Валерий Зайцев - Возвращённая Победа или Антиледокол

Как и многие, кто в это мрачное двадцатилетие занимался мрачными прогнозами, Бонкур оказался прав. Правые политики во всем "цивилизованном мире" относились к гитлеровскому режиму более чем просто снисходительно. Французское и английское правительства НИКАК не реагировали на развернутую Гитлером программу модернизации и наращивания вооружений. Первый по-настоящему тревожный звонок прозвучал в марте 1935 года. 9 марта Германия объявила об официальном существовании армии, а 16 марта было объявлено, что германская армия будет впредь базироваться на всеобщей воинской повинности. И то, и другое противоречило Версальскому договору. Под эгидой Лиги Наций была созвана конференция бывших союзников. Все бурно возмущались столь явным нарушением условий мирного договора, однако английские представители (премьер Стенли Болдуин и министр иностранных дел Джон Саймон) дали понять, что не считают возможным применение санкций… "Это, естественно, свело конференцию к одним словопрениям", — резюмирует Черчилль. (Уинстон Черчилль, "Вторая мировая война", т. 1., стр. 63–64). В том же 1935 году Великобритания фактически признала право Германии на создание полноценного военного флота. Было подписано англо-германское морское соглашение.

Следующий тревожный звонок раздался через год. 7 марта 1936 года Гитлер ввел войска в демилитаризированную Рейнскую зону. В начале этой главы я уже отмечал, какой яростной была дипломатическая борьба на Версальской конференции по вопросу о Рейнской области. Гарантированная демилитаризация это был предельный компромисс, на который согласились французские представители в 1919 году. Казалось бы, выступление французской армии неминуемо — в этом был уверен весь немецкий генералитет. Однако ничего не произошло. Мучительные сомнения французского правительства так ничем и не завершились. Французский главнокомандующий генерал Гамелен заявил господам министрам, что Франция не должна предпринимать никаких военных контрмер, не проведя всеобщей мобилизации. "И это тогда, — изумленно пишет Генри Киссинджер, — когда общая численность вошедших в Рейнскую демилитаризированную зону германских войск не превышала двадцати тысяч, а постоянная французская армия насчитывала без всякой мобилизации пятьсот тысяч". (Генри Киссинджер, «Дипломатия», стр. 272). Надо сказать, что немецкие генералы вполне отдавали себе отчет в несоразмеримости на тот момент своих сил с силами одной только Франции (а Францию, согласно договору, была обязана поддержать и Англия, не говоря уже о "Малой Антанте" — восточноевропейских союзниках). На тот случай, если бы французы решили воспротивиться введению войск в демилитаризированную зону, германский главнокомандующий генерал фон Бломберг имел в резерве секретный стратегический план. Американский журналист и исследователь Уильям Ширер, все это время находившийся в Германии, пишет: "Через 6 дней я узнал, а позже это подтвердилось показаниями генералов в Нюрнберге, что это были за контрмеры: стремительное отступление за Рейн". (Уильям Ширер, "Взлет и падение третьего рейха", т. 1, стр. 331). Сильно рисковал и лично Гитлер. За несколько дней до ввода войск, выслушав сомнения генерала фон Фрича, Гитлер заявил: "Если Франция предпримет ответные действия в тот вечер, когда мы войдем в Рейнскую область, я покончу с собой, и вы сможете отдать приказ об отступлении". (Женевьева Табуи, "20 лет дипломатической борьбы", стр. 312–313).

Трудно переоценить последствия дипломатического поражения, понесенного Францией на Рейне. Гитлер убедился в правильности своих расчетов на неспособность западных демократий оказать ему решительное сопротивление; были посрамлены осторожные немецкие генералы, панически боявшиеся вовлечения Германии в общеевропейскую войну. Очень серьезно задумались руководители стран "Малой Антанты". Румынский министр иностранных дел Титулеску прямо заявил своему французскому коллеге: "Каким же образом Франция будет защищать своих отдаленных союзников… Она не может защитить сама себя!" (Там же, стр. 323).

Европу Гитлеру подарил Сталин. Так утверждает писатель Виктор Суворов. Я не спорю. Может быть. Но если Сталин и «подарил» Гитлеру Рейнскую область, то он сделал это очень скрытно — руками французского правительства. И очень жаль, что Суворов с его недюжинной фантазией не уточнил, каким образом Иосифу Виссарионовичу удалось оказать такое влияние на французский Кабинет, что министры забыли о своем долге перед народом своей страны и о жизненно важных интересах своего государства. Как пишет Женевьева Табуи: "Впоследствии единственно в чем все сорок миллионов французов будут проявлять почти полное единодушие, так это в том, что они будут жалеть, что Франция не воспользовалась в то время правом вооруженного вмешательства, которым она располагала в силу Версальского договора. (Там же, стр. 320).

Рейнская область была только началом.

4.

В своей монументальной «Дипломатии» Генри Киссинджер пишет: "Французские и британские руководители встретились 29–30 ноября 1937 года, чтобы выработать единый курс. Чемберлен предложил обсудить обязательства Франции, вытекающие из союза с Чехословакией…. Похоже, независимость Австрии вообще не стоила того, чтобы о ней велся разговор". (Генри Киссинджер, «Дипломатия», стр. 276).

Над Австрийской республикой сгущались тучи. Еще летом 1934 года, при непосредственном содействии германских властей, австрийские нацисты предприняли попытку переворота. Полторы сотни СС-овцев, переодетых в австрийскую военную форму, ворвались в венскую федеральную канцелярию и застрелили канцлера Дольфуса, затем захватили ближайшую радиостанцию и объявили, что канцлер подал в отставку. Но тогда Гитлер слишком поторопился. Англия и Франция хотя и обеспокоились, но вряд ли что-нибудь предприняли бы. В 1934 году независимость Австрии спас Муссолини. Итальянский дуче еще не готов был смириться с ролью младшего партнера немецкого фюрера. Четыре итальянские дивизии были срочно подтянуты к австрийской границе, и Гитлеру пришлось отступить. Именно тогда Советский Союз заявил о готовности поддержать демократические государства, чтобы не допустить нарушения установленных в Европе границ.

В 1938 году обстановка была гораздо серьезней. Гитлер уже получил согласие Муссолини на "свободу рук" в Австрии в обмен на германскую поддержку итальянской агрессии в Эфиопии. Руководители Англии и Франции, как отмечалось выше, уже смирились с тем, что фашистский Рейх станет больше на целую Австрию. Ранним утром 11 марта германское правительство предъявило Австрии ультиматум. К вечеру все было закончено — после целого дня напряженной борьбы, угроз и запугиваний президент Австрии Миклас принял отставку канцлера Шушинга и назначил главой правительства лидера австрийских нацистов Зейсс-Инкварта, который в тот же день направил в Берлин телеграмму, продиктованную из Берлина же лично Герингом. В телеграмме новый канцлер буквально умолял германских лидеров ввести в Австрию войска. 14 марта Гитлер торжественно вступил в Вену.