Джаспер Ридли - Муссолини

Со всех концов поступали плохие новости. Военная ситуация ухудшалась, но Муссолини утешал себя тем, что англоамериканское наступление было задержано к югу от Рима, и он не верил, что союзники сумеют осуществить вторжение во Францию через Ла-Манш. Однако они заняли Рим 5 июня и высадились в Нормандии на следующий день. Муссолини тяжело воспринял падение Рима. Он поклялся вернуть его и возродил старый лозунг Гарибальди 1862 года: «Рим или смерть!» Особенно его возмущало, что в войсках, взявших Рим, было много черных американских солдат. Черные маршировали по улицам и под арками, построенными во славу Рима древнего и современного. Его пропаганда подчеркивала ужас «черного вторжения» в Италию. Яркие плакаты кричали со стен, в газетах появлялись карикатуры, на которых черные американские солдаты крадут священные реликвии в церквах и насилуют итальянских женщин.

Муссолини продолжал ненавидеть Делано (он только так называл Рузвельта) больше всех остальных лидеров союзников. Но еще он проклинал американцев итальянского происхождения, активно поддерживавших войну в Соединенных Штатах. Он глумился над Фиорелло Ла Гардиа, демократическим мэром Нью-Йорка, энергично выступавшим против фашизма и Муссолини. Еще он выбрал объектом критики своего старого фашистского сторонника Тосканини за то, что тот дирижировал концертом в Карнеги-Холле для сбора денег на два бомбардировщика «Летающая крепость» и на два спасательных судна. Муссолини написал, что, если Тосканини такой ярый антифашист, почему он не наберется мужества, чтобы приехать в Италию и вступить в ряды партизан? Муссолини испытывает больше уважения к партизанам, убившим Джентиле, чем к Тосканини. Убийцы Джентиле встали рано утром, несколько часов дожидались на холоде в темноте на своих мотоциклах, рисковали быть арестованными или убитыми. А чем рисковал Тосканини, стоя во фраке за дирижерским пультом? Да, собрав деньги на покупку бомбардировщиков, он убил больше итальянцев, чем бандиты, напавшие на Джентиле. Белая манишка Тосканини запятнана алой кровью итальянцев.

19 июля 1944 года Муссолини поездом поехал к Гитлеру в Растенбург. 20 июля Гитлер встретил его на станции с рукой на перевязи. Он был легко ранен за несколько часов до встречи в результате взрыва бомбы в комнате для совещаний в Растенбурге. Ее пронес майор Клаус фон Штауффенберг, пытавшийся убить фюрера. Однако никто не погиб, и хотя четверо находившихся в комнате офицеров были тяжело ранены, сам Гитлер получил лишь легкое ранение. Муссолини поздравил Гитлера со счастливым избавлением и сказал, что это доказывает: Гитлер находится под особой защитой Провидения.

Покушение должно было стать сигналом к планировавшемуся перевороту с целью сбросить нацистский режим и заключить мир с союзниками. После провала заговора 20 июля заговорщики были казнены. Муссолини признавался друзьям, что получил удовольствие, узнав, что не только итальянские, но и немецкие офицеры способны на измену.

Гитлер чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы 20 июля обсудить с Муссолини военную ситуацию. На следующий день Муссолини вернулся в Гарньяно. Больше они с Гитлером не встречались.

Муссолини отказывался рассматривать возможность поражения стран Оси в войне. В марте 1944 года он отверг не задумываясь предложение своего шефа полиции Туллио Тамбурини держать наготове в Триесте подводную лодку, на которой он смог бы бежать, в случае если армии союзников займут всю Италию. Бежать можно было бы на Малаккские острова или в Гренландию, Бразилию, Патагонию или Южную Африку. Как-то его сын, Витторио, спросил у Муссолини, не думает ли он теперь, что поставил не на ту лошадь, когда ввел Италию в войну на стороне Германии. Муссолини упрекнул Витторио за неуместное спортивное сравнение, когда речь идет о судьбе Италии, но затем смягчился и с улыбкой ответил: «Но кто стал бы ставить на английского коня после Дюнкерка?»

Осенью 1944 года союзники продвигались вперед. К ноябрю, перед тем как зима остановила их наступление, они взяли Форли. Муссолини больше нельзя было ездить в Рок-ка делле Каминате. Немцы приготовились к упорной обороне Флоренции. Им помогала Добровольная милиция национальной безопасности, в том числе подразделение фашисток. Муссолини горячо приветствовал их патриотизм и воинскую выучку.

Иногда английские и американские самолеты пролетали над Сало и Гарньяно. Однажды была объявлена воздушная тревога. Сотрудники Муссолини покинули кабинеты и отправились в подземное бомбоубежище, а Муссолини спускаться отказался. Бомбы так и не упали. Сегодня сын Муссолини, Романо, удивляется, почему союзники никогда не пытались осуществить точечную бомбовую атаку на Гарньяно с целью убить Муссолини, как это делалось позднее при покушениях на полковника Муамара аль Каддафи в Ливии и Саддама Хусейна в Багдаде.

Романо Муссолини, возможно, также рассматривает прошлое «крепким задним умом», когда удивляется, почему отец не сдался американцам в последние дни войны. Он уверен, что американцы спасли бы Муссолини от судьбы, которую уготовили ему итальянские партизаны-коммунисты. Однако Романо забывает о ненависти своего отца ко всем американцам, и особенно к Рузвельту. Муссолини мог скорее испытывать симпатию к империалисту-военачальнику вроде Черчилля или коммунистическому диктатору вроде Сталина. Рузвельт был одним из ненавидимых и презираемых им «сентиментальных гуманистов», сумевшим призвать Мощь на сторону Права. Рузвельт также был калекой — факт, по поводу которого Муссолини не раз прохаживался. Возможно, это раздражало Муссолини с его преклонением перед физической силой и презрением к слабости. Как же его великолепных, здоровых, сильных, молодых фашистов разбила армия солдат, в том числе черных, главнокомандующим которых был калека?

В последние годы пишут, что Муссолини надеялся достичь какого-то соглашения с Черчиллем и поддерживал с ним тайную переписку в течение всей войны. Есть сведения, что в 1940 и 1941 годах Черчилль обращался к Муссолини с просьбами использовать свое влияние на Гитлера для достижения более выгодных для Англии условий мира, в случае если тот выиграет войну. Говорят, что Черчилль и Муссолини продолжали переписываться и в 1943, и в 1944 годах и обсуждали возможность альянса Британии и Италии против Советского Союза. Некоторая часть этой предполагаемой переписки была опубликована, но письма эти — несомненная фальшивка. Можно не сомневаться, что письмо Черчилля к Муссолини от 16 мая 1940 года и ответ Муссолини через два дня были последними депешами, которые они написали друг другу. Все более поздние письма — ловкая подделка.