Игорь Бунич - Пираты фюрера

Немецкие лодки пришли в Сент–Назер раньше итальянских, и Рогге встречал нас вместе с командирами военно–морской базы.

Война, на окончание которой мы надеялись еще летом позапрошлого года, разгоралась все сильнее, и ее исход уже не сулил нам ничего хорошего.

«Атлантис» пробыл в открытом море 622 дня, побив все рекорды по продолжительности боевого похода в реальных условиях войны. Как уже говорилось, его жертвами стали 22 союзных парохода общим водоизмещением 145 700 брт.

Капитан 1–го ранга Рогге был награжден Рыцарским Крестом, все члены экипажа — Железными Крестами. 1 марта 1943 года Рогге был произведен в контр–адмиралы и назначен командующим учебной эскадрой, действовавшей главным образом на Балтике.

1 марта 1945 года Рогге стал вице–адмиралом. Держа свой флаг на тяжелом крейсере «Принц Ойген», Рогге с отрядом крупных надводных кораблей сдерживал наступление Красной Армии в Прибалтике и Курляндии, руководил эвакуацией Кенигсберга. В мае 1945 года сдался в Киле союзникам.

Хотя в действиях Рогге в бытность его командиром «Атлантиса» явно просматриваются признаки военных преступлений, в частности, нападение на пассажирские пароходы, порой без предупреждения, Рогге не только не был судим, но юридически даже не стал военнопленным, продолжая службу в составе смешанной союзной комиссии, занимавшейся разоружением германского флота.

Мор, находившийся при Рогге всю войну и дослужившийся до капитана 3–го ранга, также не был объявлен военнопленным. Более того, Мор в 1945 году был откомандирован в Англию в качестве офицера связи, координирующего усилия по демилитаризации Германии.

Из Кригсмарине Третьего Рейха Рогге плавно перетек в Бундесмарине ФРГ, где с 1957 по 1962 год в чине контр–адмирала командовал военно–морским округом в Киле. В 1962 году Рогге ушел в отставку и остаток жизни провел на своей вилле в городке Райнбек под Гамбургом, где и умер 29 июня 1982 года в возрасте 83–х лет.

С именем адмирала Рогге связана еще одна история, которую необходимо иметь в виду, хотя за достоверность ее ручаться трудно.

Будучи в душе пиратом, заброшенным волей судьбы в прагматичный XX век, Бернард Рогге оставил после себя легенды, по содержанию очень схожие с теми, что оставили знаменитые пираты прошлого — капитаны Морган, Флинт и Кидд.

Это легенды о спрятанных сокровищах. В XX веке эти легенды выглядят несколько иначе, чем, скажем, в XVII, но суть их от этого не меняется.

При уходе из Кенигсберга в апреле 1945 года вице–адмирал Рогге приказал погрузить на тяжелый крейсер «Принц Ойген» многие бесценные исторические сокровища, принадлежавшие прусским королям, а также многочисленные драгоценные произведения искусства, награбленные фашистами на территории Советского Союза и Польши, включая, кстати, и знаменитую «янтарную комнату».

Находясь в полной боевой готовности, «Принц Ойген» сдался союзникам, совершил какой–то непонятный рейс в Копенгаген, а затем был спешно передан Соединенным Штатам в качестве военного трофея.

В январе 1946 года корабль пришел в Норфолк, где простоял до мая, «проводя различные испытания», как пишет официальная американская история. Позднее крейсер был переброшен в Тихий океан и использован при атомных испытаниях на атолле Бикини. Мы не стали бы так подробно останавливаться на судьбе тяжелого крейсера «Принц Ойген», которая, в принципе, общеизвестна, если бы не одно весьма пикантное обстоятельство. Уже после войны адмиралу Джону Ньютону, бывшему во Второй мировой войне одним из помощников шефа морских операций, довелось побывать в загородном особняке адмирала Джонаса Ингрэма, командовавшего в годы войны Атлантическим флотом США.

«Мы поднялись на второй этаж,— вспоминает Ньютон,— где обширная комната была вся отделана панелями из янтаря, покрытыми искусной резьбой.

— Господи, Джонас! — воскликнул я,— откуда у вас эта красота?

— Вы не поверите,— рассмеялся Ингрэм.— Мы обнаружили эти панели при разгрузке «Принца Ойгена» где–то в начале 1946 года. Помните, когда его пригнали из Германии к нам на восточное побережье? Говорят, они украшали какой–то из кабинетов Гитлера.

— Гитлера? — переспросил я.— Вы уверены?

— Совсем не уверен,— признался Ингрэм. — Это слух и не более. Но согласитесь, кому бы они ни принадлежали, смотрятся они прелестно. Здесь еще не все,— продолжал Ингрэм.— Мне досталась примерно треть. Часть мы подарили Эрни (Возможно, Ингрэм имел в виду адмирала Эрнеста Кинга — главкома ВМС США) , а часть разобрали на сувениры ребята из моего штаба. Всем хотелось похвастать трофеями якобы из кабинета Гитлера.

— Мне кажется,— предположил я,— что эта штука стоит безумно дорого.

— Не думаю,— покачал головой Ингрэм.— Ребята, воевавшие на севере Германии, привозили янтарь целыми рюкзаками и продавали его ювелирам. Примерно, по 10 долларов за фунт».

Так покупали свое будущее и Дрейк, и Морган, и многие другие. Возможно, так же поступил и Рогге. Что еще нашли американцы при разгрузке немецкого тяжелого крейсера «Принц Ойген»?

Построен: в 1937 году на заводе «Вулкан» в Бремене.

Водоизмещение в балласте: 7862 тонны.

Главные размерения: 155 х 18,6 х 8,2 м.

Скорость максимальная: 17 узлов.

Запас топлива: 3000 тонн.

Дальность плавания: 60 000 морских миль при скорости 10 узлов.

Вооружение: шесть 150–мм орудий, одно 75–мм орудие, два 37–мм и четыре 20–мм зенитных автомата, четыре надводных 533–мм торпедных аппарата, 92 мины, один гидросамолет «Арадо».

Экипаж: 16 (+4 «призовых») офицеров, 356 старшин и матросов.

Капитан первого ранга Теодор Кранке получил назначение на должность командира карманного линкора «Адмирал Шеер», когда за его плечами было уже двадцать семь лет службы в германском флоте. Кранке поступил на службу еще в Кайзеровский флот в 1912 году, плавал на эсминцах в годы Первой мировой войны, командовал легким крейсером в годы Веймарской республики, а позднее был начальником Военно–морского училища.

«Адмирал Шеер» был вторым из трех кораблей, построенных для немецкого флота в рамках ограничений Версальского договора, гласивших, что водоизмещение любого военного корабля, предназначенного для германского флота, не должно превышать 10 000 тонн.

В действительности же, полное водоизмещение «Адмирала Шеера» приближалось к 17 000 тонн, на что те, кто должен был надзирать за выполнением Германией условий Версальского договора, почему–то смотрели сквозь пальцы. Корабль имел длину 186 метров и был вооружен шестью 280–миллиметровыми орудиями с длиною стволов в 54 калибра, размещенных в двух трехорудийных башнях на носу и корме.