Георгий ЖУКОВ - Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы

В этой критике офицеры выводятся в крайне неприглядном виде вроде носителей чуждых нам пережитков прошлого, каких-то хапуг и безвольных людей, находящихся под пятой своих жен или просто негодяев, смотрящих на жизнь с тупым легкомыслием, прихлебывая спиртное.

Конечно возможно, отдельные офицеры и допускают аморальные или неэтичные проступки, но они не являются типичными для всей массы офицеров, чтобы на страницах периодической печати бичевать таких офицеров, не нанося ущерба авторитету офицерам, хотя бы находящимся в отставке. Например:

В газете «Сталинградская Правда» от 6 апреля 1955 г. в фельетоне «Отцы тоже виноваты» описан случай поножовщины между студентами механического и медицинского институтов, в которой участвовал и сын подполковника в отставке Майстренко. Отец Майстренко, как и все отцы, стремился выяснить суть виновности сына и естественно встал на защиту.

В последующем вся группа судима, сын подполковника Майстренко подвергнут денежному штрафу в сумме 300 рублей. Но в фельетоне на 36-ти строках из 141 строки, подполковник Майстренко описан так: «Особенно бурную деятельность развил подполковник в отставке Майстренко. Он строчил жалобы в обком, горком партии, в которых правдами и неправдами пытался доказать, что сын его невиновен, что следствие ведется неправильно и прочее. Он обивал пороги кабинетов партийных руководителей, работников прокуратуры. Получающий большую пенсию, освобожденный от служебных обязанностей Майстренко-отец имел много свободного времени. И все же он не воспитал сына, не знал, какими интересами тот живет… Уродливое, чуждое взглядам нашего общества поведение сына ничуть не смущало отца. Он задался одной лишь целью выгородить хулигана, покушавшегося на жизнь человека. Подполковник в отставке Майстренко не может понять, что социалистическая законность неприкосновеннна, он выглядит, как носитель чуждых нам пережитков прошлого».

Нужно ли так размалевывать в фельетоне подполковника в отставке Майстренко, даже в худшем случае проступка его сына. Считаю не следовало бы, а если и необходимо, то без воинского звания, что Майстренко офицер, чтобы не нанести ущерба авторитету офицерам Советской Армии.

В журнале «Огонек» № 37 за 1955 год напечатан рассказ «Мокрый снег». В этом рассказе, на целом столбце из восьми описывается богатство квартиры полковника с седыми висками и моложавым лицом, с бездельницей женой, сидящей среди роскоши из китайской обстановки, в китайском халате, при домработнице, и по пустякам вызывает очень занятого участкового врача к сынишке, играющему в сторублевые игрушки. На чьих детей рассчитана игрушка, которая стоит около ста рублей, — удивилась врач Ольга Николаевна, будучи в магазине «Детского мира», и она нашла ответ — на семью полковника.

Как бы автор рассказа «Мокрый снег» Вера Устинова ни описывала деятельность участкового врача, как главного лица в этом рассказе, однако сильное акцентирование получилось на полковника Советской Армии, его семью, получающего большую зарплату и могущего покупать сторублевые игрушки, обставлять квартиру китайской мебелью, безделушками из фарфора, устилать толстыми коврами квартиру, но безвольного, как мужа в семье перед бездельницей женой. В рассказе противопоставляется приветливость к врачу у граждан при посещении и неприветливость в семье полковника.

Это пасквиль на полковника Советской Армии.

В журнале «Юность» № 2 за 1956 год в рассказе «Комсомольский патруль» М. Ланского дана характеристика военнослужащему Советской Армии в отставке как «негодяю». Привожу выдержку из стр. 93: «Папы и мамы по очереди подходят к членам штаба (комсомольцам), пожимают им руки и взволнованноблагодарят. Остался один Заборенков. Военнослужащий в отставке, он получает крупную пенсию и на жизнь смотрит, прихлебывая спиртное и посмеиваясь. Пробить его тупое легкомыслие не удается ни словами убеждения, ни угрозами административного вмешательства. Он так и уходит со своим сыном, хитро подмигивая на прощание».

Это уже хуже, чем пасквиль на военнослужащего в отставке, получающего крупную пенсию. Под военнослужащим с крупной пенсией, смотрящего на жизнь через спиртное, подразумевается крупный военачальник.

И это описывается в молодежной печати с воспитательной целью. Только вопрос кого? Смотрите мол, заведете знакомство с семьей военнослужащего с крупной пенсией, научат пить водку, а там пьянство, тупость мысли. Нет это прямой подрыв авторитета военачальников Советской Армии у нашей, советской молодежи, которой придется служить в рядах армии и быть в подчинении у «крупных» военачальников.

В этом рассказе преподносится факт попытки к избиению военнослужащего в отставке со стороны пап и мам друзей сына и даже со стороны «старого инженера».

Привожу диалог из этого же рассказа:

«Вы Заборецков?

— Я Заборенков. — Это у Вас дома была сегодня пьянка? — Какая там пьянка? Посидели, пошумели, — Вы знали, что Ваш сын и его друзья будут пить водку? — А отчего же, пусть привыкают.

Старый инженер бросился к нему: Негодяй!

Объяснение отцов грозит перейти в рукопашную схватку, и комсомольцы с трудом оттесняют от Заборенкова возмущенных родителей».

Еще одна, на мой взгляд, неприязнь к генералам и полковникам Советской Армии, к их воинскому званию как ничего не значащему. Постановление Президиума Правления Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний от 13 апреля 1956 года, протокол № 15—РЗ, объявлено положение об оплате труда лектора, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 9 апреля 1956 года № 449, генералы и полковники Советской Армии, выступающие с лекциями по линии «общества», не включены ни в одну рубрику положения, тем самым они отнесены в самую последнюю ступень по оплате.

Они оказались на ступень ниже даже по отношению лиц, перечисленных в статье шестой пункта «а» — не имеющих ученых степеней и званий, но приравненных к кандидатам наук:

«Герой Советского Союза, Герой социалистического труда, лауреаты премий, заслуженные деятели науки и техники, заслуженные деятели искусств, народные артисты, лица имеющие другие звания композиторов, художников и архитекторов». Эти лица за прочитанную лекцию вознаграждаются за труд суммой 100 руб., а генералы и полковники Советской Армии, как правило, имеющие не менее опыта работы с массами, в их обучении и воспитании приравнены к лекторам с оплатой за их труд суммой 50 руб. После ознакомления с такими документами отпадает желание продолжать чтение лекций по линии «Общества».

Доношу о вышеизложенном в порядке статьи третьей Устава Внутренней службы Советской Армии. РАССКАЗОВ