Владислав Гросул - Образование СССР (1917-1924 гг.)

Невозможность участия на X съезде Ленин рассматривает как большое неудобство и даже сильнее того. То есть, Ленин явно чувствовал свою вину еще до записок 30–31 декабря. План Ленина, изложенный им в письме Каменеву 26 сентября, действительно, оказал решающее воздействие на конструкцию СССР, Ленин, конечно, знал и о том, как решаются дела в этом направлении, но у него были веские основания говорить, что он не мог заниматься этим непростым вопросом повседневно и отсутствовал во время важнейших заседаний, где непосредственно решались конкретные вопросы создания СССР.

Примерно на таком же уровне построены и другие аргументы В. Сахарова в пользу его утверждения. Автор не исследует вопрос, а доказывает свою версию, Поскольку наша работа имеет другие цели и мы не можем от них сильно отклоняться, не будем пункт за пунктом опровергать словесную конструкцию автора. Мы их, действительно, рассмотрели и не можем их принять категорически. Об отношении Ленина к «грузинскому делу» мы еще вернемся. Обратимся к самому тексту надиктованной записки и попытаемся понять ее основной смысл, ибо она даже при больном Ленине оказала свое воздействие на проведение национальной политики компартии.

Ленин, прежде всего, выражает свое несогласие с действиями Орджоникидзе и Дзержинского и дает недвусмысленно отрицательную характеристику аппарату, который называет насквозь чуждым и представляющим из себя буржуазную и царскую мешанину. В этой связи «свобода выхода из союза» по Ленину оказывается пустой бумажкой, которая не сможет защитить инородцев от «великоруса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ». Ленин также бросает упрек Сталину за его, как там пишется, торопливость и административное увлечение, и также озлобление против «социал-национализма». При этом Ленин счел нужным произнести следующие слова: «Озлобление вообще играет в политике обычно самую худую роль». Вновь возвращаясь к Дзержинскому и Орджоникидзе Ленин подчеркивает, что они были властью по отношению к другим гражданам Кавказа и тем более должны были проявлять особую выдержку. И далее, в конце записей 30 декабря Ленин ставит, по его словам, важный принципиальный вопрос: «как понимать интернационализм?».

С этого вопроса он начинает свою записку на следующий день, 31 декабря. Он выступает против абстрактной постановки вопроса о национализме и различает национализм нации угнетающей и нации угнетенной, национализм большой нации и национализм маленькой нации. В этой связи, поскольку националы большой нации виноваты в бесконечных насилиях, необходимо ликвидировать не только формальное, но и фактическое неравенство. Отсюда Ленин видит необходимость уступок малым нациям и особо подчеркивает: «Вот почему в данном случае лучше пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить».

Ленин ставит задачу дальнейшего укрепления союза социалистических республик, предлагает политическую ответственность за случившееся «грузинское дело» возложить на Сталина, Дзержинского и Орджоникидзе и обращает особое внимание на политику в области национальных языков. Он предлагает вернуться к данным вопросам и на следующем съезде Советов и даже допускает то, чтобы «оставить союз советских социалистических республик лишь в отношении военном и дипломатическом, а во всех других отношениях восстановить полную самостоятельность отдельных наркоматов». Он при этом напоминает о партийном авторитете, то есть о роли партии и несогласованность в работе аппарата видеть меньшим злом, нежели возможное обострение межнациональных отношений. Он особое внимание обращает на международный фактор, прежде всего на пробуждение народов Востока и на пример советской страны и не допускает подрыва принципиальной искренности в национальных отношениях и необходимость борьбы с империализмом. Ленин завершил эту записку верой в завтрашний день «когда окончательно проснутся пробужденные угнетенные империализмом народы и когда начнется решительный долгий и тяжелый бой за их освобождение». [351]

Записка во многом является продолжением прежних взглядов Ленина на национальный вопрос, но есть в ней и некоторые новые места. Ясно, что он не считал решения I съезда Советов СССР окончательными и видел необходимость дальнейшей работы над конструкцией нового государства. Оно, отнюдь, не должно было превратиться в конфедерацию, ибо сохранялся единый партийный аппарат, и Ленин об этом говорит в своей записке. Он, отнюдь, не говорит и об уничтожении верхнего этажа, который, как известно, именно им был предложен. Что касается политики по отношению к малым народам, то она будет принята на вооружение партией и даст свои значительные результаты в самое ближайшее время. Этот документ повлияет как на конкретную работу по дальнейшему созданию СССР, так и на разработку теории национальных отношений, предназначенной не только для внутреннего потребления. Не случайно в 1923–1924 гг. выходит ряд работ посвященных роли Ленина в разработке национального вопроса. Один из руководителей Наркомнаца С. Диманштейн издает специальную статью о наследии Ленина по национальному вопросу еще до Первой мировой войны. [352]Товстуха публикует сборник сочинений Ленина по национальному вопросу. Сталин читает в Свердловском университете специальную лекцию о национальном вопросе и неоднократно упоминает Ленина, [353]а Раковский издает брошюру о создании СССР, также отталкивается от Ленина и доказывает необходимость дальнейшего развития советской государственности. [354]Тогда же выходит и ряд других работ подобного плана. [355]

I съезд Советов СССР, конечно, явился важнейшим событием в деле построения Союза Советских Республик, который намечал Ленин еще в 1917 г. Вообще 1922 г. стал решающим в подготовке и оформлении этого союза. Дискуссии были неизбежными, и подходы опробовались буквально на ходу. Отнюдь не все можно было предположить заранее, и некоторые изначальные установки необходимо было изменять. Свое воздействие оказывала и международная обстановка, и внутренние дела социально-экономического и политического характера, и болезнь В. И. Ленина, и взаимоотношения в верхах советского руководства, особенно в связи с возможной сменой главного идеолога и главы партии и правительства. Все это, конечно, нужно учитывать и при дальнейшей работе по завершению строительства СССР.

Дальнейшая работа по созданию СССР продолжалась в нескольких направлениях. I съезд Советов СССР провозгласил создание нового государства, но впереди еще предстояло решение многих серьезных задач. Конечно, существовала единая партия, фактически, руководившая страной. Была единая внешняя граница, существовала единая система обороны и, фактически, единая Красная армия. Проводилась также единая внешняя политика, укреплялись экономические связи и путем воссоздания прежних, и путем выработки новых, например, через Госплан. Можно найти и многие другие общие моменты, но при всем этом еще нужно было воплотить в жизнь ряд других установок Декларации и Договора о создании СССР.