подтверждают то, что вытекает из содержания этого кодекса: еврей еще является свободным человеком, имеющим право на ношение оружия, что обеспечивает ему возможность самообороны в случае нападения, а также в случае необходимости выполнение долга по защите своего родного города совместно с согражданами-христианами.

Саксонское зерцало датируется примерно 1225 годом. Швабское зерцало (Schwabenspiegel) относится ко времени лет на пятьдесят позже, и в нем уже заметно сильное влияние канонического законодательства с его теорией «вечного рабства» евреев, что в этом кодексе получило четкое выражение. Таким образом, церковные концепции постепенно проникают в светское законодательство. К тому же именно в эту эпоху они находят свое окончательное выражение в «Декреталиях» Григория IX (1234 г.) и особенно в сочинениях Фомы Аквинского. Речь еще идет о достаточно тонкой доктрине, которая формулирует принцип принадлежности всего еврейского достояния князьям, но одновременно требует «не лишать их жизненно необходимых вещей» и не требовать от них «вещей, противоречащих их обычаям». Вот как это сказано у Фомы Аквинского:

«…Было бы справедливым в соответствии с законом держать евреев из-за их преступления в вечном рабстве, и поэтому монархи могли рассматривать собственность евреев как государственную принадлежность; тем не менее они должны были использовать ее с умеренностью и не лишать евреев вещей, необходимых для жизни… и пусть никто не требует от них силой никаких услуг, которые у них не были приняты до этого, поскольку непривычные вещи обычно вызывают больше смятения в умах».

Что же касается еврейских ростовщиков, то в своей «Сумме теологии» Фома Аквинский сначала делает общее замечание, что «из-за несовершенства людей… человеческие законы допускают отдачу денег в рост, но не потому, что они считались соответствующими правосудию, но чтобы не навредить большему числу людей». Поскольку люди нуждаются в этом, выполнение этой функции евреями является наименьшим злом, тем более, что Моисей уже разрешил им переступать через некоторые запреты, учитывая их темперамент или их пороки. Но еврейское ростовщичество подлежит осуждению. «Лучше всего было бы заставить евреев работать, чтобы обеспечивать свою жизнь, подобно тому, как это происходит в некоторых областях Италии, вместо того чтобы позволять им жить в праздности и обогащаться только благодаря ростовщичеству». Очевидно, какой путь был пройден между «Суммой теологии» и «Суммой ангелов», между XIII и XV веками (Подробно об этих крайне сложных проблемах см. мое исследование о еврейских банкирах и Святом Престоле – L. Poliakov. Les Banquieis juifs et le Saint-Siège. Ulmann-Lévy, 1965. ).

Как хорошо известно, вторая половина XIII века стала в Германии периодом политической смуты и анархии. Пока претенденты на императорскую корону вели друг против друга бесконечные и беспорядочные войны, мелкие и крупные сеньоры все более предавались своеволию, а города объединялись в лиги или провозглашали себя княжествами. Произошло несколько локальных войн, а также городские и крестьянские восстания. Кроме того случилось событие, о котором пойдет речь ниже и которое на рубеже наступающего столетия явилось своеобразным прообразом серьезных изменений, связанных с ним.

В маленьком городке Ретингене во Франконии весной 1298 года возникло дело о просфоре, которую якобы осквернили евреи. Некий житель города по имени Риндфлейш, по одним сведениям дворянин, по другим мясник (слово Rindfleisch означает «мясо быка») взбунтовал население, призывая к отмщению. Под его предводительством вооруженная банда набросилась на евреев Ретингена, которые были перебиты или сожжены заживо все до последнего. В этом не было ничего нового, и мы уже видели, что большое число подобных историй происходило и ранее. Но на этот раз дело этим не ограничилось. Вместо того, чтобы разойтись, эти Judenschächter (убийцы евреев) стали переходить из города в город, грабя и предавая огню еврейские кварталы и убивая всех жителей этих кварталов, кроме тех, кто согласился принять крещение. Это произошло в большинстве городов Франконии и Баварии за исключением Регенсбурга и Аугсбурга. Активность банд Риндфлейша продолжалась несколько месяцев – с апреля по сентябрь 1298 года. В одной из христианских хроник того времени утверждалось, что тогда было убито около ста тысяч евреев. Эта цифра едва ли является сильно преувеличенной, поскольку сохранились списки с именами многих тысяч погибших.