Дэвид Гланц - Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.

Книга об операции «Марс» представляет собой серьезное историческое исследование, написанное в яркой, популярной форме. Есть только отдельные моменты, которые требуют дополнительных разъяснений. Сразу хочу обратить внимание читателей на разницу в масштабах соединений и объединений войск сторон. Если все немецкие войска на обороне Ржевского выступа объединялись под управлением одной 9-й армии, то только активно наступавших советских армий было пять: 20, 22, 30, 39 и 41-я. Объясняется это не подавляющим численным превосходством советских войск, а меньшим масштабом оперативных объединений под названием «армия». По своему боевому и численному составу, а также уровню решаемых задач немецкая армия может быть сравнима с советским фронтовым объединением. Фронтов в «Марсе» участвовало два: Калининский и Западный. Аналогичная ситуация с танковыми соединениями. Если советские танковые войска действуют, будучи объединенными в танковые или механизированные корпуса, то у немцев танковый корпус объединяет несколько дивизий, танковых, мотопехотных и пехотных. При этом по организационной структуре и штатной численности основных видов вооружения советский танковый и механизированный корпус ближе иссго к немецкой танковой дивизии. Введение понятия «корпус» в танковые войска было вызвано, прежде всего, желанием формально повысить статус командира самостоятельного танкового соединения. Если дивизиями, как стрелковыми, так и танковыми (в начальный период войны), сплошь и рядом командовали полковники, то должность командира корпуса формально требовала генерал-лейтенанта, а планку минимально допустимого звания для лица, возглавляющего это соединение, поднимала до уровня генерал-майора. Таким образом, немецкие армейские и танковые корпуса по своим задачам примерно соответствуют советским армиям. Об этой разнице в принципах наименования соединений и объединений нужно помнить при чтении книги. Ситуация с окружением механизированного корпуса М.Д. Соломатина под Белым вта-ком контексте выглядит совсем иначе, чем можно себе представить, уравнивая советский и немецкий корпус. По своему наименованию 41-й танковый корпус генерала Гарпе не отличался от соединения М.Д. Соломатина.

Однако в реальности 41-й корпус объединял действия четырех(!) соединений, эквивалентных по своему рангу советскому 1-му механизированному корпусу. Это 1, 12, 19 и 20-я танковые дивизии. Аналогичная ситуация в полосе 20-й армии. 5-му и 6-му танковым корпусам в разное время противостояли 5-я и 9-я танковые дивизии, а в резерве у командования 9-й армии была 2-я танковая дивизия.

Это, кстати, стоит иметь в виду, читая повторяющиеся у Гланца рефреном слова о численном превосходстве советских войск. В действительности немцы имели существенный перевес в числе подвижных соединений. Четырем советским танковым и механизированным корпусам противостояли шесть танковых дивизий (1, 5, 9, 12, 19 и 20-я), две моторизованные (14-я и «Великая Германия»). Эти дивизии уступали советским корпусам в числе танков, но обладали высокоподвижной артиллерией и мотопехотой. Также требует пояснений часто встречающийся в тексте термин «боевая группа». Формирование так называемых «боевых групп» (Kampfgruppe) было характерным приемом ведения боевых действий танковыми и пехотными дивизиями вермахта. Боевая группа представляла собой временное тактическое объединение частей различных родов войск, входящих в дивизию. Ядром боевой группы, как правило, становился танковый или пехотный полк, которому придавались дивизионы артиллерийского полка, батареи противотанкового дивизиона, роты саперного батальона. В сложной обстановке боевая группа формировалась также вокруг частей дивизии, предназначенных для решения самостоятельных задач, — разведывательного или мотоциклетного батальонов. Часто боевая группа получала в свое распоряжение средства усиления, приданные дивизии из корпуса. Возглавлял боевую группу командир полка, а в случае танковых частей — командир пехотной бригады или танкового (пехотного) полка. На выходе получалась достаточно компактная и подвижная группа, сочетавшая в себе все огневые средства дивизии и корпусные средства усиления от 88-мм зениток до тяжелых орудий включительно. Тем самым автоматически решался вопрос взаимодействия войск, распоряжения артиллеристам и саперам отдавал сам командир боевой группы, без подачи заявок командиру дивизии или корпуса. Если уж мы затронули тактические приемы немецких войск, нашедшие свое отражение в книге, следует сказать несколько слов о мотоциклетных батальонах. Поскольку в сражении с немецкой стороны участвовали несколько танковых дивизий, одним из активно использовавшихся в качестве мобильного резерва подразделений стали мотоциклетные батальоны. Они легко опознаются по обозначению буквой «К» с сопутствующей ей цифрой, однозначно определяющей принадлежность батальона к той или иной дивизии. Например, К-1. Буква «К» — это первая буква немецкого слова «Крафтрадшутцен» (Kraftradsc-hutzen), наименования мотоциклетных частей. Часто номер батальона совпадал с номером дивизии, например К-1 входил в состав 1-й танковой дивизии. Но были и исключения. Упоминающийся в книге К-22 входил в состав 12-й танковой дивизии, а К-12 просто не существовало. В период «блицкригов» мотоциклисты были символом глубоких обходов и охватов. В сражениях позиционной войны они стали мобильным резервом для затыкания дыр и преодоления возникающих то там, то здесь кризисов. По сути своей мотоциклетный батальон воспроизводил структуру мотопехотного батальона на мотоциклах. То есть вместо грузовиков или бронетранспортеров в мотоциклетном батальоне пехотинцы усаживались на мотоциклы. В общем случае мотоциклисты вели бой в пешем порядке, используя мотоциклы лишь как транспорт для перемещения в нужную точку. Различие было только в разной проходимости транспортных средств мотострелкового и мотоциклетного батальонов. Однако к осени 1942 г. вермахт получил мотоциклы повышенной проходимости с приводом на колесо коляски, и даже в условиях средней полосы России мотоциклетные части обладали удовлетворительной маневренностью.

Отдельная большая тема — это причины неуспеха советских войск в срезании Ржевского выступа. Гланц фокусирует свое внимание на тактических аспектах провала «Марса». В связи с этим имеет смысл выслушать мнение об оперативных причинах неудачи одного из высокопоставленных советских военачальников, А. И. Радзиевского. Он писал: «Замысел операции „Марс“ состоял в том, чтобы восемью ударами Западного и четырьмя ударами Калининского фронтов раздробить оборону в районе Ржевского выступа и, уничтожив оборонявшие его силы, выйти в район Смоленска. Одновременно Калининский фронт силами 3-й ударной армии предпринимал наступление на Великие Луки, Новосокольники. В силу того что в общей сложности создавалось 13 ударных группировок, большинство из них, за исключением зубцовской Западного фронта и оленинской Калининского фронта, оказались небольшого состава — три-четыре дивизии с механизированным или танковым корпусом. Множественность ударов, из которых более половины были сковывающими, привела к распылению огневых средств.