Петер Энглунд - Полтава. Рассказ о гибели одной армии

Вот только где их найти? Грохот боя снова утих. Слышались только регулярные залпы русской артиллерии где-то поблизости. Они стреляли по отрядам Рооса: пушечные ядра время от времени падали среди деревьев. Откуда, собственно, прилетел снаряд, сказать с уверенностью было нельзя. Среди солдат на лесной опушке находился Абрахам Седерхольм, тот самый личный секретарь с драгоценным грузом. На рассвете он нашел свой полк и явился как раз вовремя, чтобы увидеть, как пушечное ядро со свистом ворвалось в один из эскадронов и убило двух всадников. В ходе беспорядочного кавалерийского боя он потерял свое соединение, после чего примкнул к группе Рооса. Он боялся русских снарядов и решил выехать в поле. Там он будет в большей безопасности, ведь русские бьют по солдатам на опушке леса.

Он поскакал к одному из недостроенных шанцев, которые шведы штурмовали и взяли раньше. Но, оказавшись в поле, он быстро понял: что-то неладно. Пушечное ядро, пританцовывая, катилось прямо ему навстречу, однако Абрахаму невероятно повезло, оно прошло между ногами у лошади. От неожиданности конь сделал прыжок. Седерхольм понял, что стреляют из шанца, который раньше был взят шведами. После штурма в нем не оставили солдат, и теперь русские взяли его обратно! Шведы явно пренебрегли также и столь элементарной мерой, как заклепать пушки, то есть вывести их из строя, вбив гвоздь в запал. Теперь орудия снова стреляли. Седерхольм быстро повернул коня и поскакал обратно в лес.

Солнце пустилось в свое плавание по небу, и уже по-летнему припекало. День становился жарким. Роос не хотел двинуться в марш со своей армией наудачу, он хотел сначала выяснить, где находится остальное войско. Группа офицеров была разослана в разные стороны с приказом разыскать главную армию. И найти ее надо было быстро, потому что времени было в обрез.

Было около шести часов утра. Ошеломляющее известие о том, что потеряна треть пехоты, быстро распространилось в главных силах шведов. Проезжая на запад мимо пехоты, Юлленкрук натолкнулся на адъютанта, который сообщил ему эту новость: «Ведомо ли господину полковнику, что генерал-майор Роос отстал с несколькими полками пехоты?» Юлленкрук удивленно воскликнул: «Господи спаси и помилуй, как сие могло случиться?» — повернул коня и поскакал обратно к правому флангу. По дороге он встретил Реншёльда и спросил его, знает ли он, что произошло. Оказалось, что фельдмаршал знает и уже принял кое-какие меры. Юлленкрук предложил на короткое время остановить все войска, но Реншёльд не ответил.

К тому времени Реншёльд уже дал приказ командиру вестманландцев Спарре идти обратно к системе шанцев, чтобы найти силы Рооса и провести их к главным силам. В помощь им были приданы драгуны Ельма. Генерал-адъютанты и телохранители были посланы с тем же поручением. Один из них был Нильс Бунде (который только что вернулся из долгой поездки верхом в Булановку с целью снять оттуда караул Карла Роланда).

Немного погодя Юлленкрук увидел конников, направлявшихся к редутам. Он поехал им навстречу и обратился к их командиру, полковнику Нильсу Ельму. Это был сорокадвухлетний смоландец, покрытый шрамами и рубцами, сражавшийся, среди прочего, на голландской службе при Монсе, Пон де Пьере, Юи и Намюре, но с начала этой войны маршировавший под шведскими знаменами и за это возведенный в дворянство. На прямой вопрос, куда он держит путь, драгунский полковник дал понять, что он послан за солдатами Рооса. Юлленкрук призвал его поспешить и «добыть нам Рооса».

Теперь главной задачей шведского командования было быстро собрать свои рассеянные по округе группы солдат. Хотя контрнаступление русских в этот момент было крайне маловероятно, но, произойди оно все же, оно принесло бы шведам массу хлопот, ведь в это время их пехота и артиллерия были раздроблены на множество маленьких групп. Но было невозможно собирать силы прямо перед огненными жерлами тяжелой русской артиллерии: в лагере среди прочих были 12-фунтовые и 8-фунтовые пушки, тяжелые дьявольские машины с максимальной дальнобойностью более 1 000 метров. Кроме того, там была одна гаубица в 40 фунтов и одна в 20 фунтов, и вдобавок несколько мортир такого же калибра, их тоже надо было постараться избежать. Исходя из этого место сбора было выбрано хорошо: соединениям указывался путь к большой впадине непосредственно к востоку от Будищенского леса, где можно было исчезнуть из поля зрения русских пушкарей.

Пехота плелась к лугам в ложбине, где один батальон за другим примыкали друг к другу. Эскадроны конницы тоже начали собираться в этом месте. Король со свитой расположился поблизости от синих рядов Эстгётского пехотного полка. Собравшиеся батальоны передвинулись к северному концу впадины, на площадку посреди небольшого болота, и там остановились. Королевские носилки опустили на землю, и рядом с ними сел на барабан Карл Пипер. Пипер был на самом деле первым министром короля, единственным из всего правительства, который сопровождал его на войну. Пипер заботился не только о делах, имеющих непосредственное отношение к канцелярии, но также и участвовал в различных важных переговорах. Этот толстяк шестидесяти одного года занимал очень высокое положение как один из главных советчиков короля и верный исполнитель различных его самодержавных решений. Простолюдин по рождению, сделавший удачную чиновничью карьеру, он входил в число прогрессивных мелкопоместных дворян, которые когда-то окружали Карла XI, отца нынешнего короля. Теперь он был графом и с помощью удачного брака, искусных торговых сделок и хорошего аппетита на взятки сколотил большое состояние.

Сейчас происходило льстивое и напыщенное восхваление короля. Люди окружили носилки, поздравляли с достигнутыми успехами и желали «дальнейшего продвижения». Юлленкрук присоединился к общему хору и добавил: «Дай Бог, чтобы генерал-майор Роос был здесь», тогда можно будет довершить сражение. Каролус был настроен оптимистически и упомянул, чо за Роосом послан отряд. «Верно, он скоро будет здесь».

Однако в кавалерии не был наведен порядок. Отсюда можно было разглядеть эскадроны, которые еще не построились в одну линию. Юлленкрук поскакал туда, чтобы попытаться выяснить причину, отыскал командующего левым флангом кавалерии, генерал-майора Хуго Юхана Хамильтона, и указал ему на непорядок. Хамильтон был мужчина 41 года, решительного вида, с густыми кустистыми бровями, крупным римским носом и полными губами. Он происходил из старинного шотландского рода полководцев, который переселился в Швецию в середине XVII века; сам он вступил на военное поприще всего 12 лет от роду. Генерал-майор сказал, что его собственный левый фланг в порядке, но что он не знает, в чем там дело на правом, и ускакал. Трудности с правым флангом, конечно, были связаны с тем, что это были эскадроны, участвовавшие в самых жарких боях, а также наиболее ожесточенно преследовавшие врага. Им нужно было больше времени для того, чтобы встать в боевые порядки.