Лев Гумилёв - Черная легенда. Друзья и недруги Великой степи

К сожалению, та самая фаза надлома, в финале которой мы пребываем, не сулила нам достатка и благоденствия. Для нее характерно расточительное отношение к ресурсам. Экономика с легкостью пошлой девки поддается деструктивным изменениям. Общество впадает в идеологические распри и переживает политическую нестабильность. Любой опрометчивый шаг поистине чреват непредсказуемыми последствиями, вплоть до краха.

А.С.:Довольно тревожный прогноз. А люди и так переполнены дурными предчувствиями. Неужели нет маломальской надежды?

Л.Г.: Надежда у человека есть всегда, у целого народа – тем более. Я вовсе не собираюсь утверждать, что судьба России безысходна. В отличие от скептиков я верю в то, что она, несмотря на тяжкие испытания, сохраняет культурную доминанту. В Риме период надлома сопровождался страшными гражданскими войнами. Когда же процесс достиг некоей высшей точки, император Август провозгласил эпоху «золотой посредственности». Пугаться этого словосочетания не надо – оно означает, что каждый человек занимается своим делом и ни во что другое, скажем в политику, не лезет.

Эпоха «золотой посредственности», идущая на смену фазе надлома, наступит, будем надеяться, и у нас. Между прочим, у нас огромное количество людей были лишены именно этого – возможности заниматься своим делом. Чем же все это конкретно обернется для России и для русских? Не знаю. Я не политик – историк, я анализирую процессы на популяционном уровне. Но история говорит, что тому же Риму эпоха «золотой посредственности» дала века процветания и нормальной жизни. Это и есть следующая фаза этногенеза – фаза инерции. Примерно то же самое переживала Древняя Русь при Ярославе Мудром, хотя срок для накопления культурных и материальных богатств был отпущен Руси гораздо более короткий.

А.С.:Мы устали от бесхозяйственности и разболтанности. Все ждут конца этой эпохи. И если что нам нужно в первую очередь, так это разумное хозяйничанье. Обещают ли его грядущие дни?

Л.Г.: При обдуманных и взвешенных действиях – да. По крайней мере переход к инерционной фазе будет располагать к этому. Но, разумеется, я не берусь предсказывать результаты экономической реформы. Что такое «конец эпохи»? Современники его ждут, но не замечают, так как он происходит не за несколько лет, а в течение десятилетий. Так, католики с ужасом ждали 1000-й год, думая, что придет конец света. Ничего этого не произошло, и все об этом забыли. Но именно после тысячного года распалась на две части единая христианская Церковь, исчезли последние реликты Великого переселения народов, началась активная война между исламом и «христианским миром» и многое другое.

Надо заметить, что категорические предсказания сбываются редко. Римский император Филипп Араб объявил свою столицу «вечным городом», но через 200 лет Рим был разрушен готами и вандалами, а Западная Римская империя, названная в отличие от Восточной (Византии) Гесперией, перестала существовать. Евреи отказались признавать Мухаммеда мессией, заявив, что подлинный мессия придет через 500 лет. Мусульмане подождали и, когда явление не состоялось, потребовали обращения евреев в ислам. Тем пришлось спасаться в Кастилию и Германию.

А.С.:Но всегда есть люди, которые даже в тяжелейших условиях не впадают в уныние, не поддаются пессимизму. Хочу напомнить высказывание выдающегося нашего мыслителя Л. П. Карсавина, который в работе «Восток, Запад и русская идея» (1922) полемизировал с отпевавшими страну пессимистами, среди множества которых оказался тогда и Горький: «Ожидает или не ожидает нас, русских, великое будущее? Я-то, в противность компетентному мнению русского писателя А. М. Пешкова, полагаю, что да и что надо его созидать». Карсавин, скончавшийся в лагере под Интой в 1952 году, свято веровал в это до последнего дня. И он – не единственный, в ком не угасала вера, помогавшая превозмогать нечеловеческие мучения. Лев Николаевич, есть ли эта вера у вас?

Л.Г.: Есть, и всегда была. Но именно взгляд в прошлое, не замутненный фальсификациями и подлогами, способен приоткрыть завесу будущего. Перед нами, как и перед всем человечеством, сложнейшие проблемы, особенно экологические, которые принимают характер войны всех против всех. Разве не глобальный подход к их решению заложен, скажем, в русской философской идее всеединства? В сущности, мы должны двигаться вперед, познавая Россию заново.

А.С.:Обширны пределы России, и народы, которые тысячу или пятьсот лет назад, впрочем, даже в XIX веке воевали между собой, ныне живут под одной крышей. И все они вместе сражались в Великой Отечественной войне, все страдали, боролись за выживание, надеялись и вкалывали на стройках. Эти народы – коренные; с незапамятных времен живут они здесь, и другого места на земле для них нет. И просто объективное отношение к ним, к их предкам – необходимая и насущная дань справедливости!

Л.Г.: Это неоспоримо, но мне хотелось бы предостеречь вот от чего: широко бытует мнение, будто этническое самосознание как один из социальных факторов определяет не только существование этноса, но и возникновение его, а самосознание, как известно, проявляется в самоназвании. Мы поддаемся заблуждению, столь прямолинейно, в лоб, соотнося само имя и народ, носящий это имя. Надо иметь в виду, что это, как говорят, две большие разницы. Более того, слова-этнонимы совершают головокружительные перемещения во времени и пространстве. Многое до сих пор, а может, и навсегда останется загадкой.

А.С.:Принято считать, что татары – это исчадие Востока. Причем они стали известны Европе сравнительно недавно. Но вот в словаре греческого языка крито-микенского периода, то есть времени, близкого к Троянской войне, встретилось мне слово «татере», означающее служителя, присматривающего за скотом, можно сказать, животновода. Есть и другие термины, близкие по звучанию и смыслу нынешним татарским словам. Что бы это значило?

Л.Г.: Филология не по моей части. Я могу сказать только одно: существуют такие названия народов, происхождение которых теряется в незапамятных временах; между тем они успели «прилипнуть» за свою историю к различным, совершенно порой непохожим друг на друга этносам. Сувары (субары), савиры (сабиры), северы (себеры), например, оставили следы на огромных протяжениях Евразии. Они упоминаются в древних ближневосточных текстах и печатаются на современных картах – Сибирь. Они были в составе гуннов, обитали в Средней Азии, Закавказье, Причерноморье, Поволжье. Савиры – угры пришли к Днепру, ославянились и стали северянами – древнерусским населением Северской земли. Всего не описать!