Арсен Мартиросян - Заговор маршалов. Британская разведка против СССР

В порядке естественного для любого исследования сомнения можно допустить и иное. Но тогда следует быть готовым к тому, что за достоверное придется признать, что-де в британской разведке (как, впрочем, и в самой правящей элите Великобритании) прямо-таки «пылали нежнейшей страстью и любовью» к «чудесному грузину», и от того-то и помогли ему разоблачить заговор военных. Что же до антигитлеровского заговора, то из-за того, что верили в миролюбие Адольфа Гитлера, которого воинственные генералы хотели ликвидировать. И опять вопрос в роли лакмусовой бумажки: если столь «изнывали от пылкой любви и страсти» к «чудесному грузину», что даже помогли ему ликвидировать этот заговор, то чего же десятилетиями поливают ложью и грязью Сталина, а значит и себя — ведь сами же помогли. В общем, подобные предположения даже в порядке явно неуместной шутки — не что иное, как контрпродуктивное предположение.

И как это ни парадоксально, но точнее всех этот» вечный интерес» к нашей стране, к нашей великой России сформулировали… нацисты: задолго до привода «титаническими усилиями»

Великобритании Гитлера к власти они открыто называли свою «альма-матер» (т. е. Англию) «прирожденным врагом единой России, заинтересованным в создании на континенте государства, которое будет в состоянии задушить Москву».

Обратите внимание на то, как точно подобраны термины — не «вечный враг», а именно же «прирожденный враг», как точно учтена особенность многовековой британской политики, которую сами же британские политологи прошлого, например, тот же Томас Карлейль, еще в XIX веке называли не иначе, как «обязанность всех континентальных держав вести войны в интересах Англии» и о которой Отто фон Бисмарк говорил: «Англия в войне употребляла европейские государства как «отличную пехоту»…»

Почти за век до Второй мировой войны XX века печально знаменитый в британской истории «лорд-поджигатель», он же премьер-министр Великобритании лорд Пальмерстон, еще в 1851 г., т. е. в самом апогее расцвета могущества викторианской Англии, опиравшейся на уже тогда обширнейшую колониальную империю, произнес: «Как ни неприятны были бы теперь наши отношения с Францией, мы должны их поддерживать, ибо на заднем плане угрожает Россия., которая может связать Европу с Восточной Азией, а одни мы не сможем этому противостоять?!» (выделено мной. — А. М.)

«Великое открытие» сделал этот беспринципный политик: Россия уже с конца XVII века соединяла Европу и с Восточной Азией, и с Дальним Востоком, отчего уже тогда появились общеевропейские планы уничтожения России и ее расчленения. Но Пальмерстон не был бы классическим британским премьер-министром, если бы при этом не солгал бы: он настолько давно был помешан на «русской угрозе», что его русофобские по форме, но геополитические по сути выходки привлекли пристальное внимание нашего Пушкина — поэт еще в середине 30-х годов XIX века чрезвычайно метко съязвил по адресу Пальмерстона:

Воеводой Пальмерстон, конечно, не был. Но его деятельность на посту министра иностранных дел Великобритании была настолько агрессивной, особенно по отношению к России, что больше ему подходил термин «воевода», нежели «министр иностранных дел».

Великий поэт великолепно и очень точно подметил саму геополитическую суть — «поражает Русь на карте…» — старинной патологии во внешней политике Великобритании (помните, принцип «континуитета», т. е. «преемственности», незыблем в веках!). И это действительно старинная, ничем не излечимая патология, своего рода «английская болезнь», которой уже веков пять.

Выше мы уже рассказывали о событиях, связанных с отравлением Ивана Грозного и причастности тогдашней британской разведки к этому злодеянию. Но ведь то же самое происходило и в последующем — любые действия России в ареале ее геополитического бытия, предпринимавшиеся по соображениям национальной и государственной безопасности, не только воспринимались Великобританией крайне враждебно и расценивались не только как серьезные угрозы ее национальной безопасности, но и как адекватные угрозам основания для совершения самых злодейских преступлений против России и ее государей.

Хотя бы бегло, но вспомним еще раз о том, что было в истории.

Петр I обеспечил России выход на Балтийское море и далее в Атлантику, выход в Каспийское море, заложил основы не только могучей империи, через территорию которой проходили (и проходят) все важнейшие сухопутные, сухопутно-речные, сухопутно-речные-морские и сухопутно-морские пути на Восток и Юго-Восток, но и Российского флота открытого моря. Каков же ответ «доброй старой» Англии? Планирование разведывательно-диверсионной операции по захвату участников Аландского мирного конгресса с расчетом на одновременный захват и самого российского самодержца с последующей его ликвидацией!

Павел I вступил в союз с Наполеоном — каждое государство вольно по своему усмотрению вступать в союзы с другими государствами, — стал главой Мальтийского ордена (остров Мальта, между прочим, при всей своей малой величине имеет громадное значение в стратегической расстановке сил в Средиземноморье), двинул корпус донских казаков под командованием знаменитого в будущем Платова на южные рубежи в направлении Индии. Причиной начала последней операции стали активные попытки Англии из Северной Индии прорваться и закрепиться в регионе, который впоследствии был назван «южным подбрюшьем» России — т. е. в Среднюю Азию и Казахстан, что уже с конца XVIII века представляло серьезную угрозу безопасности Российской империи (именно поэтому Павел I еще до направления корпуса Платова, в 1798 г. направил туда с секретной миссией известного российского военного разведчика Бурнашева).

И каков же был ответ «доброй старой» Англии? А не прошло и двух месяцев с начала похода Платова, как в результате инспирированного и профинансированного английским послом-резидентом Уитвортом заговора при активнейшем участии англофильствовавших российских масонов Павел I был злодейски убит.

Кстати говоря, удобный случай показать действие принципа «континуитета» на межличностном уровне, точнее, в порядке межличностной преемственности: посол-резидент Великобритании в России Чарльз Уитворт был дальним потомком английского посла, состоявшего еще при Петре, — также Чарльза Уитворта, который всячески, вплоть до грубейшего нарушения статуса посла, мешал России в законном обретении выхода на Балтику. Он даже пытался навязать России британский арбитраж в балтийских делах, за что, естественно, получил свирепый разнос от грозного самодержца.